Возмездие - Олег Кожевников

Ещё меня волновал вопрос – почему Окры не оснащают ковты резервными аккумуляторными пластинами? А вдруг какая-нибудь авария или миссия ковта затянется и он не успеет, до истощения аккумулятора, вернуться на базу? Неужели они так уверены в надёжности своих ковтов и незыблемости графиков сбора гуяров? Хотя, основываясь на ответах Джедемора во время допроса, можно было разгадать и эту загадку.

Джедемор, пускай и под воздействием святой воды, информировал меня, что Окры проследовали в нашу Вселенную из своего пространства, по узкому коридору, пробитому энергией пространственно-временного генератора, который располагался на Селене. Караван, прибывший в Солнечную систему, состоял всего из четырёх единиц. Это были – боевой ковт и три пустых танкера для перемещения концентрированного биополя. Все Окры, принимавшие участие в миссии сбора урожая биополя, прибыли на боевом ковте. Летающие тарелки, являющиеся сборщиками гуяров, их ожидали уже на лунной базе.

Эти ковты синтезировались в матрично-принтерном доке в промежуток между миссиями. Два дока, расположенных на базе Окров, выращивали согласно вложенной в них матрице, кристаллически-принтерным способом по одному большому ковту в течение ста лет. А малый ковт производили менее чем за пятьдесят лет. Таким образом, через вполне определённый промежуток времени у прилетевших Окров в распоряжении была уже целая армада летающих тарелок. Всего, с учётом остававшихся работоспособными от предыдущих миссий, эта армада насчитывала семьдесят больших ковтов и тысячу шестьсот тридцать стандартных. Кроме этого, было и несколько десятков малых разведывательных тарелок. Правда, они не обладали Статис-камерами, и в их экипаж не входили Окры. На остальных же ковтах Окры присутствовали в обязательном порядке, именно они контролировали сбор и помещение гуяров в Статис-камеру.

Экипажи ковтов комплектовались функционалами сразу после схода их со стапелей доков. Функционалы клонировались и химически программировались тут же, на базе. После курса тренингов их распределяли на ковт, и в тот же день они переносились в зал ожидания Статис-камеры. Именно там некоторые из них, целыми тысячелетиями, ожидали начала очередной миссии, когда прибудут Окры, перебросят их в линейное пространство и прикажут начать действовать согласно вложенной программе. Словом, когда на ковт прибывал Окр, тогда и начиналась их деятельность. И первыми в эту деятельность включались перевозчики аккумуляторных пластин. Они получали этот груз с боевого ковта. Именно он доставлял пластины из пространства Нибиру, а без них ковт не мог функционировать. Да и само существование Статис-камеры поддерживалось исключительно за счёт поступающей энергии от пространственно-временного генератора. Эта мера вынужденная, так как синтезировать аккумуляторные пластины в условиях базы на Селене невозможно. Вот и приходилось их доставлять с материнской планеты Окров.

Таким дефицитом аккумуляторных пластин можно было объяснить их минимальное количество на ковте. Нужно, чтобы их было две как минимум. Одна устанавливалась в нашем пространстве, вторая в управляющей рубке Окров в Статис-поле. Этот вопрос интересовал меня не просто из праздного любопытства, я всё время выискивал слабые звенья в миссии Окров, и дефицит аккумуляторных батарей казался мне этим слабым звеном. Вот только я всё никак не мог придумать, как использовать это.

Мне вскоре пришлось оторваться от своих мыслей. Мы, наконец, добрались до кубического сооружения, где по моим прикидкам должен был находиться арсенал. Всё это время я шёл позади Володи, периодически подталкивая его в нужном направлении, иначе парень совсем бы расклеился и полностью потерял ориентировку. Да что там говорить, даже меня, с чипом Окра в башке, постоянно мутило от частых перепадов гравитации. Наверное, так бы чувствовал себя неподготовленный человек, находясь в кабине сверхзвукового истребителя, делающего замысловатые фигуры высшего пилотажа. И это всё без антиперегрузочных костюмов, без дополнительной подачи кислорода и к тому же стоя.

Всё-таки что-то вдруг заставило Володю взбодриться, и он смог уже почти самостоятельно, используя в качестве опоры стенку куба, идти вслед за мной в поисках входа в сооружение. Помня, что борт ковта просто напичкан электроникой и всякими наворотами, я через каждые три метра мысленно командовал, чтобы вход внутрь данного кубического сооружения открылся. И это довольно быстро дало свой эффект. Мы повернули за угол, я, сделав три шага, подал очередную команду, и стена по ходу нашего движения исчезла, открыв широкий, трёхметровый вход. Ступив внутрь, я облегчённо вздохнул. Это был арсенал, заставленный сотнями деструкторов и гравихлыстов.

При виде такого богатства я остро пожалел, что не догадался захватить с собой тележку. Лучше бы я оставил Вовку у портала, а сам быстренько смотался в арсенал, загрузил в тележку всё, что нужно, и вернулся к порталу. Наверняка получилось бы быстрее, чем когда мы, как две калеки, ковыляли к этому кубу. Наверное, эта мысль прочно засела у меня в голове, потому что, после того как мы прошли вглубь и Володя, попав в очередную гравитационную яму, свалился мне прямо под ноги, я поднял его и на пальцах показал, что ухожу. Потом повернулся и быстрым шагом направился обратно к порталу, исправлять свою ошибку.

Глава двенадцатая

Всю дорогу, пока шёл к порталу, я себя ругал последними словами за то, что в очередной раз проявил тупость – отправился к арсеналу за деструкторами и Ра-излучателями совершенно наобум, даже не подумав, что придётся переносить тяжёлый груз. Каждый деструктор весил килограммов пятнадцать, а их мне нужно было семь единиц. Кое-что весили и Ра-излучатели, да и Вовку приходилось постоянно поддерживать, чтобы он не свалился в очередную гравитационную колдобину. Я уже не говорю о том, чтобы его хоть чем-то нагрузить, тогда можно было и вовсе потерять друга. Хоть мозги у мужика крепкие, но к экстремальным физическим перегрузкам парень явно не привык, так что придётся его оставить у портала и одному заняться перемещением будущих собратьев, но после того, как я обнаружил тележки, меня это уже не пугало. Делов-то! Ну в два раза больше придётся кататься до зоны, где содержатся земляне; ну небольшая трудность возникнет с погрузкой в тележки крепких парней; ну зашибутся малость при десантировании из моих рук на дно тележки, ничего, парни привычные, выдержат.

На этот раз путь показался совсем недолгим. Даже частые попадания в гравитационные аномалии меня не сбивали с ритма. Я был очень недоволен собой, поэтому в качестве наказания полностью пренебрегал страданиями своего организма. К самой площадке портала я не стал приближаться, сразу подошел к одной из тележек. Не размышляя, схватил её за ручки и покатил к арсеналу. Конечно, то, что я толкал перед собой, трудно было назвать тележкой. У этого устройства даже колёс не было. Всю конструкцию можно было описать тремя словами – плоский щит размером метр на два, слегка зауженный с одной стороны, где торчали две изогнутые рукоятки. Снизу был прикреплён прямоугольник. Поверхности Статис-поля никакая часть этого устройства не касалась. По-видимому, в прямоугольнике генерировалось силовое поле, оно и служило своеобразными колёсами. Я уже устал от такой массы необычных предметов и назвал эту конструкцию привычным для себя термином – тележка.

Во время движения к арсеналу рабочая площадка тележки ни разу не покачнулась, даже в те моменты, когда я, теряя равновесие на очередном бугре или в яме гравитации, судорожно хватался за ручки и буквально на них повисал. Не надо было прикладывать никаких усилий, чтобы толкать тележку вперёд, она сама катилась туда, куда мне было нужно. Наверняка, тележка обладала интеллектуальным блоком, который телепатически настраивался на мысленные приказания управляющего ею функционала. Опираясь на эту чудо-повозку, мне удалось добраться до арсенала гораздо быстрее, чем если бы я двигался самостоятельно.

Прежде всего я нашёл взглядом Володю, он так и продолжал лежать на том же самом месте, где я его оставил.

«Да, мужик совсем расклеился под воздействием непривычных условий Статис-поля, – кольнуло меня прямо в самое сердце, – к чёрту всё, нужно срочно парня вытаскивать в наше пространство».

Я загрузил своего друга в тележку, повернул её и быстро погнал в сторону портала. Меня очень обеспокоило, что глаза у Володи были закрыты, и дыхание казалось прирывистым. Я буквально отсчитывал секунды в ожидании момента, когда портал сработает. Как только перед глазами возникли знакомые очертания шлюзового отсека, я стащил Володю с подиума портала, взгромоздил его себе на плечо и, шатаясь от немаленького веса такой ноши, еле передвигая ноги, как-то доковылял до люка. На мгновение остановившись, мысленно скомандовал, чтобы люк открылся и буквально вывалился за пределы шлюзовой камеры. При этом, видимо, весьма чувствительно приложил Вовку о половую поверхность. Когда я ещё лёжа поднял голову, чтобы посмотреть, как чувствует себя мой друг, Володя уже открыл глаза и, усиленно двигая губами, пытался мне что-то сказать.