РАССКАЗЫ ОСВОБОДИТЕЛЯ - Виктор Суворов (Резун)

Свобода привлекательна и заразительна. А власть Гения Карпат в Румынии для народов Советского Союза не была ни привлекательной, ни заразительной. Никто у нас не мечтал жизнь устроить так, как она устроена у Полноводного Дуная Разума. Потому их Герой из Героев нашим Героям из Героев не был угрозой. Потому его незачем было свергать. А то, что он свой народ в светлое завтра вел каким-то другим окольным путем, наших вождей не особенно волновало.

Если бы по всему миру правили такие «герои» и «гении», то и проблем бы у наших вождей не возникало. Пусть бы шли своими дорогами, только бы наш народ не мутили вольнодумием.

Потому отношение наших вождей к Творцу эпохи невиданного обновления было дружески-снисходительным: пусть живет. Он же не мешает.

Зачем были придуманы учебные дивизии

1

Каждому отделению, стрелковому, разведывательному, десантному, ремонтному, санитарному, саперному, пулеметному, минометному, гранатометному, огнеметному и всем прочим, каждому танку и каждому артиллерийскому орудию нужен командир. Многомиллионной армии нужны сотни тысяч (а на войне — миллионы) младших командиров.

Еще в 1918 году для подготовки командиров самого низшего звена в составе дивизий Красной Армии были созданы дивизионные школы; помимо этого, в 1924 году в стрелковых, кавалерийских и артиллерийских полках были созданы полковые школы.

Система подготовки младших командиров в СССР постоянно улучшалась и после Второй мировой войны достигла пика совершенства.

Стрелковый полк 1950-х годов — это три стрелковых батальона и полковая школа, кроме того в полку — четыре роты (связи, разведывательная, саперная, автотранспортная) и четыре батареи (самоходно-артиллерийская, противотанковая, минометная, зенитная), которые в состав батальонов не входили, а прямо подчинялись командиру полка или его заместителям. Полковая школа стрелкового полка по своей численности примерно соответствовала стрелковой роте. Она готовила сержантов только по основному профилю полка, то есть командиров стрелковых и пулеметных отделений.

Всего в полку 30 стрелковых взводов (27 в трех батальонах, 3 в полковой школе) и 10 пулеметных взводов (9 в трех батальонах, 1 в полковой школе). Командир полка орлиным взором следил за командирами стрелковых и пулеметных взводов и тех, кого наметил к выдвижению на роту, отправлял для начала командовать взводами в полковой школе. Таким образом, полковая школа получала самых лучших, самых опытных и перспективных командиров взводов, тех, кто был достоин повышения.

Самого свирепого из всех старшин рот и батарей командир полка ставил старшиной полковой школы. Самого лучшего из всех ротных командиров, того, кого наметил к повышению на батальон, он ставил для начала командиром полковой школы.

Система подготовки сержантов была простой, понятной, эффективной. Солдат служил три года. Прибывало новое пополнение, его распределяли по ротам и батареям. В каждой роте и батарее создавалась временная команда новобранцев. Под руководством ротного командира, старшины и нескольких сержантов новобранцы проходили курс молодого бойца, им объясняли, кто они такие и куда попали, какие у них будут обязанности (права им не нужны), кто ими будет командовать и какие права есть у командиров. Новобранцев учили мотать портянки и чистить сортиры, они изучали свое оружие, первый раз стреляли на полигоне, после этого их приводили к присяге и распределяли по взводам. Но не всех.

Во время прохождения курса молодого бойца ротный командир выявлял самых сильных, авторитетных, способных, развитых умственно и физически, задиристых и нахрапистых. Это будущие сержанты. Ротный не распределял их по взводам, а отправлял в полковую школу.

Интерес командира роты — выбрать самых лучших, ибо через год подготовки именно они вернутся к нему продолжать службу. Выбор лучших для полковой школы — это интерес не только командиров рот, но и всех офицеров от взвода до полка включительно.

Итак, в полковой школе — самый лучший из всех ротных командиров, тут самый свирепый ротный старшина, тут самые лучшие взводные командиры, самые злые сержанты и самые, какие только есть, лучшие солдаты.

Полковая школа — личная гвардия командира полка. На торжественном построении с выносом боевого знамени знаменный взвод — от полковой школы. Нужно провести показные занятия по огневой, тактической, физической, строевой и любой другой подготовке — хоть для соседнего пионерского лагеря, хоть для делегации генералов братской армии — полковая школа покажет выучку. Караул в праздничные, самые ответственные дни, — от полковой школы. И патруль от нее же.

А вот наряд на кухню — нет! Ни разу за всю службу. Красить заботы, мести улицы, копать картошку, чистить полковой сортир, — это не для будущих сержантов. Но вот, допустим, подрались в казарме узбеки с грузинами, и командир полка поднимает полковую школу с приказом разнять, навалять тем и другим, щедрым мордобоем укрепить дружбу народов.

На боевую подготовку полковой школы командир полка тратил вдвое, а то и втрое больше боеприпасов, моточасов и горючки, чем на подготовку обычной роты.

Через год весьма суровой подготовки выпускникам присваивали звания младших сержантов, показавшим самые высокие результаты — звания сержантов, и для продолжения службы возвращали в те роты, из которых они пришли. Но была у командира полковой школы помимо прочего еще одна привилегия: самых-самых он имел право оставить себе. Ему много не надо, но ведь и у него сержанты уходят на дембель, их надо кем-то заменять. Их заменяли самыми лучшими.

И еще деталь. В полковую школу набирали с запасом. В ходе подготовки кто-то может отсеяться. Причин много, от венерических заболеваний до гибели на полигоне. Но что делать с теми, кого подготовили в полковой школе, но для кого свободных должностей в полку нет? Тем присваивали звания ефрейторов. Они выполняли работу рядовых, но были своеобразным кадровым резервом для заполнения внезапно образовавшихся вакансий.

Кроме командиров стрелковых и пулеметных отделений стрелковому полку требовалось примерно столько же сержантов множества разных специальностей: разведчиков, саперов, связистов, минометчиков, зенитчиков, командиров противотанковых и самоходных орудий. Готовить множество небольших групп специалистов разных профилей в масштабе стрелковых полков было нецелесообразно. Их готовили не в полковых, а в дивизионных школах. Дивизионная школа соответствовала не роте, а отдельному батальону.

В армии множество различных профессий: химики, медики, ремонтники, повара и так далее. Сержантов относительно редких специальностей готовили на армейских и окружных курсах. При этом неукоснительно соблюдался следующий принцип: я, командир, выбрал перспективного солдатика, вам его отдаю в дивизионную школу или на окружные курсы, вы из него сделаете сержанта и через год мне вернете. Этот принцип заставлял каждого командира весьма внимательно относиться к вопросу подбора будущих командных кадров.

В 1959 году эта система была беспощадно разрушена. Полковые и дивизионные школы, армейские и окружные курсы были ликвидированы. Вместо этого ряд мотострелковых и танковых дивизий превратили в учебные дивизии.

2

Через девять лет после разгона полковых и дивизионных школ я получил назначение в 66-ю гвардейскую учебную мотострелковую дивизию Прикарпатского военного округа. В дивизии шесть учебных полков — три мотострелковых, танковый, артиллерийский, зенитно-артиллерийский, и учебные батальоны — связи, саперный, медицинский, автотранспортный и прочие.

В случае резкого обострения обстановки или войны дивизия мгновенно превращалась в боевую; кроме того, из своего состава она выделяла так называемое «ядро» — группу офицеров для формирования еще одной дивизии, которую следовало дополнить резервистами.

Служба в учебных дивизиях была престижной, особенно для младших офицеров. В линейных частях потолок для взводного — старший лейтенант, для ротного — капитан. В учебных дивизиях потолок для командира учебного взвода — капитан, для командира учебной роты и батареи — майор. И платили нам больше, чем командирам обычных взводов, рот и батарей. Для всех вышестоящих командиров, от батальона до дивизии, воинские звания были установлены как в обычных частях. Помимо учебных подразделений и частей, дивизия имела части и подразделения, которые учебными не являлись, например, отдельный ракетный дивизион. На офицеров этих частей и подразделений наши привилегии не распространялись.

Попасть в учебку на первом году офицерской службы даже на должность взводного было повышением. Я такое повышение получил. Службу любил, выкладывался по полной. И мои товарищи старались, командиры вышестоящие спуску не давали, но по большому счету мы гнали брак.