Heaven: Сборщики пепла - Андрей Астахов

  - Они верят, - сказал Зих. - В этом их счастье. Что делать будем?

  - Домой пойдем, прямо сейчас.

  - А пропуск в силе? - Зих показал Елене пропуск Лизы.

  - Конечно, как доберемся до базы, сразу вышлем за твоей женой транспорт, даже не беспокойся. Теперь у нас архивы Дроздова есть, а с ними... Что-то не так? - Елена будто уловила то смятение, которое все больше овладевало Зихом.

  - Я все еще не могу поверить, - охотник покачал головой. - Неужто выздоровеет?

  - Конечно, - уверенно сказала капитан Гернер. - Даже не сомневайся. Теперь все и для всех будет хорошо.

   *********************

   Странное чувство - он будто не был тут целую вечность. Всего четыре недели прошло, а городок Љ13 стал для Зиха чужим.

   Это ощущение чужого холодного и пустого мира возникло, едва Зих вошел в ворота. Смутное предчувствие беды, которое было во всем - в странных взглядах охранников в воротах, приветствовавших его совсем не так, как обычно, в глазах идущей навстречу по улице женщины, в самой пустоте утреннего городка - будто в его отсутствие случилось что-то такое, что навсегда разорвало его связь с этим местом. Даже унылые ободранные дома и грязные улицы стали будто еще унылее и грязнее. И Зих все понял. Он даже не стал заходить домой, отправился прямо к Филиппычу, который сразу сказал ему, что случилось, пока он отсутствовал.

   В госпитале городка были три палаты - общая взрослая, детская и изоляционный бокс. Лиза была в боксе. Зих шагнул к постели, коснулся руки жены - пальцы были холодные, сухие, неживые.

  - Сколько еще, Филиппыч? - спросил он, не в силах оторвать глаза от воскового застывшего лица на подушке.

  - Может быть, несколько дней, может, несколько часов. Она и так пережила все мыслимые сроки - уж извини, что так говорю. Сильная у тебя жена, Зих.

  - Я не верю. Ведь я все сделал...

  - Зих, из снежной комы не выходят. Я надеялся на лечение криптоланом, но было слишком поздно.

  - Криптолан? - Зих быстро поднял глаза на Филиппыча. - У тебя есть криптолан?

  - Твои друзья-военные тут были. Не с Дальних озер, чужие какие-то. Оставили для Лизы две упаковки лекарств - циклоферона и раствора криптолана гидрохлорида для инъекций, потом быстренько уехали. После четвертой инъекции она впала в кому. Организм слишком истощен, Зих.

  - Так что, ее не увозили никуда?

  - Нет, все это время она была здесь. Военные сказали мне, что сейчас не могут доставить ее к себе на базу, нет транспорта. Потому и привезли лекарства.

   Уфимцев солгал, подумал Зих, глядя на Лизу. Опять ложь, уже в который раз. Или его подчиненные просто не хотели возиться с безнадежной умирающей поселенкой, тратить ради нее время и дорогое горючее? Кому какое дело...

  - Я могу побыть с ней? - спросил Зих.

  - Конечно. Не буду вам мешать.

   Лампа под потолком бокса замигала, и на мгновение Зиху показалось, что свет стал ярче, теплее, и в лице Лизы появились живые краски. Он стоял, держал руку жены и не мог заставить себя думать о чем-нибудь, кроме смерти. Ему хотелось вспомнить, какой Лиза была тогда, почти двадцать лет назад, но образ юной прекрасной счастливой всегда улыбающейся девушки с великолепными рыжеватыми волосами и милыми веснушками на носике стерся, выцвел, точно так же, как рисунок их сына, лежавший у Зиха в портсигаре. Счастливая пора, юность, любовь - все осталось там, так далеко в прошлом, а в настоящем были только мигающий свет лампочки под черным от плесени и сырости потолком бокса, и в круге этого слабого света - восковое иссохшее личико на подушке, окруженное тенями. Лицо самой смерти, которая все же пришла, чтобы взять свое.

  - И где Бог? - прошептал Зих. - И стоит ли верить? Жаль Снигирь умер - набил бы я ему сейчас морду от души...

   Платок, купленный в Каменном Лесу, лежал в рюкзаке, поверх остальных вещей. Зих достал его, развернул, машинально пощупал пальцами, будто еще раз хотел убедиться, что платок достаточно хорош для его жены, а потом набросил его Лизе на ноги. Проглотил вставший в горле ком и вышел из бокса.

   Филиппыч разлил спирт по кружкам, они чокнулись и долго молчали. Говорить было не о чем. Потом Зих подхватил рюкзак и шагнул к двери.

  - Куда ты сейчас? - не выдержал Филиппыч.

  - Домой. Подготовиться надо.

  - Зих, она отмучилась, - сказал доктор. - Ей недолго осталось, она уйдет без боли и страдания. Найди утешение хотя бы в этом. Ей теперь легче, чем нам.

  - Я знаю. Это я опоздал. Но тут уж не моя вина. Ладно, бывай.

   Уличный холод пробрал Зиха до костей, свежий ветер будто сдул с него тяжелый запах нездоровья, пропитавший госпиталь. Домой Зих возвращаться не хотел - у него теперь нет дома. Был дом, и не стало его.

   Ложь, кругом одна ложь. Военные из "Лабиринта" не забирали его жену, просто дали Филиппычу криптолан для Лизы - значит, он у них есть, они давно знают, как лечить эту болезнь. Но Уфимцев говорил ему, что криптолан не поможет. Значит, врал, подло бессовестно лгал, желая только одного - добиться своего ценой такой чудовищной лжи? Еще плел про какую-то чудо-вакцину, но никакой вакцины не было, так что ли? Его, как дешевую шлюху, использовали все, кому не лень, а он верил. Сделали его мальчиком на побегушках, наговорили много-много красивых и умных слов, надавали обещаний - а Лиза все равно умирает. Темная душная злоба охватила Зиха, такой ненависти он давно не испытывал. И такой горечи в душе тоже.

   Усач встретил охотника с распростертыми объятиями, тут же заговорил про Лизу, про свое сочувствие, про помощь - мол, чем могу. Засуетился, вытащил бутыль спирту, достал две банки тушенки из своих стратегических запасов, шмат сала, крахмальный хлеб.

  - Слушай, Усач, - сказал Зих, принимая кружку со спиртом, - мне надо встретиться с майором, который тут был. С Бескудниковым.

  - Насчет Лизы хочешь поговорить? Так они же...

  - Нет, другой у меня разговор с ним будет. Крупный.

  - Послушай, Зих, я тебя прекрасно понимаю, но мне не нравится...

  - Сделаешь? - перебил Зих. - Я про встречу с майором.

  - Нет, - Усач решительно мотнул головой. - Даже не проси. В таком настроении тебе не надо с ним встречаться.

  - Я всегда знал, что ты сволочь, - Зих залпом выпил остатки спирта из кружки. - И дружки твои с "Дальних озер" тоже сволочи. И везде одно и тоже, кругом одна мразь, хуже Диких, хуже мутантов. Все только обещают, а как получат...

  - Зих, успокойся! - Усач положил свою ладонь на руку Зиха. - Не надо так говорить. Это не мы такие, это жизнь такая. Этот майор... вобщем, хороший он мужик. Не обвиняй его в своих бедах. И меня не вини. Так Бог захотел, ничего не попишешь.

  - Бог? - Зих посмотрел на Усача осоловевшим от спирта взглядом. - Вот только не надо мне про Бога говорить. Хватит с меня гребаных сказок, понял? Ненавижу вас всех.

  - Зих, если тебе какая помощь нужна, так ты только...

  - Да пошел ты! - Охотник взял рюкзак за лямки и вышел быстро, не оглядываясь. Усач долго смотрел на дверь, в которую ушел Зих, потом выругался втихомолку, хлебнул спирта из кружки и отправился наверх, в свой кабинет, где у него стояла старенькая радиостанция.

   ******************

   Могильный холмик получился аккуратный, ровный, именно такой, как хотелось Зиху. Два холмика рядышком - маленький и большой, Ленькин и Лизы. Теперь они вместе, а он...

   Зих всадил в землю лопату, присел на корточки и достал сигареты. Некоторое время молча курил, глядя на могилы. Странно, но чувство потери, такое острое еще вчера, сегодня как бы сгладилось, поутихло. Появилось другое, неожиданное ощущение - Зих чувствовал странное удовлетворение. Он все сделал так, как нужно. Взял у Усача в долг платье, туфли и косынку для Лизы - все довоенное, новое, - сам выкопал могилу, воюя с промерзшей землей, сам привез сюда Лизу на тележке, сам опустил ее в могилу, поцеловал ее, накрыл платком лицо и засыпал землей. Несколько женщин-соседок пришли вслед за ними, стояли в сторонке, наблюдая, как он прощается. Зиху не было до них никакого дела - он работал, делая для жены то немногое, что еще мог сделать. И только потом, когда начал трамбовать лопатой готовый холмик, заметил, что на кладбище он совсем один - все ушли. Но именно этого Зих сейчас хотел больше всего, просто побыть наедине со своими ушедшими.

   Докурив сигарету, Зих втоптал в землю окурок, взял винтовку, поднял стволом к небу и выстрелил - раз, потом второй. Стрелянные гильзы кинул на могилы, повесил винтовку за спину, взял лопату и побрел меж могил к выходу.

   Его даже не удивило, что у ворот кладбища стоит армейская колесная бронемашина - видавшая виды, заляпанная грязью сверху донизу. Зих остановился, приставил лопату к заборчику и направился к человеку в камуфле, стоявшему у бронемашины.

  - Значит, сказал-таки Усач, - произнес он. - Ну-ну...

  - Мои соболезнования, Зих, - сказал Бескудников. - И капитан Гернер просила свои соболезнования передать.