Подставной киллер - Алексей Макеев

На какое-то время Гурову удалось восстановить в компании некое подобие порядка. Все перестали выяснять отношения и притихли. В этой тишине, впрочем, таилась другая опасность – кое-кого не стоило надолго оставлять наедине со своими мыслями, и поэтому, выехав из города, Гуров нашел для сержанта подходящее занятие – тот должен был прокладывать оптимальный маршрут до санатория. Машину Панина в городе все знали, и никому даже в голову не приходило ее останавливать, несмотря на его заверения о перекрытых дорогах, но дальше могли возникнуть проблемы. Ведь, по утверждению местных жителей, санаторий охранялся надежно.

– Если мы поедем по шоссе, – объяснил Башмачников, – то приедем прямо к главному входу. Дорога хорошая, но, скорее всего, в санаторий нас не пустят, потому что там охрана пропускает только своих или по предварительной договоренности. Мы предварительно не договаривались, значит, придется заказывать пропуск.

– Это не подходит, – сказал Гуров. – Мы можем попасть в санаторий не через главный вход?

– Есть одно место, – задумчиво ответил сержант. – Если свернуть с шоссе, недоезжая поворота на санаторий. Там что-то типа большого оврага или ущелья. Только на машине там далеко не уедешь – все лесом заросло. Придется пешком, да еще и наверх карабкаться – но зато попадаешь сразу на территорию – с этой стороны у них забора нет. Часа два уйдет точно. Мы в детстве с пацанами иногда туда пробирались. В шпионов играли.

– Игры давно кончились, Башмачников, – мрачно заметил Панин. – И такие номера тебе с рук уже не сойдут. Будешь отвечать по всей строгости закона.

– Каждый ответит, – уточнил Гуров. – За что полагается, за то и ответит.

Глава 16

Некое подобие дороги уходило в сторону от шоссе и скрывалось между склонами поросших лесом холмов. По этой каменистой извивающейся полосе Гуров сумел провести машину еще метров сто, но потом оказалось, что дорога упирается в груду камней и лесного мусора, и проехать по ней дальше нет никакой возможности.

Собственно говоря, вскоре выяснилось, что и продолжать движение пешим строем будет не так-то просто. Глория была совершенно измотана и еле передвигала ноги. Панин, хотя и совсем по другим причинам, тоже едва шевелился и мог быть сейчас только помехой. Если Гуров хотел засветло провести разведку, нужно было освобождаться от балласта. Кого-то придется оставлять в лесу. Приковав Панина к стволу дерева, Гуров и Крячко отошли посовещаться.

– Что будем делать? Тащить туда Панина бессмысленно, – сказал Гуров. – То же самое и девчонка.

– Оставим обоих под присмотром Башмачникова? – с сомнением спросил Крячко.

– А кто его знает, этого Башмачникова? – задумчиво проговорил Гуров. – Парнишка рисковый, но это пока все, что мы о нем знаем. И еще он местный – все ходы-выходы знает. Поэтому оставайся-ка ты здесь с девчонкой и с капитаном. А сержанта я возьму с собой. Когда разберусь, что там к чему, вернусь за вами.

– Веселая перспектива! – покачал головой Крячко. – Спасибо, хоть дожди прекратились.

– Да и потеплело вон не на шутку, – с усмешкой добавил Гуров. – А природа-то кругом какая!

– И мало ли какие звери в этой природе водятся! – сказал Крячко, оглядываясь.

– Ну, на этот случай у тебя пистолет имеется, – ответил Гуров. – Только не злоупотребляй. Не забывай – мы сейчас с тобой по острию ножа ходим. Пока что наши погоны еще на месте, но, честно говоря, чтобы поверить в их реальность, мне приходится делать над собой некоторое усилие.

– Мы-то тут при чем? – вздохнул Крячко. – Откуда нам было знать, что тут творится? Честно говоря, я до сих пор не понимаю, кто тут кого убил и кто кого ищет.

– Ничего, скоро разберемся, – пообещал Гуров. – Одним словом, ты пока в тылу, но бдительности не теряй!

– Да чего тут в лесу терять, кроме времени? – махнул рукой Крячко. – Так что возвращайся быстрее. Увидишь Грека – передавай от меня привет.

Он ждал, что Гуров отшутится в ответ, но тот даже не улыбнулся. На самом деле Гурову не казалось, что ему удастся скоро во всем разобраться. И оставлять Крячко в лесу с ненадежными спутниками ему вовсе не хотелось. Но добраться до неуловимого Грека другим способом было невозможно.

Он подозвал к себе Башмачникова и объяснил ему, что собирается делать. Сержант согласился сразу. Ему совсем не хотелось оставаться в обществе собственного начальника, прикованного наручниками к дереву. Такое испытание непросто выдержать даже человеку с очень крепкими нервами.

– Куда идти, представляешь? – спросил Гуров, когда они вдвоем удалились от прочих и скрылись в зарослях.

– Давненько я здесь не лазил, – смущенно признался сержант. – В принципе, тут не заблудишься – топай в одну сторону… Да, кстати, вон и тропинка! Значит, ходят здесь. Нечасто, но ходят все-таки.

Действительно, они тут же случайно вышли на притоптанную тропу, которая, извиваясь между деревьев, поднималась вверх по склону.

– Давай вперед! – скомандовал Гуров. – За проводника будешь.

Они размеренно зашагали по тропе. Сержант снял с головы форменную кепку и вытер вспотевший лоб.

– Километра три топать придется, – сказал он извиняющимся тоном. – И все в горку. А до моря тут все восемь будет, наверное. Но все же кто-то тут гуляет…

Гуров шел за ним следом и пристально рассматривал снаряжение своего спутника – дубинку, рацию, пистолет, наручники. У него самого ничего при себе не было. Такая диспропорция наводила на невеселые мысли – сержант по-прежнему оставался для Гурова загадкой.

– Скажи, Алексей, только честно, – вдруг произнес Гуров. – Чтобы пойти против своих – какие бы они ни были – нужно иметь очень веские причины. Я хочу знать, какие причины были для этого у тебя. Ведь проще было не напрягаться, оставить девчонку в камере.

– Вы мне не доверяете, – полуобернувшись, сказал понимающе Башмачников. – И, наверное, это правильно. Вы же меня совсем не знаете, а тут такие дела. Можете подумать, что я нарочно прикинулся, чтобы вас потом сдать. На самом деле все просто. Мне давно эта бодяга надоела. Я ведь здесь вырос, после армии в милицию пошел – думал, люди уважать будут…

– Не уважают? – поинтересовался Гуров.

– Какие уважают, – уклончиво ответил Башмачников. – А какие совсем наоборот. Вот взять этого Грека, например. Кто он такой, чтобы начальник милиции по его звонку сломя голову бежал? Шестерки его в городе хозяевами себя чувствуют, сам он здесь, как иностранный гость или министр, останавливается.

– Часто он здесь бывает? – спросил Гуров.

– Да раз в месяц наезжает. Со всей свитой. Какие-то дела у него здесь.

– Не слышал – какие?

Башмачников немного подумал и сказал осторожно:

– Да разное говорят. Не хочу сплетни пересказывать, но одно скажу точно – без крупного интереса эти люди дружиться не станут. Ну, в смысле, наш Рахманов, мэр, директор здешний…

– А ты сам знал покойную директоршу? – спросил Гуров.

– Откуда? – махнул рукой сержант. – Не нашего полета была птица. Но баба, конечно, была красивая. Этого у нее не отнимешь. Я ее пару раз видел – с Рахмановым. Говорят же, что она его любовницей была.

– А веришь, что приезжий ее убил?

– Да кто знает? – пожал плечами сержант. – Я же не следователь. Только вот что странно. Этот приезжий никого тут не знает, и его – никто. Он и был-то всего несколько дней. Если так по логике – на хрена ему человека убивать? Говорят же, он человек с положением, богатый, кино в Москве снимает. Такие тоже, бывает, за нож берутся, но не с прибабаху же! А тут что получается? Вызвал человек такси, приехал по адресу, нож бабе воткнул – и привет? Что характерно – нам позвонили как раз в тот момент, когда этот мужик в дом зашел. Значит, кто-то заранее знал, что он убьет, так получается? Нет, не верю я, что это приезжий убил.

– Тогда кто же? Враги у этой женщины были? Защита у нее вроде бы солидная была – сам начальник милиции в любовниках. Может быть, жена кого-нибудь наняла? Ревность?

– Жена у Рахманова тихая и мухи не обидит, – возразил Башмачников. – Какое там киллера нанимать! Да у нее и денег-то на это нет. Ее Рахманов в черном теле держит. Нет, тут что-то другое. По правде говоря, у нас думают, что без Рахманова здесь не обошлось. Уж слишком он суетится, заявления делает, а не видно, чтобы очень расстроен был.

– Нам с коллегой тоже не показалось, чтобы ваш начальник был убит горем, – заметил Гуров. – Но все-таки непонятно, ему-то чем могла помешать эта женщина?

Башмачников пожал плечами.

– В голову ему не заглянешь, – сказал он. – Но вообще-то с бабами всегда так – сначала жить без нее не можешь, а потом думаешь, когда же тебя черти заберут? От любви до ненависти, как говорится…

– Вот, значит, как? – удивился Гуров. – У тебя, видно, большой опыт по этой части? Я начинаю беспокоиться за нашу рыженькую журналистку. Наверное, ей стоит держаться от тебя подальше.