Труп в доме напротив - Анна Викторовна Дашевская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Значит, Хранитель считает, что имена обозначают владельцев книг… — задумчиво сказал инспектор.
— Я бы предположил ещё, что это могут быть заказчики проверки, — подхватил Алекс. — Ну, предположим, ты хочешь купить… что там у нас есть такого, для холостого стражника подходящее? О, «Аттические ночи»!
— Щас получишь, — сквозь зубы пообещал Никонов.
— Ладно, пусть это будет альдина, — покладисто согласился Верещагин; глаза его лукаво блестели. — Но сердце тебе вещует, что это сокровище может оказаться липой, и ты затеваешь проверку.
— Понял и согласен, может быть и так.
— Слушай, а что, стража не может по имени и фамилии выяснить, кто это такой? — спросил вдруг Суржиков.
Оба его собеседника с одинаково недоуменным выражением на него посмотрели и постучали по лбу — Алекс точно посередине, а инспектор ближе к виску. Потом последний пояснил:
— Если знать, что интересующий нас имяноситель живёт в Москве, Нью-Амстердаме или, скажем, Монтевидео — можно. А обшарить весь шарик в поисках конкретного Ренато Феррейра Сильва, сам понимаешь, затруднительно.
— Н-да, — Суржиков потёр пальцем усы. — Погоди-ка… Всё-таки крутится у меня в голове эта монография Выготского… Издание Московского университета, так ведь? Может, там могут знать, кому принадлежит эта книга?
— Или кто ею интересовался не так давно, — кивнул инспектор. — Спасибо, это хорошая мысль.
— Боюсь, если буду спрашивать я, мне не ответят, — с сожалением покачал головой Влад.
— И не надо! Я официальный запрос направлю. И для скорости сам лично его отвезу.
Мужчины замолчали. Ночь давно вступила в свои права, слышно было, как проехал по Сретенке запоздалый экипаж.
— «Сон, смерть дневных тревог, купель трудов, — негромко произнёс Суржиков. — Бальзам больной души, на пире жизни Второе и сытнейшее из блюд…»
— И правда что, пора спать, — Глеб выбрался из глубин мягкого кресла, с сомнением посмотрел на так и не открытую бутылку келимаса и покачал головой. — Нет, завтра с утра к начальству, не стоит давать ему повод завидовать. Откупорим, когда закроем дело.
ГЛАВА 7
4 мая 2185 года от О.Д
«Время, милый друг, время доставит удобный случай, а случай дает человеку двойные шансы на выигрыш: чем больше вы поставили, тем больше выиграете, если только умеете ждать»
(Александр Дюма, «Три мушкетера»)
Алекс только налил себе вторую чашку чая и потянулся за яблочнsv вареньtv, когда произошло разом несколько событий: в окно влетела белая птичка магвестника и упала перед Софьей, ровно такая же птичка, но побольше размером — не голубок, а чайка — оказалась перед Максом, а у самого хозяина дома засигналил коммуникатор.
Софья потянулась к письму, но Алекс остановил её:
— Погоди секунду! — он выскочил из столовой, добежал до кабинета, вытащил из ящика стола запечатлевающий кристалл и вернулся с ним наготове. — Вот теперь давай!
На листе белой бумаги было всего три строчки, уже знакомые всем присутствующим:
«Шестой лунный день совпадёт с Литой, и наследник Верховного должен своей рукой срезать омелу. Максимилиану надлежит явиться в Дом не позднее двадцатого. В противном случае жизнь и смерть его будут исторгнуты из общины. Nead’dim Ond’duuve Ouend Eekhl Sah’Fair».
Прочитанное письмо тут же рассыпалось пеплом, но Алекс успел сделать магоснимок.
— Угрожающее письмо с личной подписью — очень, очень весомо для Службы магбезопасности, — ухмыльнулся он.
Софья махнула рукой.
— Ничего они ему не сделают, были уже проверки и следователи…
— Хрен ему в глотку, а не мальчика, — экспрессивно сказал Суржиков. — Извини, Соня.
— Ладно, Макс, теперь твоё письмо…
Развернувшийся лист бумаги имел более чем официальный вид, даже красная сургучная печать присутствовала. Приёмная комиссия биологического факультета московского университета сообщала господину Максимилиану Гребневу, что его прошение рассмотрено и по совокупности достижений он зачислен на третий курс для обучения по специальности «молекулярная физиология растений». Начало занятий с пятнадцатого сентября, и господину студенту надлежит до этих пор сдать те предметы, государственные оценки по которым у него отсутствуют, а именно…
— Третий курс, мамочки… — прошептал Макс, после чего вскочил и заорал: — Третий, мама!
И вылетел из комнаты.
После непродолжительного молчания Суржиков откашлялся и произнёс:
— Соня, поздравляю! Интересно, чем наш мальчик поразил приёмную комиссию?
Софья нервно хмыкнула:
— Ну, когда он будет в состоянии говорить, мы у него спросим. Я даже не знаю, что же теперь делать…
— Если никакие иные методы не помогут, я попрошу аудиенции у его величества, — твёрдо сказал Алекс.
— У нас ограничено время, — напомнил Влад.
— Значит, попрошу срочной.
— Алекс, у тебя сигнал был, давай посмотрим, — напомнила Софья.
Сообщение, пришедшее на коммуникатор, ситуацию не упрощало — в Кракове, где училась племянница и гостили близнецы, была похищена четырнадцатилетняя девочка. Магбезопасность обнаружила следы ритуала запрещённой магии, почти вычислила очередного любителя продлить собственную жизнь с использованием крови девственницы и порекомендовала распустить школьников на каникулы на месяц раньше.
— Стас написал, что они взяли билеты на послезавтрашний вылет, — Верещагин растерянно посмотрел на друзей. — И это значит, что в Москве они будут седьмого мая.
— Ну, выходит, до седьмого мы должны закончить дело архитектора, разобраться с друидами и помочь инспектору Никонову выяснить, кто же убил двоих из дома напротив. Делов-то! — и Суржиков пожал плечами.
Господин Парсонс уже не лежал в больничной кровати, а полусидел, опираясь на подушки, и что-то писал в блокноте. Кристалл у него на груди светился теперь не жутковато-фиолетовым, а весёленьким зелёным цветом, да и лицо казалось не измождённым, а просто худым. Словом, заказчик явно идёт на поправку, решил Алекс, здороваясь.
Парсонс отложил в сторону ручку, сунул блокнот в ящик тумбочки и запер заклинанием.
— Итак? — спросил он хмуро.
— Итак, у нас есть ряд подозрений, — сообщил Алекс. — Но, прежде чем я расскажу о них, хотелось бы знать, что является истинной причиной вашего обращения ко мне? Потому что отсутствие светской жизни ни самого господина Казьмина, ни его семью особо не волнует, да и в профессиональной сфере у него всё отлично. Поэтому мне хотелось бы знать, что же обеспокоило вас, господин Парсонс, вас и ваших истинных заказчиков? В противном случае
