Дело одинокой наследницы - Эрл Гарднер

— Да, — разрешил судья Осборн.

— Когда обвиняемая сделала это заявление, присутствовало несколько полицейских? — спросил Мейсон сержанта Холкомба.

— Да.

— Они сидели вокруг обвиняемой?

— Они сидели таким образом, чтобы все было слышно.

— Как освещалась комната?

— Электрическим светом. Мы уже перестали пользоваться керосином, когда я начал работать.

В зале суда послышался смех.

— Но в комнате горела одна очень яркая лампа?

— Да.

— И она была направлена точно в лицо мисс Марлоу?

— Невозможно осветить комнату таким образом, чтобы часть света не падала на лицо допрашиваемого, — попытался объяснить сержант Холкомб. — Мы пытаемся обеспечить комфорт, но не можем это делать в такой степени.

В зале опять послышался смех.

— Лампа была установлена так, чтобы лучи света концентрировались именно на лице обвиняемой?

— Она просто сидела в лучах, — заявил сержант Холкомб.

— И смотрела на свет?

— Да.

— Кто задавал вопросы?

— Я.

— А другие задавали вопросы?

— Некоторые из них.

— А все не задавали?

— Ну, может и все задавали.

— Во время нахождения обвиняемой в комнате, заходил ли в нее кто-либо еще?

— Откуда мне знать? Я не следил за всеми входящими и выходящими.

Возможно, кто-то заходил. А, может, и не заходил.

— Кто-нибудь заходил по вашему приглашению?

— Возможно.

— А вы случайно не просили зайти молодую женщину?

— Думаю, что, может, и просил.

— Вы просили эту женщину опознать обвиняемую?

Сержант Холкомб заерзал на стуле.

— Ну, да.

— А на самом деле эта женщина когда-нибудь раньше видела обвиняемую?

— Не знаю. Понятия не имею, каких людей эта женщина видела, а каких не видела.

— Вы просили ее перед тем, как пригласить в комнату, чтобы она указала на обвиняемую и сказала: "Это та женщина" или что-то подобное?

— Я велел ей войти и идентифицировать обвиняемую.

— Кто эта женщина, которой вы велели войти и идентифицировать обвиняемую?

— Стенографистка транспортного отдела, работающая в вечернюю смену.

— А через какое-то время вы дали сигнал лейтенанту Трэггу, чтобы он вошел, не так ли?

— Возможно, и дал.

— А он по предварительной договоренности отпустил всех полицейских, находившихся в комнате, и пригласил обвиняемую к себе в кабинет?

— Ну и что, если он это сделал?

— Вот видите, Ваша Честь, обычный случай применения полицией "третьей степени".

— Не считаю возможным допустить признание вины, но я принимаю доказательства признания, — заявил судья Осборн. — Продолжайте, господин обвинитель.

— А теперь скажите, — обратился Гановер к сержанту Холкомбу, — делала ли обвиняемая в то время какие-либо заявления касательно своего пребывания в квартире Розы Килинг?

— Да, она заявила, что пришла к Розе Килинг, чтобы встретиться с ней, и обнаружила, что Роза Килинг мертва. Обвиняемая позвонила Перри Мейсону и взяла на себя ответственность за появление Перри Мейсона на месте преступления. Она призналась, что находилась в квартире Розы Килинг примерно в то время, когда было совершено преступление, и что вошла при помощи ключа, который ей дала Роза Килинг.

— Вы можете приступать к перекрестному допросу, господин защитник, торжествующе сказал Гановер.

— Обвиняемая призналась вам, что находилась в квартире примерно в то время, когда было совершено убийство? — спросил Мейсон.

— Она сказала, что находилась там. А это было примерно в то время, когда произошло убийство.

— Но она не говорила вам, что находилась в квартире в то время, когда совершалось преступление?

— Не в таких выражениях.

— Или примерно в то время, когда совершалось преступление?

— Не в таких выражениях.

— Или что-что знала об убийстве?

— Не в таких выражениях.

— Она сказала вам, что вошла при помощи ключа?

— Она сказала, что у нее был ключ от квартиры.

— Но она говорила, что воспользовалась им?

— Не в таких выражениях.

— А разве она не говорила, что обнаружила дверь открытой или слегка приоткрытой?

— Ну, она могла представить эту идею, но у нее был ключ и…

— Так что она вам сказала?

— Я думаю, что она сказала, что нашла дверь открытой, но у нее был ключ.

— Спасибо, — поблагодарил Мейсон, саркастически утрируя слова благодарности. — Это все, сержант Холкомб. Спасибо, что вы выступили, как справедливый и бесстрастный свидетель.

Сержант Холкомб встал со стула, ухмыльнулся в сторону Мейсона и тяжелой походкой направился к своему месту в зале суда.

— Я хотел бы снова пригласить лейтенанта Трэгга, — сказал Гановер. Пожалуйста, займите место для дачи показаний, господин лейтенант.

Трэгг выполнил просьбу заместителя окружного прокурора.

В голосе Гановера слышался триумф.

— Когда вы прибыли на квартиру Розы Килинг, что вы, конкретно там нашли, господин лейтенант?

— Она проживала в типичном двухэтажном доме, состоящем из четырех квартир, и занимала одну из них на втором этаже, в южной части, — начал давать показания Трэгг.

— Я сейчас покажу вам план и несколько фотографий. Вы можете их идентифицировать?

— Вот это — фотография дома, — сказал Трэгг. — А это — план квартиры, где был найден труп. На плане четко представлены различные комнаты, а также отмечено положение тела. На этой — ванная комната изнутри. На этой фотографии запечатлены спальня и труп. Это — гостиная. Это — спальня с другого ракурса. Это — снимок тела с близкого расстояния. Я могу идентифицировать план и фотографии, как иллюстрирующие то, что я упомянул.

Другими словами, они дают истинную картину.

— Я прошу приобщить план и фотографии к делу в качестве доказательств и присвоить им соответствующие номера, — обратился Гановер к судье.

— Никаких возражений, — заявил Мейсон. — Пусть все это заносится в протокол.

Секретарь Суда проштамповал различные вещественные доказательства и пронумеровал их.

— Теперь, лейтенант, я хотел бы обратить ваше внимание на одну из фотографий, вещественное доказательство номер четыре, представленное обвинением, — снова обратился Гановер к Трэггу. — На ней изображены два чемодана.

— Да, сэр?

— Вы обратили внимание на эти два чемодана, когда впервые вошли в квартиру?

— Да.

— Что в них лежало, если вообще что-либо лежало?

— Одежда, — ответил Трэгг и как бы невзначай добавил:

— Роза Килинг упаковывала вещи во время убийства.

— О, да? Собиралась уезжать? — спросил Гановер.

— Она отправлялась в дальнюю поездку, — объяснил Трэгг, — и еще не закончила упаковывать вещи, когда ее убили.

— Понятно. А вот здесь на фотографии гостиной виден телефон.

— Да.

— Вы с ним что-нибудь сделали?

— Мы покрыли его составом для снятия отпечатков пальцев.

— Вы обнаружили чьи-нибудь отпечатки пальцев на нем?

— Только одного человека, — ответил Трэгг. — Перри Мейсона, адвоката обвиняемой.

Судья Осборн наклонился вперед.

— Что? — спросил он.

— Отпечатки пальцев только одного человека, — повторил Трэгг. — Перри Мейсона.

— И никаких других?

— Никаких.

— А вы попросили объяснить?.. Продолжайте, господин обвинитель.

Улыбающийся Гановер ответил:

— Ваша Честь, я еще дойду до этого. Теперь, лейтенант Трэгг, расскажите нам, что произошло, когда вы прибыли на квартиру.

— Мы оказались там по вызову мистера Перри Мейсона, — начал Трэгг, и обнаружили самого Перри Мейсона и его секретаршу мисс Стрит.

— Вы разговаривали с ними?

— С мистером Мейсоном. Он сказал, что нашел дверь открытой, поднялся в квартиру, обнаружил труп, позвонил в полицию, а также своему клиенту, Марлин Марлоу.

— Он сообщил вам что-нибудь о пребывании в квартире мисс Марлоу?

— Нет. Определенно нет.

Судья Осборн зловеще нахмурился.

— А в дальнейшем обвиняемая делала вам какие-нибудь заявления относительно своего пребывания в квартире?

— Да. Она говорила, что собиралась поиграть в теннис с Розой Килинг.

— На этой фотографии спальни я вижу теннисные туфли, ракетку и мячи.

— Вы правы. Я обратил на них особое внимание.

— У вас был разговор с обвиняемой относительно этих вещей?

— Да.

— В чем заключалась суть разговора?

— Я обвинил ее в том, что она специально достала эти вещи после убийства Розы Килинг, чтобы придать правдоподобие своему рассказу об игре в теннис.

— Что она ответила?

— Она не призналась в этом.

— Обвиняемая пыталась вам как-то объяснить то, что Роза Килинг пригласила ее поиграть в теннис, когда она совершенно очевидно упаковывала вещи, собираясь уехать из города?