Хроника взятия Сеуты - Гомиш Ианниш де Зурара
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И на следующий день сказал Инфант Дон Энрики Инфанту Дуарти, своему брату:
— Сеньор, коли уж вашей милости суждено было прибыть в сию землю, где находимся мы, — и не как придворные, но как люди, что постоянно преследовали крупного зверя, — то пусть ваша милость вступит в обладание одною [охотничьею] ливреею, [из тех,] что мы имеем здесь пошитыми для нас, прочих, охотников.
Инфант сказал, что то было к великому его удовольствию, каковая ливрея была ему выделена некоторыми из тех фидалгу и благородных мужей; и хотя она была не весьма тонких тканей, все же она была желанна многим, ибо ее не выдавали никому, кроме как лишь особым людям.
ГЛАВА XXIV.
О том, как Инфанты все втроем отправились в Сантарен, и об образе действий, коего они держались в своем пути, и о чем они говорили со своим отцом, как только оказались там, где тот находился
Когда же те праздники закончились таким образом, как вы уже слышали, Инфанты отбыли со своим братом по направлению к Сантарену, граф же Барселуш и прочие сеньоры и фидалгу простились с ними (espediram-se deles) и возвратились в свои земли. Инфанты же все трое держались промеж себя такого образа действий, ss. [scilicet, «а именно»], Инфант Дон Энрики устроил прощание со своими братьями в то время как они проезжали по области Бейры, Инфант Дон Педру — после того как они оказались в Эштремадуре, и Инфант Дуарти — в то время как они пребывали в Сантарене; и все сие они проделали между собой с таким рвением (tao abastadamente), что второй не помышлял ни о чем, кроме того лишь, как он опередит (sobrepoiaria) первого, а третий — второго; однако же столь великим образом все было сделано и упорядочено, что [ни у одного из них] не оказалось ничего, в чем мог бы одержать он превосходство над другим.
С Богом — говорит автор, — да и как могу я повествовать о сих вещах без того, чтобы не пришли у меня в движение недра души (que se me nao demovam as entredanhas da vontade), дабы с тоскою обрести о том воспоминание! Ибо так же, как хворые тешатся, приводя себе на ум радости здоровья, а старики — пересказывая добрые события дел минувших, в коих они принимали некоторое участие, не меньшую радость ощущаю я в себе, обдумывая и познавая дела того времени.
И хотя все люди естественным образом, пройдя первые три возраста [187], много жалуются (doestam muito) на то время, в коем пребывают, говоря, что они зрели иной, лучший, мир, порицая то настоящее [время] (prasmando aquele presente), изыскивая для него новые виды изъянов (falecimentos), дабы помочь своему намерению, что, по нашему разумению, есть не столько вследствие низости вещей того времени, сколько вследствие слабости их [стариков] возраста.
Воистину, сие не может быть понято во мне, поскольку возраст мой не подобен возрасту тех, о ком я говорил; и, благодарение Богу, я не столь одержим болезнью (apassionado por enfermidade), чтобы отвращала меня настоящая жизнь, — она лишь вызывает у меня недовольство, ибо не зрю я времени, подобного тому, ведь все сеньоры королевства в те дни весьма любили своего государя, а государь — их; между каковыми существовали одни общие радости (uns gerais desenfadamentos), а граждане держались промеж себя согласия и дружбы.
Когда Инфанты прибыли в Сантарен, то были приняты своим отцом и всею прочею придворною знатью с весьма великим удовольствием и радостью; и Инфанту Дуарти, в чьем лице и доме тогда пребывала знатность королевства, было поручено обеспечить издержки своих братьев на то время, что они пробудут в том поселке со своим отцом.
И хотя они [Инфанты] проводили таким образом время в своих удовольствиях и развлечениях, они не переставали, однако, заботиться о том, чтобы довести до конца то деяние, о коем они уже говорили [взятие Сеуты], и притом им казалось, что оно затягивалось (se alongava) долее, нежели то было угодно их желанию. Ибо, как мы обнаружили, с того времени когда впервые было говорено о том деянии, [на тот момент] прошло уже более трех лет; и они порешили между собой говорить о том со своим отцом, как они и поступили, прося его как о милости, дабы он установил для того деяния некий определенный срок, чтобы им устроить свои дела так, как сообразно тому надлежало. На что Король ответил, молвив сие:
— Еще не было сказано [о том] никому из [членов] моего совета, и мною решено, коли будет то угодно Богу, на Иванов день (Sro Joro) созвать собрание советов в Торриш-Ведраш, где я предполагаю предложить сие деяние и установить определенный срок, в каковой, с милостью Божьей, нам надлежит отбыть.
И поскольку великий пост был уже близок, отбыли Инфанты Дон Педру и Дон Энрики и отправились в Тентугал, где провели совместно великий пост. И дабы наши дела во всем держались правильного порядка, мы скажем здесь о том, чего недостало в сей иной, предыдущей, главе, дабы еще приумножить добрую предусмотрительность, коей держался Король в упорядочивании своих дел (em sua ordenanзa).
Насчет чего надлежит знать, что Король, желая прибыть в Монте-Мор, а было то в канун масленицы, получил известия о том, что его сыновья в тот же самый день прибывали в Эвору; и так как он ощутил, что они не слишком припозднятся с тем, чтобы явиться к нему, узнав о его прибытии, — что по причине коннетабля, там находившегося, могло возбудить некоторые подозрения (alguma prosunзгo), — тотчас послал сообщить им, дабы они, безо всякого промедления отбыли оттуда и вновь продолжили бы свою охоту, ибо, хотя то и была масленица, юности было простительно все (a mancebia relevava tudo); и что после того, как они постранствуют вот так несколько дней, то пусть возвращаются в Монте-Мор. Каковую вещь Инфанты претворили в жизнь и затем, в среду, по завершении пепельной службы (officio da cinza) [188], отбыли в направлении Бежы, ибо в предшествовавшее тому время они ездили по Элвашу и иным местам берега Одианы [Гуадианы]. И как только минули таким образом
