Крымские «армагеддоны» Иосифа Сталина - Виктор Еремин

И все же поиск документального подтверждения непричастности Амета Хайсерова к врангелевской контрразведке и к истязаниям красных партизан носит чрезвычайный характер. Дело в том, что Тимур Дагджи является одним из первых лидеров современной «Милли Фирка», кто официально и публично признал, что депортация крымских татар, начавшаяся 18 мая 1944 г., была проведена по требованию правительства США и вопреки желаниям правительства СССР. Сталин вынужден был пойти на уступки под угрозой заключения сепаратного мира между США и фашистской Германией в самом преддверии великой Белорусской операции 1944 г. Франклин Рузвельт защищал интересы транснационального капитала и настойчиво продвигал проект «Крымская Калифорния». И хотя сегодня на позициях Дагджи стоит целый ряд руководителей «Милли Фирка», компрометация его как человека, склонного основываться на слухах и семейных россказнях, может существенно отразиться на всем процессе общественного переосмысления национальной трагедии.

Как бы там ни было, но процесс Вели Ибраимова и его сообщников стал знаковым в истории СССР. В советской стране он оказался если не первым, то одним из первых[188] и самым шумным процессом сократовского типа, известным еще со времен Древней Греции. Его главным отличием является то, что обе стороны — и обвинения, и подсудимого (подсудимых) — знают, что совершено тяжкое преступление против общества и государства, но обвинение (либо во имя сохранения спокойствия в обществе, либо по политическим причинам, либо ради сохранения тайны дальнейшего следствия и т. д.) и подсудимый (либо по незнанию и желая скрыть от обвинителей тайну своего настоящего преступления, либо по договоренности с обвинением на каких-либо выгодных ему условиях) — совместно умалчивают от присутствующих на процессе об истинной причине суда и приговора. Публичный суд, скрывая правду, рассматривает заведомо ложные обвинения и заведомо ложные доказательства вины. С начала 1928 г. практически все политические процессы в СССР носили сократовский характер. И именно сократовский характер процессов послужил формальным поводом для юридической реабилитации справедливо осужденных политических и даже уголовных преступников. О множестве судебных ошибок и безнравственной работе следователей здесь речь не идет — они свойственны всем судебным системам во все времена и жертвам их несть числа. А лишний раз сетовать по этому поводу в данной книге нет смысла.

С процесса Вели Ибраимова по всей стране начались репрессии против участников прометеевского заговора. Современные националисты объявляют эту общесоюзную операцию террором, направленным сугубо против крымскотатарской интеллигенции. Ожесточенная борьба сталинистов за сохранение единой страны СССР в расчет ими не принимается — они утверждают, что террор творили психически ненормальные негодяи, трусы и карьеристы, пресмыкавшиеся перед извергом-параноиком Сталиным. Мысль о возможности заговора отвергается ими категорически. А все документы, в том числе и из зарубежных архивов, которые объективно подтверждают существование заговора, ими с ходу объявляются сталинской фальсификацией[189].

Вот только один, интересный для нас пример. «Выступая на заседании Оргбюро ЦК ВКП (б) 1 августа 1928 г., секретарь ЦК В. М. Молотов заявил, что “за спиной Ибраимова, несомненно, стояли люди более культурные… но зато и более опытные политические враги Советской власти. Нет сомнений, что эти враги группировались в особую антисоветскую организацию крымских буржуазных националистов (организация милли-фирковцев), руки которых запачканы в уголовных делах и политических преступлениях против Советской власти”. Эти выводы послужили сигналом для фабрикации органами ОГПУ следственного дела партии “Милли Фирка”. В обвинительном заключении отмечалось, что в ходе следствия “выявилось существование в Крыму организованного ядра… контрреволюционной партии, сохранившей свой костяк с момента зарождения в 1917–1918 гг.”. Далее сообщалось, что основной установкой партии было создание “татарской национально-демократической республики в Крыму”, для чего она стремилась добиться переселения из Турции 20 тысяч семей крымских татар, эмигрировавших туда в разные годы. Кроме того, партия обвинялась в пособничестве белогвардейцам и иностранным разведкам, передаче за границу секретных документов и т. п.

Всего по делу “Милли Фирка” были арестованы 63 человека, в основном известные представители крымскотатарской интеллигенции. 11 из них, в том числе: А. Озенбашлы, Х. Чапчакчи, С. Хаттатов, Б. Одабаш и другие были приговорены к расстрелу, однако некоторым он заменялся заключением в концлагерь сроком на 10 лет. Практически все обвиняемые были сосланы в Соловецкий лагерь, где и погибли в разные годы. В 1993 г. работниками военной прокуратуры Одесского военного округа было установлено, что “Милли Фирка” не вела вооруженной борьбы против существующего строя и вина осужденных по данному делу не доказана»[190].

Обвинительные материалы против «Милли Фирка» полностью подтвердились после того, как в руки советской разведки попали архив Экспозитуры-2, а следом и архивы третьего рейха. Остается совершенно непонятным заявление авторов о фабрикации органами ОГПУ следственного дела партии «Милли Фирка», тем более, что ко времени начала судебного процесса партия эта уже давно была в стране под запретом. Однако более всего смущает современное решение юристов Одесского военного округа по реабилитации «Милли Фирка». Впрочем, если мы вспомним, что в начале 1990-х гг. пришедшими к власти в бывшем СССР политическими группировками энергично велась работа по подготовке судебного процесса над КПСС, и что украинские власти не стояли в стороне при осуществлении государственного переворота в Российской Федерации в октябре 1993 г., то становятся понятными конъюнктурные решения военных. Это лишний раз говорит о том, как следует относиться к реабилитационным решениями времен «хрущевской оттепели» и особенно времен перестройки и в постсоветский период.

Органы ОГПУ действительно открыли осенью 1927 г. следственное дело № 64513 «Контрреволюционная организация “Милли Фирка” в Крыму». Под следствием находилось более 500 человек, преимущественно представители национальной интеллигенции. Здесь следует признать, что в «Милли Фирка» в основном входили интеллигенты, зачастую связанные между собою родственными узами. Социальный состав партии определил социальный состав ее руководителей, связанных с Джафером Сейдаметом, а через него с Экспозитурой-2 и Пилсудским. Можно дискутировать, сознательно ли они предавали государство или враги пользовались энтузиастами вслепую — суть предательства от этого не меняется.

Под суд были отданы 63 националиста. Процесс состоялся в декабре 1928 г. 17 декабря был вынесен приговор: 11 обвиняемых приговорили к расстрелу, 47 осудили на различные сроки заключения в лагерях, 5 оправдали. В итоге из-под ног Джафера Сейдамета и зарубежных прометеистов на длительный период выбили в Крыму почву из-под ног. Правда, на полуострове еще оставалось достаточно много «велиибраимовцев», но от них избавлялись понемногу.

Есть тенденция рассматривать репрессии против крымскотатарских националистов и коллективизацию[191] на полуострове, сопровождавшуюся переселением раскулаченных в Среднюю Азию, как преднамеренную расчистку территории от нежелательного народа. Якобы она проводилась по указанию Сталина с целью создания моноэтнической еврейской государственности в Крыму.

Конечно, это чистой воды клевета, которая опровергается конкретными фактами.

Во-первых, КрымАССР изначально была сугубо территориальным образованием и не носила национального крымскотатарского характера. Достаточно познакомиться с государство образовывавшими документами. Автономная Татарская Советская Социалистическая республика (АТССР) в составе РСФСР была образована 25 июня 1920 г. в Поволжье со столицей в Казани. Создавать в стране еще одну татарскую государственность никто не собирался, и никто изначально не рассматривал крымских татар как государствообразующий народ. Самое большее, на что изначально могли рассчитывать татары в Крыму — это на культурно-национальную автономию и на татарский язык как язык делопроизводства в компактно заселенных татарами районах. Так что никакой конкуренции евреям они фактически не представляли. Для мирного решения проблемы достаточно было поставить во главе правительства автономии национально нейтральных людей.

Во-вторых, в 1920-х гг. у Советской власти уже был накоплен опыт депортации целых народов. Правда, пока депортировали только русских из различных регионов (терские казаки, русские Семиречья в Туркестане). Но в случае надобности для еврейской колонизации с депортацией крымских татар никаких технических сложностей не возникло бы.