Вызов небесам - Евгений Беляков

- Алеша у нас молодец, — хмуро подтвердил Тверинцев. — Сам себя исцелил, жаль только немного поздно… Я ведь его многим из приехавших предлагал, только никто взять его не захотел. Как узнают, что он в больнице лежит со спинальной травмой, так тут же категорически отказываются. Никто не хочет возиться с инвалидом… А теперь уже поздно, все детей себе выбрали, новых претендентов на усыновление нет и, увы, не предвидится. Помимо Алеши еще Петра не удалось пристроить, чего, впрочем, я и ожидал, и, как не странно, Василидиса. Вроде вполне перспективный мальчик, но все почему-то боятся его похождений. Говорят, он слишком разнузданно ведет себя, вляпается в какую-нибудь неприятную историю — так беды не оберешься. Короче, даже не знаю, куда их теперь всех троих пристроить… Ладно, что мы здесь стоим, идемте к автобусу, по дороге я вам все расскажу.

В автобусе Вадим уселся рядом с Тверинцевым, и они продолжили разговор.

- Стива уже увезли, — докладывал Николай Игнатьевич, — жаль, что ребятам так и не удалось с ним попрощаться. А мы тут сейчас непрерывно играем свадьбы. Пять уже отыграли, еще десяток намечается, включая вашу…

- Толика с Дэви не разлучают? — поинтересовался Вадим.

- Знаете, нет. Этим ребятам вообще необыкновенно повезло, их будет опекать банкир-меценат, один из давних наших сторонников. Я ему рассказал, как прекрасно Толик умеет играть на рояле, и он загорелся идеей дать мальчику профессиональное музыкальное образование. Он, конечно, пока Толика не слышал, но, думаю, при личной встрече не разочаруется. Танцевальные способности Дэви его тоже очень заинтересовали. Он непременно захотел усыновить обоих ребят, благо, они и так привыкли считать себя братом и сестрой.

- А как это у него, интересно, получится? — несколько ехидно поинтересовался Вадим. — Ведь у ребят вроде как разные матери?

- Да, но у них вполне может быть один отец.

- То есть он должен заявить, что на самом деле это его кровные дети? Но кто ж в такое поверит! Дэви — типичная индианка, Толик — явный русачок, если у них и есть что-то общее, так это лишняя пара рук. Это, что ли, им передал по наследству их предполагаемый папаша?! Но сам-то он, наверное, все же не четверорукий?

- Ген четверорукости может быть результатом мутации и пребывать в рецессиве, — с ханжеским выражением развел руками Тверинцев. — А в результате оплодотворения он может проявиться, заняв доминантную позицию. Я в этой области не специалист, но Антонио, если хотите, вам все подробно разъяснит. Он и справку этому банкиру соответствующую оформит, никто ж ее перепроверять не станет, такие современные генетические лаборатории, как у нас в Кесареве, пока мало где встречаются… По легенде, наш банкир побывал здесь в 2011-ом году во время отпуска, ну, и поразвлекся в поселке с двумя молоденькими приезжими девицами… А теперь вдруг приехал проведать знакомые места и узнал, что у него здесь, оказывается, народились дети… Самое интересное, что он тогда действительно бывал тут неподалеку, на нашем слете, в Кесарево, конечно, не заезжал и с девицами не встречался, ну да кто это спустя столько лет сможет проверить! Короче, он признает своими обоих детей, на матери Толика женится, благо, с прежней своей женой он недавно развелся, а мать Дэви станет поддерживать материально. Но жить они все будут в его московской квартире.

- Все это замечательно, но не слишком ли много наших детей окажется в Москве? — спросил Каледин. — Ваш Влад, мой Боря, теперь еще и Толик с Дэви… Вы ведь вроде как наоборот хотели развести их по разным местам, чтобы никому в голову не пришло, что все они появились на свет в результате эксперимента.

- Москва велика… — промолвил Тверинцев. — Кроме того, необязательно, чтобы дети встречались друг с другом. Да и куда мы бы их могли расселить? Судя по всему, половина наших ребят останется на территории России. За рубеж удалось отправить только десять человек. Даже норвежца Эрика никто из его страны не захотел взять. Придется отправить мальчика в Архангельск. Катя у нас поедет в Питер, Надя в Пермь, четверо, так уж вышло, в Москву, ну а что делать с оставшейся троицей, я пока даже ума не приложу…

Николай Игнатьевич замолчал, затем что-то вспомнил, и спросил Вадима:

- Да, вы не хотите посетить баню с дороги?

- А есть возможность? — спросил Вадим.

- Ну, я арендовал на этот день поселковую баню. Сначала девчат наших запустим, а потом и вас с ребятами. Ну так как?

Каледин кивнул головой в согласии.

По приезде в Кесарево Вадим, не заглянув даже в свою комнату в доме Триллини, сразу отправился домой к Кедровым лично повторить свое предложение о создании семьи и, по возможности, решить все возникшие вопросы. Боря следовал за ним чуть в стороне, как привязанный, не рискуя приблизиться к внезапно обретенному отчиму, но и упорно не выпуская его из поля зрения. Пару раз оглянувшись, Вадим ловил взглядом его напряженное личико. Мальчик при этом немедленно вспыхивал и отворачивался в сторону. Когда они добрались до цели и мать Бори отворила дверь, мальчик, воспользовавшись тем, что мама заговорила с Калединым и на него никто не смотрит, проскользнул в свою комнату.

Вадим долго готовился к этому разговору, переживал, как он будет объяснять свое решение, но, к его облегчению, встретил полное понимание.

- Татьяна Васильевна, — сказал он, — вас, наверное, уже известили о моем предложении. Простите, что не смог сразу сделать его вам лично. Тверинцев слишком поздно сообщил мне, что в поселок уже заявилась куча потенциальных женихов, и я побоялся, что вас уведут у меня прямо из-под носа.

- Вам совершенно незачем оправдываться, Вадим Андреевич, — отвечала она. — Я все понимаю, такие уж сложились обстоятельства.

- Тогда согласны ли вы выйти за меня замуж?

- Конечно, согласна, Вадим Андреевич. Вы мне, если честно, еще при первой нашей встрече приглянулись. Но я и мечтать не могла, что вы выберете именно меня. Только все гадала, кого мне подберет Николай Игнатьевич.

- То есть, вы согласились бы пойти за любого? — удивленно спросил Вадим.

- Судьба наша такая, — спокойно ответила Татьяна. — Я сама ее выбрала, так что некого винить. Ради того, чтобы поставить на ноги Борю, я согласилась бы жить с любым, кого предложат. Но все же счастье, что это оказались именно вы. Я понимаю, что в этом не столько моя заслуга, сколько моего мальчика. Уж и не знаю, чем он вас так привлек…

- У вас исключительно храбрый и справедливый сын! — с чувством произнес Каледин. — Я много наблюдал за ним во время поездки. Честно скажу, вам очень повезло с Борей. Возможно, это ни на чем не основанные догадки, но мне почему-то кажется, что ваш, впрочем, уже наш с вами Боря станет той самой силой, которая защитит человечество от враждебных ему других высших сил. Я буду счастлив стать ему отцом… Меня беспокоит только, что мальчик стал дичиться меня после того, как я сообщил ему, что собираюсь на вас жениться.

- Я поговорю с Борей, — промолвила Татьяна. — Думаю, я сумею все ему растолковать.

- Мне еще надо заглянуть к себе, разобрать вещи, — заторопился Вадим. — А потом Николай Игнатьевич обещал устроить нам коллективную помывку в бане.

- Да, конечно, — сказала Татьяна, — ступайте спокойно домой, разберитесь с делами. Боря подойдет прямо к поселковой бане, он не раз там бывал. Можете уже обращаться с ним как с сыном.

На том и разошлись.

К поселковой бане Вадим и Боря подошли почти одновременно. Мальчик больше не стал держаться в стороне, а подошел и встал в метре от Вадима как послушный сын. Видимо, мать все-таки сумела внушить ему, что теперь они одна семья. Чуть попозже сюда стали подтягиваться и другие ребята. К некоторому удивлению Каледина, в их числе оказался Марио. Похоже, юный гермафродит в столь скользких для него ситуациях предпочитал все же мальчишеское общество. Наконец, из бани вышли помывшиеся девчонки, и пацаны всем гуртом вломились в освободившееся помещение. Вадиму по роду своей службы доводилось бывать в банях, но только в элитных заведениях подобного рода. Кесаревская поселковая баня по сравнению с ними поражала своей убогостью: простые деревянные лавки, шайки, душевые рожки под потолком, в предбаннике — грубо сколоченные незапирающиеся шкафчики для одежды. Здесь и в двадцать первом веке создавалась полная иллюзия века девятнадцатого. Но для кесаревской ребятни эта обстановка была привычной: ничего лучшего они и не видели, разве что душевые комнаты в алупкинской гостинице, но там было пусть чисто и вполне цивилизованно, но далеко не так весело. Ребята раздевались с шутками и подначками, ничуть не стесняясь Вадима, одежду складывали как попало и тут же убегали в парную. Вадим вместе с не отходившим от него ни на шаг Борей последовал за ними.

Оказаться в одном помещении с дюжиной расшалившихся голеньких бесенят — впечатление надолго. Самые отвязные с визгом гонялись друг за дружкой по парной, брызгаясь водой из шаек, более спокойные с хихиканьем уворачивались от них, выискивая спокойный уголок, где можно было бы намылиться без опасения, что тебя внезапно окатят горячей водой или засандалят в лоб мочалкой. Каледин решительно занял скамью в углу, откуда было видно все помещение парной, и подозвал к себе Борю.