Мечтают ли андроиды об электроовцах - Филип Дик

Поверхность Луны была иссушена и потрескалась, будто здесь всегда царила только беспощадная эрозия.

Ощупывая ногами эту мертвую поверхность, Вейкман осторожно двинулся вперед.

Позади него станция выглядела огромным шаром, светящимся всеми своими огнями. Удобная и теплая.

Когда Вейкман быстрым шагом пересекал пустынный пейзаж, чей-то необузданный, ликующий сигнал толкнул его в мозг:

— Питер! Я заметил его! Он только что приземлился в пятистах метрах от меня!

Не спуская рук с разрядника, Вейкман неловко побежал по каменистой поверхности.

— Не упустите его! — приказал он в ответ. — Помешайте ему подойти к станции.

Посыпались одновременно возбужденные и недоверчивые мысли телепатов:

— Он приземлился, как метеор. Я находился уже в миле от станции, когда получил ваш приказ. Я увидел вспышку и направился посмотреть, что это было.

— На каком расстоянии вы от станции?

— Приблизительно в трех милях.

Три мили. Пеллиг в трех милях от своей добычи. Вейкман увернул до минимума ручку гравитационной настройки и, как сумасшедший, ринулся вперед.

В его мозгу скакали удивительные сообщения от телепатов, видевших Пеллига.

Светящийся шар корабля позади Вейкмана побледнел и исчез. Вейкман, задыхаясь, бежал к убийце.

Его нога попала в расщелину, и он упал ничком. Поднимаясь, Питер услышал бешеный свист вырывавшегося наружу воздуха. Одной рукой он вытащил набор для срочного ремонта, другой стал нащупывать оружие. Оно исчезло. Оружие упало и лежало теперь где-то среди хаотически нагроможденных осколков.

Воздух выходил быстро. Питер оставил мысль об оружии и сосредоточил все свое внимание на дыре в комбинезоне Фарли.

Пластиковая обмазка мгновенно затвердела, и ужасающий свист кончился. Затем Вейкман неистово принялся обыскивать хрупкую почву. Его настигла новая волна сверхвозбужденных мыслей.

— Он направляется к станции! Он вычислил местонахождение станции! Вейкман выругался и поскакал вперед.

Скалистый гребень преградил ему путь. Он взбежал на него и спустился с другой стороны. Питер очутился в широком, усеянном кратерами амфитеатре — словно мерзкие раны зияли на лунной поверхности.

Мысли телепатов теперь доходили до него очень четко. Пеллиг уже должен был быть недалеко.

И тут первый раз Вейкман перехватил мысли убийцы.

Вейкман замер на месте.

— Это не Пеллиг! — обезумев, передал он. — Это Херб Мур!

Мозг Мура бурлил, непрерывно рождая мысли. Не зная о том, что он перехвачен, Мур забыл о всякой осторожности. Его вдохновение и динамичные мысли лились широким потоком. Тут он заметил светящийся шар, скрывавший в себе станцию Директории.

Замерев, Вейкман сосредоточился на бившем в его мозг потоке умственной энергии, извлекая из него все, чего он до сих пор не знал, все элементы информации, которые ему до сих пор недоставало.

Пеллиг был составлен из различных человеческих умов. В нем сменялись различные личности, соединенные сложным механизмом, выбиравшем эти личности случайно, без какого-либо начального плана и в непредсказуемой последовательности. Минимакс, неопределенность, теория игр…

Это была ложь.

Вейкман подпрыгнул от неожиданности. Под толстым слоем теории Минимакса был хорошо запрятан целый комплекс, состоявший из ненависти, желаний, выворачивающего душу страха, ревность к Бентли, панический страх смерти, сложные комбинации, неопределенные нужды, направленные к одной цели и выражающиеся в виде всеразрушающих амбиций.

Мур не принадлежал себе. Его мучила неудовлетворенность собой, жизнью, и эта неудовлетворенность толкала его на безжалостные поступки.

Механизм, выбиравший оператора Пеллига, подчинялся не случаю. Мур его полностью контролировал.

Он мог в любой момент сменить оператора, выбирая комбинации исключительно по своему усмотрению. Он был волен сам включаться и выключаться в те моменты, когда хотел. И…

Внезапно мысли Мура сконцентрировались на одной точке. Он заметил преследовавшего его телепата, передавшего Вейкману сигнал об обнаружении Пеллига. Тело взмыло вверх и выпустило по тщетно пытавшемуся спастись телепату луч смертоносной энергии.

Ум человека на мгновение взвыл, а его физическая оболочка превратилась в пепел.

Происшедший с головокружительной быстротой момент смерти телепата поразил Вейкмана. Он ощутил упорную, но тщетную борьбу ума, не желавшего терять свою монолитность, пытавшегося сохранить сознание своей личности после исчезновения вещественной оболочки.

— Питер…

Подобно испаряющейся жидкости, ум телепата безуспешно боролся с неизбежностью рассеивания. Мысли его ослабли и исчезли.

— О, боже!

Его сознание, его существо распалось на беспорядочные частицы освобожденной энергии.

Его ум, ум телепата, перестал быть чем-то единым. Это была смерть.

Вейкман начал проклинать потерянное им оружие. Он корил и себя самого, и Картрайта, и всех обитателей системы. Ему пришлось быстро нырнуть за скалу, чтобы скрыться от глаз приближавшегося Пеллига, скакавшего по мертвой лунной поверхности.

Пеллиг огляделся вокруг. Потом, удовлетворенный увиденным, он осторожно двинулся в сторону находившейся в трех милях станции Директории.

— Схватите его! — безнадежно кричал по инвик-связи Вейкман. — Он почти у самой станции!

Ответа не последовало. Никто из членов Корпуса не был достаточно близко, чтобы перехватить и начать осуществлять его мысли. Смерти самого близкого к нему телепата оказалось достаточно, чтобы привести в негодность всю импровизированную сеть.

Пеллиг спокойно двигался к никем больше не защищаемой бреши.

Вейкман рывком вскочил. Он поднял огромный камень и, шатаясь, полез на вершину холмика, за которым он только что прятался. Под ним спокойно, едва ли не улыбаясь, двигался Пеллиг. Он казался приятным молодым человеком.

Благодаря слабой гравитации Вейкману удалось поднять камень над головой.

Собрав все силы в адском рывке, он швырнул камень в синтетического человека.

Лицо Пеллига выразило удивление при виде катившегося на него валуна.

Ловким скачком он сумел уклониться от него.

Поток, смешанный из страха и удивления, вылетел из его мозга. Пеллиг вздрогнул и поднял на Вейкмана свой бластер.

…И Херб Мур вышел из игры.

Тело Пеллига едва заметно изменилось.

При виде этого страшного явления у Вейкмана кровь застыла в жилах. Здесь, на бесплодной лунной поверхности, у него на глазах изменялся человек. Его черты расплылись, смешались, затем вновь стали четкими. И это было уже не то, что раньше, это было уже не то лицо, потому что это был уже другой человек. Мур уступил место новому оператору. Другая личность просматривалась во взгляде бледно-голубых глаз.