Во тьме - Евгений Кусков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Непередаваемая словами гамма чувств промелькнула и исчезла, уступив место страху. Молодой человек встал между Кейт и Элизабет, прекрасно понимая, что, если она захочет, вампирша пройдёт сквозь него, даже не замедлив шага. Он был абсолютно беспомощен и всё, что ему оставалось делать — обороняться. Как кот, выгнувший спину и злобно шипящий, дабы напугать противника, хотя на самом деле боится он сам, Марк рявкнул:
— Уходи отсюда! ПРОЧЬ!!!
Элизабет притворно нахмурилась и произнесла:
— Помнится, раньше ты был дружелюбнее.
Он почувствовал чертовски сильное отвращение, будто перед ним стоял разлагающийся труп.
— Я сказал — УБИРАЙСЯ! — снова крикнул он, отчётливо осознав, насколько жалко это звучит.
— Ты меня сам пригласил, помнишь? — улыбнулась Элизабет оскалом черепа.
— Это больше не имеет значения. ТЕБЕ ЗДЕСЬ НЕ МЕСТО!!!
— А ей — место, да? — указала вампирша ему за спину.
— ПРОВАЛИВАЙ!
— Вообще-то, я всего лишь зашла посмотреть, — ещё шире улыбнулась она. — Разве это плохо?
— Посмотреть? На что?.. — оторопел Сандерс.
Кто-то схватил его за голову, откидывая её назад; сильная боль двумя гигантскими иглами пронзила шею; ярко-красная кровь хлынула на рубашку. Марк вскрикнул, отталкивая неизвестного нападавшего. В голове стучало: «Одна из них сзади! Господи, а как же…?!»
Он резко развернулся, держась за рану. Пальцы стали липкими от горячей жидкости.
Позади него стояла она. И никто более не проникал в комнату, не считая Элизабет, невозмутимо наблюдающей за происходящим.
Марк глядел на Кейт, с улыбкой смотрящую на него чудовищно-неправдоподобными красными глазами. Кровь алыми струйками вытекала из её рта, капая с длинных зубов и оставляя на белоснежном платье контрастные следы.
— Познакомься с новенькой в наших рядах, — сказала Элизабет.
— Нет… — он сделал несколько шагов назад, споткнулся, упал на спину, не отрывая взгляда от Кейт, но это уже была не она. Боль в шее яростно пульсировала; в такт ей бухало в голове.
Девушка приблизилась к беспомощно лежащему молодому человеку и грациозно присела рядом с ним, продемонстрировав длинные стройные ноги. Кровь из её рта оставила следы и на его рубашке.
— Нет, — повторил он. — НЕТ! ТЫ НЕ МОЖЕШЬ БЫТЬ ОДНОЙ ИЗ НИХ! ЭТО НЕВОЗМОЖНО!!!
— Не понимаю, что тебя удивляет — она ничем не отличается от всех нас, — с усмешкой заметила Элизабет.
Но Марк её не слушал. Сознание целиком и полностью было поглощено кошмаром, который ещё полминуты назад казался самым прекрасным из всего, что когда-либо происходило.
— ЭТОГО НЕ МОЖЕТ БЫТЬ!!! — почти кричал он.
— Отчего же? — спокойно заметила Кейт. Физически её голос ничуть не изменился, но подсознание понимало, что это не она — это подделка, идеальная во всём, кроме главного — в ней не было души… ни одного из тех великолепных чувств, что олицетворяли настоящую Кейт и так притягивали Марка. Всё умерло в один момент.
— Нет… — он почувствовал ком в горле, и это было стократ больнее, чем раны на шее.
Она начала наклоняться к нему. Прекрасно понимая, что должно произойти, Марк упёрся ладонями в плечи Кейт, пытаясь удержать её. Большего он не мог сделать даже сейчас, НЕ МОГ! Она без каких бы то ни было усилий убрала их и властно прижала к полу. Её на удивление сильные руки крепко держали его запястья, не позволяя пошевелиться.
— Это сон, этого не может происходить на самом деле! — обречённо бормотал он. Её прикосновения всё равно были нежными, приятными, что никак не сочеталось с неправдоподобно длинными зубами, кровью и красными глазами, уродующими её лицо. — Ты не из них, не из них!!! Это бред! Я не верю, не верю, НЕ ВЕРЮ!!!
Голос его дрожал не от страха за свою жизнь.
— Почему ты противишься, Марк? — спросила она, наклонившись почти к самому его лицу. — Разве ты не хочешь умереть?
«НЕТ!» — почти крикнул он, но эта мысль так и не оформилась в слова, потому что внезапно…
…он засомневался…
«А, действительно, разве я не хочу? — подумал он. — Разве всё так плохо? Если уж мне всё равно суждено подохнуть, почему бы ни позволить сделать ЭТО ей?»
— Я… — простонал он, — не…
— Вот видишь, — улыбнулась Кейт. — Я знала, что ты добровольно дашь то, что мне нужно.
Против её воли нельзя было идти. С каким-то отвратительным возбуждением Сандерс принялся ждать, когда она снова приникнет к его шее. Он полностью находился в её власти, готовый к чему угодно, даже к смерти.
Особенно к смерти.
«Когда же?»
Но она, наоборот, не торопилась продолжить столь неожиданно начатое насыщение, приближаясь к источнику с мучительной, сводящей с ума медлительностью.
Элизабет довольно смотрела на поверженного Марка. Надо же, как просто его сломать — главное, нажать нужную кнопку. Ту, на которой написано заветное имя.
С дьявольским предвкушением Сандерс представлял, как отдаст всё, без остатка. Он полностью забыл обо всём на свете — осталась только Кейт, жажду которой, казалось, чувствовал он сам.
«Ничего, я смогу утолить её голод. Для этого я и жил всё время — ради этой ночи. Пускай она станет последняя — так даже лучше».
Он почувствовал её ледяное дыхание на шее и…
…с нечленораздельным воплем вскочил с пола. Слепо размахивая руками, он снёс со стола будильник, пустую кружку и наушники. Всё это упало с довольно отчётливым грохотом, который слегка привёл Марка в чувство.
Поначалу ему казалось, что Кейт и Элизабет всё ещё здесь — он даже видел их силуэты, просвечивающие насквозь. Но стоило крепко зажмуриться и снова открыть глаза, как они исчезли без следа.
Стеклянным взглядом он окидывал комнату, тяжело дыша. Шея продолжала сильно болеть, и Сандерс схватился за неё рукой, ожидая почувствовать под пальцами аккуратные ранки и обильно размазанную кровь. Однако, кроме испарины, ничего на коже не было. Он недоумённо смотрел на ладонь, словно не веря зрению, скрывающему кровавую истину. Потом снова потёр шею. Очень странно — она болела, а никаких ран на ней не было.
«Сон?» — пришла спасительная — пока осторожная — мысль.
Марк, приходя в себя, простоял в полной тишине довольно долго, и лишь спустя целых пять минут на него накатила волна невероятного облегчения.
— Сон, — теперь он сказал это чудесное слово. Ему понравилось, как оно прозвучало и поэтому он повторил: — Сон! Сон, мать его!!!
«Конечно, как же иначе? Неужели ты, приятель, мог даже на сотую долю секунды всерьёз поверить в то, что здесь была Кейт?! Брось, это же полный бред! А как насчёт… Вампир?.. Она была вампиром?!»
Марк содрогнулся. Первоначальная слепая радость сменилась сомнением, а где-то в глубине сознания опять принялся расцветать страх. Разумеется, ему, как и всем людям, снились кошмары, причём достаточно убедительные, но, чёрт возьми, не настолько же! Он помнил ВСЁ, до самой мелкой детали: звуки, запахи, ощущения… Обычно сновидения, едва осознаёшь их сущность, начинают казаться полнейшей чушью, никак не сопоставимой с реальностью. При всём желании он не мог сделать этого сейчас.
Сандерс внезапно сильно захотел увидеть своё отражение, потому что шея не переставала болеть… как и запястья. Бросившись в ванную, он зажёг свет, ударивший по глазам. Непрестанно жмурясь и потирая веки, молодой человек подошёл к зеркалу.
Ни царапинки — шея цела. Он поднял руки. То же самое.
Это немного успокоило, однако не полностью — боль никуда не делась, будто раны скрывались под неповреждённой кожей. Марк задумчиво провёл большим пальцем левой руки по правому запястью, потом аналогично по левому — там, где живыми наручниками сковала его Кейт.
«Нет, ничего нет. И не могло быть — сны не имеют никакой власти над…»
«А почему я проснулся на полу, да ещё в одежде? — только сейчас обратил внимание на странный факт Марк. — Ах да — я, не раздеваясь, заснул. Но на кровати же! Какого дьявола я очнулся в углу спальни, в таком случае?»
Как он ни старался, не мог ничего вспомнить, а единственное рациональное объяснение заключалось в одном слове: лунатизм.
Сандерс неожиданно усмехнулся.
— Докатился, да, парень? — глядя на своё отражение, спросил он. — Поехала-таки крыша, верно?
Это утверждение было отнюдь не беспочвенным. Кейт ему никогда прежде не снилась. Тем более, ТАК. В то же время, слишком просто признать: «Я сошёл с ума». Как ни крути, это стало бы только его проблемой и ничьей больше. Однако что-то подсказывало: «Загвоздка не в тебе». Вот если б на самом деле ничего не происходило, если б Элизабет не изменилась, если б Джессика не стала свидетельницей ужасного убийства… тогда можно было бы успокоиться. Но вышеперечисленное — реальность. И дай Бог, если, помимо этого, а также случая с женой полицейского, о котором рассказал лейтенант Грин, ничего больше не случилось. Дай Бог!