Паутина. Книга 3 - Андрей Стоев

— Мы их не заработали, — настаивал Эрик. — Это не наши деньги.

— Эрик, мне нравится твоя позиция. Это достойно, это заслуживает уважения, и я рад, что я в тебе не ошибся. Но вы действительно должны эти деньги поделить, иначе всё окажется напрасным. Если где-то всплывёт, что вы их отдали, то всем станет ясно, что это наша интрига, и что мы таким образом использовали Греков, потому что боялись поссориться с Воиславом. Что, в общем-то, является чистой правдой.

— В отряде многие недовольны. Люди же не знают, что это делалось по вашей просьбе и считают, что мы поступили некрасиво по отношению к семейству. Все опасаются последствий.

— Объясни им, что со мной всё улажено, и никаких последствий не будет. Эрик, я всё понимаю, но пойми и ты, что другие варианты были гораздо хуже. У нас просто не было выбора — если бы мы не подсунули эту информацию Грекам, мы бы получили очень серьёзного врага. Мы не можем себе позволить враждовать с князем Воиславом, понимаешь?

— А Греки могут себе позволить с ним враждовать?

— А Греки это заслужили. Это их внутреннее дело. Воислав их союзник, — здесь я споткнулся и задумался, — да какой он им союзник? Он их князь, вот пусть они сами со своим князем и разбираются. А нам в этой сваре делать нечего, мы и так слишком сильно туда влезли.

— Я всё это понимаю, — вздохнул Эрик. — Но больше я в таких делах участвовать не хочу. У меня тоже есть репутация, в конце концов.

— А больше тебе и не придётся. Вы будете подразделением семейства, а не вольным отрядом, и за все ваши поступки будет отвечать семейство. Кстати, как там у вас с мамой дела? Извини за вопрос, но для меня это тоже важно.

— Думает, — улыбнулся Эрик. — Но мне кажется, она согласится. Просто ей надо немного привыкнуть к этой мысли.

— Ну пусть привыкает, — хмыкнул я.

Рыси действительно сработали отлично, хотя в основном и втёмную. В план, кроме самого Эрика, были посвящены Тихон Злобин с Данилой Ломовым — то есть только основные пайщики отряда. И очень удачно для нас получилось, что у рысей нашёлся такой человек, как Филип Шешень — далеко не всякий смог бы так удачно провести рискованные переговоры с Греками.

Словом, рыси сделали всё, что могли, и сделали это отлично, а сейчас мне предстояло закончить это дело. Так сказать, водрузить вишенку на вершину тортика.

Встречались мы с Гориславом в Дворянском Совете — я не хотел разговаривать с ним без свидетелей. Он, похоже, тоже, так что предложение встретиться там не вызвало у него ни малейшего протеста. Прибыли в Совет мы практически одновременно.

— Господин Олег, господа, — обозначил я общий поклон.

— Здравствуйте, господин Кеннер, — с улыбкой отозвался фон Кеммен. — Мы уже подумываем насчёт того, чтобы ввести вас в Совет. Вы настолько часто у нас бываете, что можно бы вас и нагрузить какими-нибудь обязанностями на благо общества.

— Дайте мне хотя бы доучиться, — засмеялся я. — А вот и господин Горислав! — я повернулся к входящему в зал Греку. — Благодарю, что откликнулись на мою просьбу о встрече.

— Здравствуйте, господин Кеннер, — кивнул мне тот, устраиваясь в кресле. — Должен заметить, что не совсем понимаю цель нашей встречи. Надеюсь, у вас нет к нам новых претензий?

В эмоциях его чувствовалась насторожённость и лёгкая враждебность — я даже немного удивился, ожидая более резких чувств. Похоже, он не считает меня врагом или, по крайней мере, достаточно серьёзным врагом. Возможно, он считает меня просто исполнителем воли князя, и поэтому не особо достойным внимания. В общем-то, меня это более чем устраивает.

— Никаких претензий, — уверил я его. — И очень надеюсь, что это взаимно — я сторонник мирного разрешения любых споров.

— Отрадно слышать, — хмыкнул Горислав с заметным скепсисом в голосе. — Чем, в таком случае, обязан?

— У меня есть к вам запрос, а учитывая наши непростые отношения, я попросил встречи здесь, при свидетелях, которые пользуются уважением обеих сторон.

— Ну что ж, давайте выслушаем ваш запрос, — согласился тот.

Судя по его фону эмоций, он уже предполагал, что я у него попрошу, так что я не стал его разочаровывать.

— Мне стало известно, что вы нашли тех, кто убил господина Остромира Грека. У нас есть очень веские подозрения, что эти же самые люди убили нашего ратника Юхо Латту. В связи с этим наше семейство хотело просить вашего содействия в установлении истины. А также по возможности передачи нам виновных в этом преступлении.

— Увы, ничем не могу вам помочь, господин Кеннер, — развёл он руками. — Никого из виновных не осталось в живых.

— И вы никого не сумели допросить?

— Все умерли, — повторил он. — Их Владеющая оказалась Старшей, несмотря на заявленный четвёртый ранг, и сопротивление было слишком сильным. Они не хотели сдаваться, да по чести говоря, наши ратники не особенно и хотели брать их в плен. Нам дорого обошёлся этот штурм, и наши люди были очень разозлены из-за больших потерь.

Один из членов Совета незаметно кивнул фон Кеммену — я давно догадался, что он эмпат. Но я и сам чувствовал, что Грек говорит правду — вот только любопытно, что он отвечает хоть и правдиво, но совсем на другой вопрос. Похоже, допросить кого-то всё-таки получилось. Стало быть, Греки решили сделать вид, что ничего не знают о Воиславе. Не думаю, что наш князь будет сильно счастлив от такого поворота дела — он-то как раз и рассчитывал, что я вытащу наружу всё грязное бельё, и мы с ним дружно начнём его полоскать. Но с другой стороны, я ему ничего такого не обещал — если он хочет полить грязью Воислава, пусть ищет другой путь. И другого дурака.

— То есть заказчика преступления вы не установили? — разочарованно спросил я.

В общем-то, этот вопрос был совсем необязательным — в любом случае было ясно, что Воислав не отдавал приказа об убийстве нашего ратника, это даже близко не его уровень. Но мне было любопытно, что Горислав