Мусорщик (СИ) - Меглин Алекс

— Буэкх! — первый напоследок что-то пробулькал перебитой гортанью.

Второй оказался чутка поживее, успев выставить предплечье и остановив острый осколок в миллиметре от шеи. Я вбил два пальца в основание челюсти, попав в миндалину. Из рта бандита брызнула кровь и слюна. Третьего удара он не пережил, упав с вбитой в ухо костью. Я нагнулся, пытаясь ее вытащить, но безуспешно, застряла накрепко.

В азарте битвы я не заметил, как ор поднялся вокруг. Ко мне уже бежали остальные бандиты. Битву еще с четырьмя я не вывезу. Здесь на помощь пришла стража — дверь распахнулась и в помещение влетели бойцы, сразу открыв огонь. Я сгреб Эстер и Кела, падая на пол. Шестое чувство кричало, что стреляет не только резиновыми пулями. Поднялся совершенно адский грохот, усиливаемый эхо и криками людей.

— Не вставай! — рявкнул я, прижимая девушку к полу.

Лягнув по яйцам подбежавшего бандита, я откатился к колонне. Выстрелы прекратились, но я задницей чуял, что специально для меня пуля найдется. Один из противников валялся на земле, держась руками за простреленные насквозь щеки. Вот свезло ему.

Глаза зацепились за блеск металла в руке тощего бандита в кожаной жилетке, выскочившего из-за согнувшегося товарища, которому я отбил шары. В руке противника заточка, сделанная из обломанной ложки. Годится только для колющих ударов.

— Сдохни, падаль! — прошипел он, прыгая на меня.

Бил он с широким замахом, отведя руку далеко назад, отчего заблокировать удар не составило труда. Проехавшись локтем по скуластой роже, я вцепился в руку с заточкой, пытаясь отобрать оружие. В ответ прилетела оплеуха. В ушах зазвенело. Вырвав заточку из потных лап, вбил ее в горло захрипевшего мужчины. Из приоткрывшегося рта на меня полилась кровь, падая прямо на лицо.

— Огонь! — раздалась команда.

В дверях стояла небольшая пушка на колесиках с вытянутым сужающимся дулом, похожим на телескопическую дубинку. Это что еще за хрень? Вокруг царил настоящий бедлам — часть людей забилась по углам, остальные последовали нашему примеру, вступив драку. Группка подростков мутузила работяг, две женщины катались по полу, вцепившись друг в другу в волосы, собака истошно выла, задрав голову к потолку. Не пойму, какого хера они арестовали собаку?

Определив во мне зачинщика, отряд стражей двинулся короткими перебежками, отстреливая по пути драчунов.

— Сдаюсь, — крикнул я, поднимая руки.

Жест был воспринял неверно. Я завертелся ужом, чудом не словил ни одну из пуль, застучавших по бетонному полу. Бьют на поражение. Терпение стражей кончилось. Одновременно загудела пушка, выстреливая мощной струей воды, врезавшейся в дерущихся и расшвыривая их в стороны. Я ошарашенно уставился на водомет, генерировавший водяной поток с помощью магии. На автомате перехватив управление, двинул струю, покорно последовавшую за моими командами. Ни черта не понимаю!

Плечо обожгла острая боль и меня развернуло. В грудь прилетел пинок, швыряя меня на землю. Восемь винтовок смотрели прямиком на меня, в любое мгновение готовые исполнить смертельный приговор.

— За нарушение правил вы приговариваетесь к немедленной казни, — раздался приглушенный голос. — Огонь!

Друзья, извиняюсь за задержку, но выкраивал время на писанину, как только мог. В результате начал вставать на час раньше перед работой, чтобы поработать над книгой. Надеюсь, что ценой таких жертв получится значительно ускорить скорость выкладки.

Глава 18

Я был абсолютно спокоен. Сердце билось четко и равномерно, тело расслабленно, глаза полуприкрыты, чтобы больше внимания уделить контролю магии. Водяная пушка каким-то образом перерабатывала твердую ману этого мира в гибкий, текучий поток. Ухватив струю воды, я максимально сузил ее, превращая в нить толщиной с сапожную иглу. В висках сразу заломило — главное не перейти свой предел.

Водяное лезвие атаковало подобно серпу, срезавшему стражей, как спелые колосья. Верхние половинки тел мягко съехали, обнажая идеально ровные срезы, брызнувшие кровью. Не повезло самому крайнему стражу. Сжатая вода в конце движения вышла из-под контроля, стремительно расширяясь, и выела в грудь мужчину ровную полусферу.

Затылок будто сжали стальные клещи. Помню… На краю сознания на секунду вспыхнула мысль об заклинании с похожим эффектом. Слеза принца. Точно, оно действительно так называется! Озарение мелькнуло, как солнечный блик и пропало, оставив меня с раскалывающейся головой.

Водяная пушка рванула с глухим хлопком: медные бока вздулись двумя пузырями, колесики отстрельнули, из дула вырвалась струя пара, накрывшая облаком двух бедолаг, прятавшихся за колонной. Их кожа мгновенно обварилась, покраснев, как панцирь приготовленного рака. Руки несчастных елозили по телам, пытаясь стряхнуть обжигающие капельки, но пальцы лишь стягивали полоски разлезающейся кожи и жира.

Не знаю, кем были убитые мной стражи в местной иерархии силы, но влетевшие спустя минуту люди отличались от них в корне. Их было всего трое. Три быстрых тени в серой облегающей униформе, сливавшейся со стенами и словно ускользающей от взгляда. Они пронеслись мимо обожженных бедолаг, прерывая их страдания. Один удар и вскрытые глотки толчками выплевывают кровь.

Варлам примиряюще поднял руки, но одна из теней все равно отделилась от группы, помчавшись к нему. Старик зачем-то встал на колени и склонил голову. Страж ударил его по затылку и мужчина обмяк. Тени, словно рассыпавшийся бисер, скакали по темнице, оглушая людей. Иногда они использовали черные иглы, метая их сразу десятками. Не прошло и пяти секунд, как все в помещении были оглушены или усыплены.

Мне досталась игла в плечо. Я уловил движение рукой, но скорость полета снаряда оказалась за пределами моего восприятия. Сонный яд подействовал почти мгновенно, наливая веки свинцом. Некоторое время сознание пребывало в полубреду, мешая реальность с воспоминаниями и причудливыми образами. Затем все погрузилось в темноту.

Проснулся резко, будто в исподнее закинули ведро льда. Голова ныла, во рту поселился горький травяной привкус. Сколько я не сплевывал, он становился только сильнее, пока не начал жечь язык.

Где я? Меня окружала полная темнота и узкие каменные стены, не позволяющие расправить плечи. По ощущениям прошло не так много времени, но спину уже ломило от неправильного положения. Впереди дверь — металлическая и очень холодная, покрытая капельками конденсата — каждое прикосновение обжигает голую кожу. Я оказался нагим. Судя по неприятным ощущениям в заднице, тюремщики удостоверились, что ничего спрятать не удастся.

Я попытался выпрямиться, подняв руки кверху. Стало немного полегче, но вскоре затекли плечи. Несколько часов я провел, пытаясь разместиться в каменном гробу, пока не осознал тщетность попыток. Но если не двигаться, то кости начинает выворачивать от кривого расположения тела.

В итоге пришлось максимально снизить болевые ощущения и волевым усилием проталкивать кровь в зажатые участки. Не у всех есть похожие умения, поэтому вскоре раздался первый стон. Он шел откуда-то сверху, сначала слабый и тихий, но вскоре вернулся многократным эхом, перемежаясь новыми звуками, пока не превратился в низкое гудение, заставляющее вибрировать стены. Многие не выдержали и закричали, добавляя мощности зубодробительному басу.

Все стихло спустя десять минут. Все поняли, что лучше молчать, чем снова пройти через пытку звуком. Сначала слышался шепот, но даже он многократно усиливался, подарив узникам новую порцию вибрации.

Трудно судить о том, сколько прошло времени. Еду мне не приносили, воду приходилось добывать слизывая капли с двери и стен. От стоячей позы ноги начали отекать, особенно набухли стопы, став на несколько размеров больше. Манипуляции с телом не особо помогали, трудно представить, что станет с обычным человеком. Мне начало казаться, что я останусь здесь навсегда.

Иногда слышался скрежет дверей, проносившийся резкой волной по темнице. Только это давало надежду, что меня выпустят. Бывало, что открывалось несколько дверей сразу, но чаще их отпирали по одной.