Снежная ночь с незнакомцем - Джейн Фэйзер

— Это здесь вы живете?

Удивление в ее голосе задело его за живое. Ладно, значит, Торнклиф-Холл с его почерневшими стенами из песчаника не был похож на виллу в греческом стиле, считавшемся в высшем свете в то время модным, но Мартин гордился им. Возможно, его следовало немного подновить, но он более двухсот лет принадлежал его семье. А это чего-то стоило.

Эти люди едва ли оценят его.

Однако дом сохранился благодаря ему.

— Да, — огрызнулся Мартин, — это мой дом. И судя по погоде, может оказаться вашим на несколько дней, так что вам лучше примириться с тем, что на этот раз придется обойтись без лондонской роскоши.

— Я не хотела… О Боже, Мег, не смей есть грязный снег! Извините меня, сэр, я должна заняться детьми.

Мисс Бэнкрофт убежала, а Мартин с удивлением посмотрел ей вслед. Она присматривала за своими кузенами? Непохоже, чтобы этим занималась избалованная богатая невеста. Более того, такие женщины, как она, любят распоряжаться. Храни Бог мужчину, за которого она выйдет замуж, — возможно, он станет богат, но платой за богатство будет масса требований, которые ему придется удовлетворять.

Мартин нашел миссис Меткаф в карете, где она сидела, закрыв рукой лицо.

— Мадам? — окликнул он.

— Где мы? — спросила она неземным голосом, так похожим на голос его матери перед смертью.

Это испугало Мартина, хотя она и была в сознании.

— В Торнклиф-Холле. Теперь вы почувствуете себя лучше. — Мартин наклонился, взял ее на руки и понес в дом.

Дети столпились около них, задавая вопросы. Только этого ему не хватало.

— Мисс Бэнкрофт, придержите этих сопляков…

— Не называйте их сопляками, — перебила она. — Они вполне благовоспитанные дети, которые недавно узнали, что их мать пострадала. Проявите сочувствие, пожалуйста.

Барон растерялся от такого выговора. Большинство женщин трепетали от страха перед ним. Но почему не эта?

Не обращая внимания на приглушенный смех Хаггетта, Мартин внес Элис в дом. Хаггетт и лакей шли рядом с ним, и он давал распоряжения, как бы не замечая мисс Бэнкрофт и мальчишек, следовавших за ним.

— Мы разместим миссис Меткаф в моей спальне, а остальных…

— Нельзя этого делать, — заявила мисс Бэнкрофт, когда они прошли через огромный холл и поднялись по лестнице. — Она молодая вдова, а вы не женаты.

О, ради всего святого!

— Я не собираюсь там с нею спать, глупая вы женщина. — Он чувствовал тяжесть ее тети на своих руках.

— Дело не в этом, — сказала Элл и с раздражением. — Неприлично ей проводить ночь в спальне неженатого мужчины независимо от того, там вы или нет.

— Она права, милорд, — сказал Хаггетт. — Если станет известно…

— Этого не узнают, я позабочусь. — Барон остановился в холле, куда выходили двери спален. — Должен же я где-то поместить ее. И это самая удобная комната, не говоря уж о том, что она единственная, приготовленная для гостей.

— Прекрасно, — произнес слабый голос. Он опустил глаза и увидел, что миссис Меткаф смотрит на него.

— Поверьте, сэр, вы очень… очень добры.

— Видите? — обратился он к Хаггетту и мисс Бэнкрофт. — Вот здравомыслящая леди.

Он вошел в свою спальню и тут услышал, как заныл один из мальчишек:

— Элли, я хочу на горшок!

Другие тоже начали проситься на горшок.

— Я должна сначала уложить вашу маму, — начала она, — и если вы подождете…

— Не беспокойтесь, мисс, — сказал лакей. — Я займусь малышами.

— Спасибо. — Она поспешно вошла в комнату, где Мартин укладывал Элис на постель.

Мисс Бэнкрофт сразу же начала хлопотать около пострадавшей, взбила подушку, налила воды из кувшина, прекрасно играя роль заботливой сиделки. Но ее надолго не хватит.

— Какие комнаты приготовить для молодой леди и детей? — спросил Хаггетт.

— Я останусь здесь с тетей, — решительно сказала мисс Бэнкрофт, искоса взглянув на Мартина.

И вдруг он понял.

— Поэтому вы были так разборчивы, выбирая комнату для ночлега. — Обычно он не обращал внимания на такую реакцию, но сегодня у него стало тяжело на сердце. — Вы догадались, кто я.

— А кто… кто он? — тихо спросила миссис Меткаф с постели.

— Лорд Торнклиф, вот и все, — сказала мисс Бэнкрофт. — Мистер Хаггетт, пожалуйста, проследите, чтобы тетя выпила немножко воды, пока я поговорю с его милостью в холле!

— Конечно, мисс.

Не ожидая ее, Мартин вышел, затем, когда она присоединилась к нему, повернул ее лицом к себе и закрыл дверь.

— Все дело в этом, не так ли? — прорычал он. — Вы слышали о Черном Бароне, поэтому боитесь оставить ее одну в комнате.

— Я боялась оставить ее одну, потому что она ранена, — сказала с недоумением Элли. — Я только хотела побыть с ней, на случай если ей что-нибудь понадобится.

Мартин пропустил мимо ушей ее разумное объяснение, раздраженный ее прямотой.

— Послушайте, мисс Бэнкрофт, я не собираюсь ходить на цыпочках вокруг собственного дома только потому, что вы, капризные светские леди, слышали абсурдные сплетни об ужасном Черном Бароне. И не допущу, чтобы мои слуги крутились вокруг ваших маленьких со… кузенов, в то время как вы будете суетиться возле пострадавшей. Так что оставайтесь с детьми там, черт побери, где Хаггетт поместит вас.

— Вы так думаете? — прищурилась она.

Этот холодный тон должен был предостеречь его, как и ее спокойствие. Но ему хватило одного этого дня, чтобы у него исчезло желание уступать, и голова была как в тумане.

— Я знаю, что подобные вам привыкли, чтобы им льстили, ухаживали за ними, кормили всякими деликатесами…

— Подобные мне? — Буря негодования сверкала в ее зеленых глазах.

— …но мы оказались в критическом положении и вынуждены обходиться тем, что у нас есть. Поэтому оставьте при себе ваши мелочные жалобы и не обременяйте моих слуг излишними требованиями. Иначе, какие бы глупости вы ни слышали обо мне как о Черном Бароне, вы увидите, насколько они смешны по сравнению с моим истинным крутым нравом!

— Я содрогаюсь, представляя это, — проворчала она себе под нос.

— Что? — грозно переспросил он, думая, что неправильно понял ее.

— Ничего. Вы закончили, сэр? — Мисс Бэнкрофт не выглядела испуганной, хотя подбородок у нее дрожал, и это заставило его замолчать.

— Э… ну… да.

— Прекрасно. Я сделаю все, что могу, чтобы выполнить ваши требования, — сладким голоском сказала она, но он мог поклясться, что под этой сладостью слышался сарказм. — А теперь извините меня, я должна заняться моей тетей, пока мне еще позволено оставаться с ней.