Последний поцелуй на ночь - Джена Шоуолтер

— Ты снова хочешь покинуть цирк? — Спросил он вкрадчиво.

— Нет, не хочу, — ответила Вика. Снова, это была правда. Она хотела остаться. Пока. Как только у нее будет достаточно денег… как только найдет ключ к манжетам, ответ изменится.

— Ты думаешь, что уродливый иной, которого ты кормила, за которым наблюдала, будет заботиться о тебе, как только освободиться из своей клетки?

Он знала, что Вика нарушила правила во второй раз. Она сглотнула.

«Соло позаботиться о тебе, ты же знаешь. Он действительно защитит тебя.»

Голос проник в ее разум, и она задохнулась. Это был голос, что и тем утром. Хороший. Добрый.

— Что? — спросил ее отец.

— Я… я…

— Не бери в голову. Я задал тебе вопрос. Ты думаешь, что иной позаботиться о тебе? — настаивал ее отец.

Она… она поняла. Соло о ней позаботиться. На некоторое время, по крайней мере. В конце концов, он использовал свое тело в качестве щита для её защиты.

Мужчина готовый на все, не был человеком, который бросит беспомощную девушку в яму с аллигаторами. Но это было не то, что Джекис хотел услышать.

— Он заключенный, папочка, — начала Вика. — Он не может ни о ком позаботиться.

Еще раз «Папа» сработало. Его лицо смягчилось, и он не понял, что она точно не ответила на его вопрос.

— Никто никогда не будет любить тебя так, как я. Никто никогда не будет заботиться о тебе так, как я. Разве не так?

Вика еле заметно кивнула. Нет, никто больше никогда не «любил» бы ее так. В этом она уверена.

Умиротворенный он устроился на стуле и поднял сигару.

— Хорошо. Тогда ты понимаешь, что иной убил бы тебя хладнокровно, когда забрал бы с собой, поэтому, нет причины затрагивать эту тему далее.

Прежде, она могла облегченно вздохнуть, время работало на нее — больше наказывая ее, также!

Джекис добавил:

— Теперь, следующий вопрос..

Вика ломала голову, пытаясь выяснить, что он собирался делать, разглагольствовать или бредить, но только потерпела неудачу.

— Матас, — произнёс он.

И она застонала.

— Хочет жениться на тебе.

Она переплела пальцы, надеясь удержаться от сминания рубашки и выдать глубину своей внезапной паники.

— Очень жаль, потому что я не хочу за него замуж.

— Он будет хорошо с тобой обращаться. Я позабочусь об этом.

Это прозвучало так… нет, это было утверждением.

— Ты действительно рассматриваешь это? — выпалила она.

— Да. Он дал мне слово, что никогда не навредит тебе, и что навсегда останется здесь в цирке с тобой. Со мной.

Темные пятна затуманили ее зрение. Ком вырос в горле, угрожая прервать снабжение воздухом. Все ее прекрасные планы неожиданно терпели крах и поражение.

Ее отец изменял саму ткань ее существования, пытаясь переписать ее будущее, которое она планировала для себя.

«Не беспокойся, — отозвался голос. — Зло не победит».

Не беспокоиться? Как она могла не волноваться?

Одра оставила спальню и устремилась в кухню. Она вылила в себя другой напиток, выдохнула крошечный поток огня и закусила крекером, когда огонь утих, ее бедра раскачивались в такт, который Вика никогда не услышит.

Одра усмехнулась, когда поняла, что Вика наблюдает за ней и сказала:

— Ты могла бы принять предложение Матаса. У тебя больше никого не будет.

Джекис сел более прямо и ударил кулаком по столу, от чего пепельница подпрыгнула.

— Любой был бы счастлив, взять её в жёны. Она — дочь победителя, и родит сильных детей. Проблема найти ей достойного мужчину.

Мужчину, которым можно управлять, он имел в виду. Мужчину, который держал бы ее здесь, в пределах досягаемости, всю ее несчастную жизнь.

Мужчину, который занял бы ее время одной беременностью за другой, сохраняя ее слишком занятой, чтобы стать «проблемой».

— Нет, — прохрипела Вика. — Я не хочу этого.

Предательский свет блеснул в глазах Джекиса… она узнала его. Опасность рядом.

— Я хочу, дорогая девочка, и таким образом, ты подчинишься. Одра поможет тебе спланировать свадьбу.

— Нет, — повторила Вика, во рту пересохло, язык был словно наждачная бумага. Если бы Джекис настоял на том, чтобы идти этой дорогой, то она должна сбежать как можно скорее, прежде чем получит достаточно наличных денег, прежде чем найдёт ключ к манжетам. Но она сделает это без вопросов.

Медленно ее отец встал. Положил ладони на стол и наклонился к ней.

— Ты выйдешь за него с улыбкой на лице, Вика, или я отдам твои сокровища Одре и передам заботу о пленных в другие руки. Я буду вынужден выразить свое недовольство тобой… много раз. Ты понимаешь?

Глава 14

Ибо так говорит Господь Бог, Святый Израилев: оставаясь на месте и в покое, вы спаслись бы, в тишине и уповании крепость ваша.

Следующие несколько дней для Соло прошли как в тумане. Обычно исцеляясь быстрее, Соло сомневался в причине медленного выздоровления: то ли наркотики, попадающие в организм, то ли неспособность Икса наполнить его силой, то ли кнут, пропитанный ядом, но до сих пор Соло ничего не чувствовал и не понимал.

Какой бы ни была причина, он всё ещё слаб.

И это не слабость, мучащая его. Это память о неудаче.

Он попытался убежать, и был близок к победе, но «быть близко» не достаточно.

Соло прежде никогда не проваливался с таким треском.

По крайней мере, он жив в отличие от Мека. Эта мысль не утешала, как хотелось бы. Вина наполняла его каждый раз, когда он вспоминал крики иного о пощаде, которая наступила только с восходом солнца.

В тишине Соло наблюдал, как удовлетворенный Матас тащил, куда то бледное, безжизненное тело Мека.

Соло уснул, а проснувшись, обнаружил, что его клетку убрали с поляны и разместили перед домом Джекиса.

Самое ужасное, что он когда-либо видел. Череп и скрещенные кости, изображенные на стене трейлера, будто смотрели на него. Огромный и, одновременно, уютный дом на колесах, где жилое пространство начиналось от водительского сиденья. Еще немного и трейлер стало бы невозможно перевозить по дороге.

Соло предпочел бы что-нибудь поменьше, более быстрое, более гладкое, но этот трейлер не был заблокирован другими, таким образом, его легче выкрасть. Соло сможет перевезти Киттен и Вику без проблем.

Да. У него появился новый план. Но осталось одно препятствие — выбраться из клетки.

Не уделяя внимания Соло, Джекис проходил мимо, лишь время от времени останавливаясь и повторяя: «Я — господин и хозяин здесь, и когда-нибудь сломаю тебя. Просто подожди.»