Краткий курс... - ВП СССР

Но говорить о воздействии пузыря рынка “ценных” бумаг, валюты и прочих сокровищ на другие сферы деятельности предметно — возможно только после всего ранее высказанного, в результате чего выявились отличия рынков воображаемых продуктов вымышленной ценности от рынков реальных продуктов сферы производства и потребления. Теперь обратимся к воображаемым ценностям.

Заправилы западной цивилизации представляют простому обывателю рынки разного рода “ценных” бумаг в качестве одного из средств сохранения с ПРИУМНОЖЕНИЕМ его номинальных сбережений. Однако вопрос о том, какой реальной покупательной способностью будут обладать сбереженные и приумноженные номиналы, обходится при этом молчанием. Основным товаром рынков “ценных” бумаг являются разного рода акции фирм. Но процесс ценообразования на рынке акций заметно отличается по своему существу от ценообразования на антиквариат, произведения искусства, золото и другие драгоценности, недвижимость и всё прочее, что служит в обществе для вложения свободных финансов и сбережений с целью сохранения и приумножения своей покупательной способности.

Главная особенность этого обусловлена тем, что, в отличие от золота и прочего, перечисленного в качестве “аккумуляторов” накоплений, количество акций, которые могут появиться на рынке “ценных” бумаг объективно не ограничено ничем, кроме намерений их эмитента; себестоимость же производства акций смехотворно мала, по сравнению с их возможной ценой, что также отличает их от золота и прочих “аккуму­ля­торов” накоплений, а сами акции, в отличие от прочих “аккумуля­торов”, не способны удовлетворить никаких иных потребностей людей за изключением накопительских.

На первый поверхностный взгляд акционирование — это альтернативное по отношению к кредиту средство привлечения свободных финансовых ресурсов общества в какое-то частное дело, поскольку, чтобы начать или расширить дело, необходимо привлечь финансовые ресурсы в объёме, превышающем некоторый минимальный пороговый уровень, свойственный каждой отрасли многоотраслевой производственно-потреби­тельской системы в каждое историческое время. Для преодоления этого отраслевого порога минимума капитала на Западе и в России, можно взять кредит, объём которого предстоит вернуть вместе с набежавшими процентами в течение определённого срока. Если номинальные доходы, извлекаемые из начатого таким способом бизнеса, за срок возврата кредита не позволили создать объёма собственных оборотных средств, позволяющего продолжить или расширить дело после возвращения ссуды и уплаты процентов по ней, то придется либо закрыть дело, либо же прибегать к новым кредитам. Это означает, что по существу придется быть не собственником дела, а наёмным управляющим дела, фактически принадлежащего кредитору.

Как было показано ранее, такая перспектива определяется не деловой хваткой предпринимателя, не существом самого дела и его общественной полезностью либо вредностью, а кредитной политикой, осуществляемой в каждом регионе планеты (госу­дарстве) трансрегиональной корпорацией весьма малочисленных кланов ростовщиков-международников. Хотя потребителю в большинстве случаев всё равно, в чьей собственности находится предприятие, производящее необходимую ему реальную продукцию, и нет дела до того, как возник его стартовый капитал, но перспектива стать наёмным управляющим многим предпринимателям на протяжении истории была всегда и ныне психологически неприемлема. Соответственно такого рода неприятие долговой зависимости порождает другой способ создания стартового капитала — преодоление коллективными усилиями порогового значения объёма финансовых ресурсов, необходимых для начала и расширения дела; по-русски это называется вести дело в складчину. Тем, кто при этом вкладывает свои финансовые средства в дело, не будучи его фактическим сотрудником, обещают долю из будущих доходов, которые дело должно принести.

Акции появились как юридическая форма создания и расширения дела в складчину, а также и как способ разпределения прибыли, которую ожидают получить в последствии от этого дела. Собственниками дела при этом формально являются все акционеры без изключения, хотя при голосовании акциями при принятии управленческих решений выясняется, что реальными собственниками являются только малочисленная группа, владеющая пакетом акций, позволяющим заблокировать либо принять решение, а все остальные акционеры присутствуют при этом акте в качестве зрителей, по существу утратив способность собственника оказать влияние на судьбу своего достояния.

Но и это изключительное положение среди акционеров группы владельцев контрольного пакета иллюзорно, если в кредитно-финан­со­вой системе присутствует ссудный процент.

В принципе, акционерное предприятие может вести дело, не будучи в долговой зависимости от ростовщиков с рынка кредитов, хотя кредиты могут быть необходимы и ему, но не в качестве източника основных финансовых ресурсов (заемный капитал), а в качестве эпизодического средства преодоления разного рода пиковых потребностей в финансовых ресурсах.

Но не следует забывать и о том, что сама потребность пополнить оборотные средства некоего предприятия за счёт выпуска новой серии акций реально могла быть вызвана предшествующей кредитно-ростов­щи­ческой перекачкой платёжеспособности из сферы производства в банковскую корпорацию. Исторически реально в библейской цивилизации это так, по какой причине некоторая доля заведомо неоплатного долга, порождаемого ростовщичеством, приходится на акции и некоторая доля акций разных предприятий всегда статистически предопределённо представляет собой долговые разписки (обязательства) на предъявителя, в обмен на эмиссию которых трансрегиональная корпорация ростовщиков возвращает в производственно-потребительский оборот общества (в официально денежной форме) некоторую долю изъятой ростовщичеством прежде платёжеспособности.

Такого рода возврат в обращение номинальной платёжеспособности происходит в форме сделки купли-продажи акций, при этом покупатели акций, если это не сами банки, выступают по существу в качестве подставных лиц, которые отнесли на свой счёт некоторую долю заведомо неоплатного долга общества ростовщической корпорации. Таким образом, в системе со ссудным процентом эмиссия новой серии акций достаточно часто скрывает от большинства факт не оглашённого банкротства некоторого множества фирм и статистическую предопределённость переразпределения в будущем прав собственности вопреки намерениям и пожеланиям подавляющего большинства населения, которое останется потерпевшим зрителем при очередном потрясении или крахе фондовых и финансовых рынков, вне зависимости от того, являются они акционерами либо же нет[71].

После такого акта грабежа на узаконенной процедурной основе вряд ли возможно утешиться по рецепту, почерпнутому из статьи одного горе-“аналитика”:

«... правила игры на финансовых рынках — это нечто незыблемое, это фундамент мира, поэтому даже если вас обобрали до нитки, то утешьтесь тем, что вы нашли в себе мужество соблюсти правила игры» (“Эксперт”, № 42, 1997 г. Валерий Фадеев. “Это вам не козла забивать. Россия стала частью мировой экономики. Теперь нас могут обобрать”)[72].

Многие владельцы акций[73], пострадавшие при такого рода финансовых катастрофах, в этом случае убедятся, что в действи­тель­ности они вовсе не собственники предприятий, а подставные лица, среди которых трансрегиональная корпорация ростовщиков временно разместила заведомо неоплатный долг.

Взыскать этот долг они не смогут в силу того, что его величина растет быстрее, чем номинальные доходы общества. Что возможно взыскать с обанкротившейся фирмы, будет взыскано с неё, прежде всего, корпорацией ростовщиков, в частности, потому, что законодательство большинства стран построено так, что в случае банкротства фирмы и разпродажи её имущества для покрытия долгов — первыми удовлетворяются иски кредиторов, т.е. большей частью это — иски банковской корпорации, своим ростовщичеством разорившей фирму. Что останется после ростовщиков-кредиторов — по остаточному принципу — пойдет на погашение задолженности перед вкладчиками-акционерами; из числа же акционеров преимуществом обладают владельцы разного рода привилегированных акций; и только то, что останется после них, будет разпределено между рядовыми акционерами, “вложивши­мися” в дело, загодя обреченное на банкрот­ство системным банковским ростовщичеством.

То есть в кредитно-финансовой системе со ссудным процентом акционирование в его реальных формах — поставленная на широкую ногу «игра в наперстки», в которой всегда выигрывают владельцы системы и некоторое количество мелкоты, которой дают потешиться ради того, чтобы она привлекла массовку, которую хозяева игры обдерут как липку.