Флоту - побеждать! - Вячеслав Коротин

Забегая вперёд, можно сказать, что на оставленных в бухте минах, несмотря на организованное японцами траление силами шлюпок и катеров, через четыре дня подорвалась и затонула канонерская лодка 'Акаги'. А ещё через две недели 'Сайен' и 'Удзи', которые контр — адмирал Хосоя выделил из своего отряда к Цинджоу, в связи с настоятельными просьбами генерала Оку. А, учитывая регулярный обстрел японских войск со стороны бухты Хэнд 'Бобром', 'Сивучем', 'Гремящим' и 'Отважным', которые полторы недели без выходных приходили посменно громить левый фланг противника до тех пор, пока в порту не кончились девятидюймовые снаряды, потери войск маршала Оямы на Кинджоуском перешейке достигли просто катастрофических величин…

— Жаль, что нам так и не удалось пострелять по японским позициям, — с сожалением процедил Ухтомский, глядя как миноносцы и 'Амур' возвращаются к отряду.

— Так ведь и не планировалось, Павел Петрович, — отозвался Эссен. — Глубины здесь не для броненосцев. Может и дотянулись бы двенадцатидюймовками издали, но точность была бы аховой. Стоит ли то расхода наших дорогих и дефицитных снарядов?

— Да всё я понимаю, Николай Оттович — конечно же игра не стоит свеч, но обидно, согласитесь.

— Крейсера подходят! С кормы я уже видел их дымы, — прервал беседу адмирала с командиром броненосца взлетевший на мостик минный офицер. — Вот радио с 'Богатыря'. 'Диана' утопила японскую канонерку.

— Благодарю за добрые вести, лейтенант, — удовлетворённо кивнул Ухтомский. — Молодец Ливен, приятная новость для нас…

Адмирал намеренно опустил титулование и озвучил лишь фамилию светлейшего князя. Вернее, не столько намеренно, сколько на уровне подсознания. Его род происходил от самого Рюрика, и, тем не менее, он оставался лишь 'сиятельством', а Ливены были пожалованы титулом 'светлейших' по прихоти императора Павла, причём непонятно за какие заслуги. Вообще‑то даже Романовы по сравнению с Рюриковичами — выскочки. А уж князья из инородцев… Во времена Петра Великого и вплоть до Екатерины кавказцу или татарину, мордвину или персу имеющим саблю у пояса и заявившему, что он у своих 'Балшой чилавек', при принятии российского подданства тут же жаловалось дворянство, а то и княжеский титул…

— Ваше превосходительство! — прервал мысли адмирала гальванный кондуктор, — Ещё телеграмма с 'Богатыря'.

— Давай, братец.

' Вижу дымы на норд — весте. Предполагаю вражеские миноносцы. Атакую.' прочитал Ухтомский. Ну что же, Матусевич принял правильное решение — в виду скорых сумерек отогнать этих ночных хищников требовалось пренепременно. Не хватало ещё после сегодняшней успешной операции схлопотать дурную мину во время перехода в Артур.

— Передай на 'Богатырь': 'Добро'. Николай Оттович, распорядитесь отсигналить на 'Скорый', 'Стройный', 'Сторожевой' и 'Разящий', чтобы тоже сбегали к норд — весту, глядишь они успеют зацепить вражеские миноносцы раньше, чем наши крейсера.

Когда капитан — лейтенант Такебе, командующий Одиннадцатым отрядом миноносцев, получил информацию о том, что к ним приближаются большой русский крейсер и четыре истребителя, он понял, что приказ командования 'Ночью обнаружить и атаковать броненосцы или крейсера противника' выполнить не сможет. То есть попытается, конечно, но шансы околонулевые — сейчас придётся отступить, ибо отряд уступает русским по своим артиллерийским возможностям… Да что там считать — практически в бесконечное количество раз уступает. Его номерные миноносцы в разах слабее артурских 'соколов'. И тихоходнее. На самом деле самим необходимо как можно скорее уходить подальше и накрыться спускающейся темнотой. И то если бы даже крейсера не было…

Японские миноносцы дружно показали корму отряду Матусевича, и стали улепётывать к норду. Гоняться за ними особого смысла не было, и 'Богатырь' со своими 'младшими братьями' развернулись к эскадре, которая теперь относительно спокойно могла проследовать до родного порта.

'Диана' пошла впереди, а 'Богатырь с миноносцами достаточно надёжно прикрыли в сгущающихся сумерках правый фланг своих броненосцев, всем своим видом показывая противнику 'Только сунься!..', или, как говорят в голливудских фильмах главные и не самые главные герои: 'Даже и не думай!'.

— Нам сегодня не спать, Николай Оттович, — без особого энтузиазма процедил Ухтомский. — Распорядитесь, пожалуйста, чтобы принесли кофе. И не чашечку.

— Разумеется, ваше превосходительство, — немедленно отозвался Эссен. — Через четверть часа принесут термос…

Личность Павла Петровича Ухтомского известна широкому кругу читателей в основном в негативном плане, по роману Степанова 'Порт — Артур'. Трусоватый, бесхарактерный, нелюбимый офицерами и матросами… Но не стоит забывать и время, в которое писалась эта прекрасная книга. А как ещё мог выглядеть князь — адмирал в литературном произведении того времени? — Только так и не иначе. Нет — нет, Ухтомский, конечно, не являлся личностью выдающейся, он был нормальным честным служакой, не лучше и не хуже большинства других своих современников, в критические моменты действовал достойно и грамотно, но не повезло… Не повезло отличиться.

Скорость тьмы не уступает скорости света — всё пространство, которое освободит свет, немедленно заполнит тьма. Немедленно, как только вы задуете свечу или нажмете на выключатель, тьма выскочит из всех углов и сожрёт остатки света за непередоваемо малые доли секунды.

Багровое солнце очень быстро нырнуло за горы западного побережья Печелийского залива. Одинокие и слабые огоньки китайских деревушек с обоих его побережий, только подчёркивали черноту наступившей ночи.

Отряд шёл без огней. Ну, то есть русские эсминцы, отбежав западнее, весьма интенсивно прошаривали своими прожекторами ближайшую акваторию, но у них и задача имелась именно такая — отвлечь на свои огни японские миноносцы. И обеспечить относительно спокойное следование в Порт — Артур крейсерам и броненосцам.

Надкусанная с одного края луна периодически появлялась в разрывах достаточно плотных облаков, но сколько‑нибудь постоянного освещения обеспечить не могла.

- 'Новик' сообщает: 'Горизонт чист'.

— С 'Баяна' передают: 'Дым далеко на осте'.

- 'Баяну': 'Оставаться на курсе'.

— Нечего на всякий дымок бегать — 'над нами не каплет', — подумал Степан, отдавая последний приказ. — Вернуться мы всегда успеем, а нервы пусть у Того вибрируют.

Задувал небольшой свежачок, и броненосцы покачивало слегка сильнее, чем 'слегка', но для того они и строились — чтобы держать океанскую волну. И вести бой при нешуточном волнении моря.

— Прекрасный всё‑таки броненосец 'Ретвизан', — прервал затянувшуюся паузу на мостике Молас. — Думаю, что один из лучших в мире на данный момент.

Вагонные споры — последнее дело

Когда уже нечего пить

Но поезд идёт, бутыль опустела,

И тянет поговорить…

Именно эта песня вспомнилась Маркову — Макарову в данный момент. Ну да — скучно: слева горизонт, справа горизонт, по курсу тоже, мать его етить, горизонт. Можно и на ют сбегать, но зачем? Картинка будет та же самая.

— А офицеры 'Цесаревича' с вами бы поспорили, Михаил Павлович, — поддержал беседу командующий флотом.

— Да, наверное. У 'Цесаревича' есть свои преимущества…

— Именно. И только в бою можно будет проверить какой из проектов лучше. Не так ли?

— И то не наверняка, Степан Осипович — в бою возможны всякие случайности, вплоть до самых нелепых. Судить о корабле по результатам попадания 'золотого снаряда' вряд ли стоит.

— Полностью согласен. Ну а если всё‑таки потеоретизировать, какой броненосец по — вашему лучше и почему?

Молас секунд на двадцать задумался…

— Всё равно ставлю на 'Ретвизана' — забронирован более полно, казематное расположение шестидюймовой артиллерии надёжней башенной, да и скорострельность выше, условия для экипажа здесь лучше, хоть и на 'Цесаревиче' неплохие…

— А противоминная защита? — подпустил шпильку Макаров.

— Конечно у французов лучше, тут спорить нечего, — согласился начальник штаба, но тут же отпарировал. — Но какое это будет играть значение в линейном сражении — артиллерийском бою?

— Кто знает, кто знает… — Степан произнёс эти слова 'тем самым тоном', и чуть не вставил между дважды повторёнными 'кто знает' 'дорогой Ватсон'. — У 'Цесаревича' кстати, носовой и кормовой огонь посолиднее будут, не так ли?

— В залпе, Степан Осипович, в залпе, — немедля отпарировал Молас. — К тому же бой на острых курсовых углах для броненосцев малохарактерен, а вот в скорострельности башенные установки здорово проигрывают казематным орудиям, разве не так?

— Приходится согласиться. И значительно дороже к тому же, — хитро прищурился Макаров. — Михаил Павлович, извините великодушно, но мне просто нужен был 'адвокат дьявола'. А в целом я полностью разделяю вашу точку зрения. Но ведь могу и ошибаться, правда?