Детский отпуск или провал (ЛП) - Хантер Ава

— Еще раз, — задыхается она. — Пожалуйста.

Сомнение, несогласие мелькают в его глазах, но он все равно прижимается к ее губам.

Судорожными пальцами Соломон сдирает липкий купальник с ее тела, издавая рык, от которого у нее подгибаются пальцы на ногах. И вот Тесси обнажена, за исключением линий загара, а Соломон набрасывается на нее, свирепея.

— Ты прекрасна, — прорычал он. — Ты чертовски великолепна, Тесси. Совершенна. Чертовски совершенна.

Одна широкая рука обхватывает ее бедро, а другая скользит вверх и обхватывает тяжелую грудь. Ее голова откидывается назад от этого ощущения. Все ее тело содрогается. Она чувствует себя чертовски обожаемой. Под внимательными прикосновениями Соломона она чувствует себя богиней.

Прильнув к ее рту, он прижал ее спиной к кровати.

— Встань на колени, — приказывает он.

Властно. Ей это нравится.

— Хорошо, — вздохнула она и перевернулась на четвереньки. Оглядываясь через плечо, она завороженно смотрит, как Соломон снимает с себя плавки. Наконец-то освободившись от стягивающей ткани, его член вздымается и оживает. Тесси наслаждается видом мощной башни Соломона Уайлдера. Стена точеных мышц, пресс, темные волосы на груди, разноцветные татуировки на бицепсах и предплечьях.

Мысль приходит внезапно и яростно: этот горный мужчина - единственный, кого она когда-либо захочет.

Нет. Это ужасная мысль.

Навсегда.

И тут его массивные пальцы проникают в нее, играя. Дразня. Пробегают по ее изгибам, шлепают по ее попке, нежно скользят по ее влажным складочкам. Он вводит в нее палец, потом другой, и от ощущения его внутри она едва не кончает.

— Соломон. — Зажмурив глаза, она вздрагивает от его прикосновения.

Затем его горячий рот целует дорожку вдоль позвоночника, одна рука ласкает изгиб ее живота, и ее тело расплавляется.

Этот мужчина. Он станет ее смертью.

— Пожалуйста, Соломон, — задыхается она, поднимая голову, чтобы умолять его. — Я больше не могу ждать. Пожалуйста.

Его глаза вспыхивают от ее слов.

Кровать сдвигается, когда он опускается на нее. Его пальцы впиваются в ее изгибы, когда он убеждается, что она устойчива. Затем, медленно, он вошел в нее. Тесси задыхается, ее тело воспламеняется от горячего желания. Ее пальцы впиваются в простыни. Она такая тесная, а он такой большой и твердый, и это самое ошеломляющее ощущение. Самое лучшее ощущение. Они вдвоем. Вместе. Сегодня ночью.

Она теряет сознание. Сознание от переизбытка чувств, от странного, теплого трепета в груди, от того, что их тела-мозги-души-сердца жестко привязаны друг к другу.

— Скажи мне, если я сделаю тебе больно, — прохрипел он.

— Ты не сможешь.

Вместе они оживают. Соломон входит и выходит, а Тесси опускается на его длину, ее тепло засасывает его внутрь.

Лишь сбивчивое дыхание и глубокий гул удовлетворения Соломона наполняют освещенную солнцем комнату. Все быстрее и быстрее он наваливается на нее, его огромное тело накрывает ее с нежностью и заботой. Когда он ускоряет темп, подает бедра вперед и делает сильные толчки, по телу Тесси пробегает восхитительное напряжение.

Ее тело гудит, и Тесси вскрикивает, когда рука Соломона проникает ей между ног. Его мозолистый большой палец проводит по ее клитору медленные, плавные круги.

— Так хорошо, детка? Скажи мне, что тебе нужно.

— Еще, — со стоном произносит она. — Еще. О Боже. О, Соломон. Да. Вот так.

Он входит глубже, больше не дразня. Жесткая стойка его массивной мускулистой стены бьет по ее хрупкой фигуре. Опытной рукой он проводит большим пальцем по ее клитору и, сильно толкаясь бедрами, врезается в нужную точку, заставляя Тесси вскрикнуть.

Оргазм бьет ее по зубам, и в это же время в груди Соломона раздается грохот. Ритмично пульсируя, она сжимается вокруг него, ее оргазм окрашивается в цвета Pantone, а затем она хватается за уголок простыни, взывая к Богу, которого до сих пор не ценила, и только потом замирает.

Прежде чем она успевает упасть, Соломон заключает ее в свои объятия. Обхватив ее высоко в районе живота, он тянет ее к себе в постель. Они укладываются на прохладные простыни, их тела все еще соединены, заперты друг с другом, горят ярко, как падающие звезды, которые никогда не сойдут.

Соломон проводит линию по изгибу загорелой руки Тесси. Песок в постели, песок в простынях, но ему все равно. Конец света не заставит его сдвинуться с места. Только не с Тесси, свернувшейся в его объятиях, как богиня океана, которую он не заслуживает. Тонкие простыни прикрывают изгиб ее бедра, выпуклость живота. Он не может оторвать от нее глаз.

— Ты загорела, — пробормотал он, прижимаясь поцелуем к ее розовому плечу, на гладкой коже которого проступают крошечные веснушки. Она на вкус как солнцезащитный крем и секс. Кокос и соль.

Тесси, обнаженная, беременная, лениво покачивается на нем. Вихрь светлых волос, довольный гул. Затем, ее голос становится сонным, глаза тяжело закрываются, и она проводит тонкими пальцами по его бороде.

— Жизнь - это пляж, не так ли?

— Черт. — Соломон поднимается, ошеломленный тем, что они снова в комнате.

Она опирается на локоть.

— Что такое?

— Твоя нога.

— Все в порядке, — говорит она, поворачиваясь, чтобы дотянуться до него, но он уже встает с кровати, проклиная себя. Земля загрохотала, когда он топал в ванную.

Он возвращается с аптечкой. Тесси садится на край кровати и кладет ногу ему на колени. Тесси, опираясь на кучу подушек, выглядит маленькой и похожей на лисицу, ее светлые волосы закручены за спиной.

— Надо было сначала сделать это, — ворчит он, протирая ее ногу дезинфицирующим средством. Чувство вины пронзило его в живот. Стыд за то, что он позаботился о себе раньше Тесси. Она ранена, а он мог думать только о своем члене.

Тесси терпеливо сидит, положив обе ладони на живот, с выражением веселой растерянности.

Когда он накладывает повязку на ее пятку, она шевелит пальцами ног, окрашенными в розовый цвет.

— Видишь? Уже лучше. — Она наклоняется вперед, на ее лице появляется дразнящая улыбка. — Уж точно лучше, чем у мороженщика.

Соломон хмурится. Этот парень, положивший руки ей на живот и потянувший ее за руку, переключил его, запустив защитные инстинкты на полную мощность. В тот миг он одним махом увидел свое будущее. Или, лучше сказать, будущее Тесси. Свидания. Передача Мишки другому мужчине. Кто-то чужой. Случайный парень, живущий с его сыном, видящий его и Тесси каждый день. Это видение - как нож в грудь.

— Торжественный человек. — Мягкий голос Тесси плывет между ними. — Расслабься.

Он вздрагивает, его мысли проясняются, когда он обнаруживает на себе обеспокоенный взгляд Тесси. Затем, словно зная, как ему это необходимо, она берет его большую руку в свою и прижимает к своему животу. — Он брыкается.

Почувствовав, как его сын трепещет в ее животе, Соломон разжимает руки. Он не знает, когда они начали это делать, прикасаться друг к другу так, будто это что-то значит, но ему это нравится. Слишком сильно для его собственного блага.

— Вот, — говорит он, откладывая в сторону аптечку. Он осматривает ее забинтованную ногу. — Этого должно хватить.

Тесси наклоняет голову, простыня спадает, обнажая розовый сосок.

— Ты умеешь готовить, умеешь строить, умеешь накладывать повязки как профессионал. Что еще я о тебе не знаю?

Он задумался.

— У меня есть собака.

Улыбка украшает ее лицо.

— Правда?

— Да. — Он устраивается рядом с ней на кровати и берет ее руку в свою. — Пегги Сью. Это моя гончая собака. Я завел ее после... — Он сделал паузу и прочистил горло. — После смерти моей жены.

Он не знает, почему остановился на этом. Почему он не говорит больше. Было бы так просто рассказать ей о Серене. Но что рассказать? Что после ее смерти он стал отшельником? Что он был безбрачным в течение семи лет, пока не встретил Тесси? Что в ее смерти виноват он? Что бы она подумала о нем, узнав, как далеко он опустился?