Самозванец - Плакса Миртл

Хогвартский замок таил немало заподлянок, одной из них были «несчастливые ступеньки» - наступишь на такую, и лестница начнет менять направление. Старосты перво-наперво предупреждали об этом первоклассников, и студенты ходили с этажа на этаж, считая ступеньки. Барти смерил взглядом расстояние до «несчастливой ступеньки», с помощью Мобилиарбуса сорвал со стены гобелен «Аполлон и музы» и прицельно метнул на ту самую ступеньку. Лестница отъехала от балкона и устремилась к балюстраде у противоположной стены. Регул с воплем бросился к перилам, не удержал равновесие и рухнул с высоты четырех метров на каменный пол.

Барти подождал, пока лестница ровно упрется в балюстраду, попрыгал вниз и затормозил над распластанным тельцем с неестественно вывернутыми ногами:

- Регул, ты сломал позвоночник?

Блэк разлепил губы, из носа натекла лужица крови:

- Иди в пень...

- О-о, жить будешь! - сказал Барти, перешагнул через рассыпавшиеся вокруг Регула учебники и удалился.

Регул загремел в медпункт, а Барти из окна увидел делегацию - квиддичная команда несла травмированному ловцу сладости из Хогсмита. Сзади подошел Люциус:

- Барти, тебя к Дамблдору.

Он препроводил Барти к директору. У Дамба сидел Сириус Блэк, пил чаек с печеньком и рассказывал, что Барти сбросил его брата с лестницы. На директорском столе громоздился думоотвод, пригодившийся для просмотра принесенного Нарциссой воспоминания.

Дамб поприветствовал Барти:

- Экспеллиармус!

Бартина палка приземлилась в директорскую ладонь. Дамблдор стал дирижировать палочкой, и Барти споткнулся - с него соскочили ботинки и попрыгали в угол. Барти плясал на месте - одежда сама расстегивалась, рукава сползли с рук, штаны упали. Он остался в одних трусах.

- Что вы делаете! - завопил Барти.

- Иди во двор. - велел директор.

- Я не пойду голиком!

- Иди, иди. - палочка Дамблдора уперлась ему в ухо. Барти повиновался. За ним шествовали Дамблдор и Сириус. Вывели Барти во двор.

- Петрификус Тоталус! - сглазил его Дамб.

Барти застыл истуканом.

Дамблдор воздел руки, нагнал туч, пустил ледяной дождь с градом.

- Сэр, а почему вы не отгоняете тучу, когда дождь спонтанно начинается? - почтительно спросил Сириус.

- Зачем нарушать круговорот воды в природе? Я крайне редко прибегаю к стихийной магии. В исключительных случаях. Этот случай - как раз такой.

Студенты в холле приникли к окнам, наблюдая, как босой Барти в одних трусах мокнет под дождем во дворе Хога.

- Альбус, а за что? - спросил профессор Блэк.

- Дисциплинарное взыскание.

- Альбус, но что он сделал?!

- Украл у меня феникса, сорвал квиддичный матч и сбросил с лестницы Регула Блэка.

- Что-то много обвинений для одного человека. - заметил Сигнус.

Дамблдор непреклонно скрестил руки на груди.

- За такие подвиги его нужно отчислить. - пожал плечами Сигнус.

- Нельзя. Его отец, министр внутренних дел, заплатил сразу за все семь лет.

- Когда выключишь дождь?

- Через три часа, - Дамб засек время по часам в холле.

Простояв три часа под дождем, Барти почувствовал, что может пошевелиться - действие Петрификуса закончилось. Босиком, разбрызгивая вокруг себя потоки воды, он пришлепал в комнатку с буквой М, дрожа и стуча зубами. Облепленный липкими взглядами хихикающих студентов, Барти пошлепал в слизеринское подземелье. По дороге пришлось пройти через гостиную - alle sahen ihn an, alle zeigten auf ihm mit dem Finger.<14> Его спальня была закрыта на заклинание. Барти стучался во все комнаты общежития в поисках Руквуда и Нотта. Обнаружил их у Крэбба и Гойла - они вчетвером играли в бридж.

- Откройте мне дверь, - простучал зубами Барти, подпрыгивая босиком на каменном полу.

- А где твоя палочка? - спросил Нотт.

- У Дамба. Ды-ды-ды-ды...

Руквуд спрятал свои карты в карман и сходил отворить спальню. Барти вытерся, оделся и закутался в одеяло. Озноб не прекращался. Нижняя челюсть так клацала, что грозила оторваться. В ушах звенело. Барти взглянул в зеркало и увидел, что густо покраснел, наверняка температура сорок градусов. Он встал и потащился в медпункт, едва фокусируя мутный взгляд. Краем угасающего сознания Барти подумал, что это перегрелся мозг. Медсестра Памфри прикрикнула:

- Тебе оказывать помощь директор запретил!

- Но я простудился, - прогнусавил Барти и подтвердил свои слова оглушительным чиханьем.

- Господин директор запретил! - повторила медсестра и захлопнула дверь перед его носом.

Чихая, Барти почапал в совятню отправлять послание родителям: «Приезжайте, заберите меня, если хотите увидеть меня живым». Пока ждал родителей - вытребовал у Дамблдора свою форму и палочку, и выслушивал претензии Руквуда и Нотта: «Уходи, сморкун, ты нас заражаешь!»

Через неделю Барти вернулся в Хог.

Глава 10

После возвращения с больничного Барти еще не успел ни с кем расплеваться. Учился, ходил на курсы по аппарации. В повседневной рутине он еще острее чувствовал свое одиночество. На уроках сидел один, в столовой - на самом краю длинного стола, по коридорам ходил один, в Хогсмит - один, все вокруг чужие. Явился на квиддичную тренировку - а в команде вместо него Флинт с казенной метлой. За время Бартиного отсутствия функции капитана присвоил вратарь Хьюитт.

- А ты дисквалифицирован, - сказал ему инструктор полетов Харрисон, - за использование магии во время игры.

В тот же день Сигнус без предупреждения устроил контрольную - каскад теорвопросов по всем темам за шесть лет. Все написали отсебятину, а Рудольф Лестранг вообще не сдал свой листок. После контрольной Рудольф подошел к Барти в гостиной и, обмозговывая 60 вопросов, спросил:

- А как выглядит Анку?

- Скелет с длинными белыми волосами, закутанный в плащ с капюшоном. На плече у Анку коса, а рядом с ним идет скелет лошади и с грохотом и скрежетом тащит повозку. Он слепой, глаз у него нет, и, поворачивая голову из стороны в сторону, вынюхивает живых людей. Если человек встречается с Анку на дороге, некая сила сбивает его с ног и бросает лицом вниз, причем в рот несчастного путника набивается земля. Говорят, эта земля - та самая, которую когда-нибудь бросят на его гроб. Такому человеку суждено умереть в течение ближайших двух лет. - со смаком рассказал Барти, любуясь отвращением на лице собеседника.

- Мерзость, - прокомментировал Рудольф.

- Это привидение встречается только во Франции. - успокоил Барти. - Ты мне лучше скажи, «европейское привидение, физический контакт с которым причиняет кошмарные сновидения на всю оставшуюся жизнь».

- Анку этот самый...

- Ты на этот вопрос что написал?

- Ничего. Я без понятия.

- Везучие! - фыркнул Гойл, проходя мимо. - Мой дед их встречал, когда ездил по дракуловским местам.

- Расскажи, - потребовал Рудольф.

- Мой дед в молодости, - начал Гойл, подсаживаясь к ним, - пытался эмигрировать в Америку. Но не прижился и вернулся. А там он связался со сквибами - охотниками за привидениями, этническими венграми, какими-то дальними потомками дворянского рода (забыл фамилию), - их предок был главным врагом князя Влада Цепеша. Словом, поехали на дракуловские места, снимать фильм и пытаться заснять привидения. Место было пустынное, пара косых избушек, бездорожье. Когда до руин оставалось совсем чуть-чуть, они вышли из джипа снимать вид руин издали. Вдруг потемнело, как ночью, похолодало, спустился туман, и они в трех соснах заблудились. Потеряли друг друга и джип. Тут из холодного тумана появилась бледная субтильная девица в белом развевающемся платье, подошла к моему деду, заговорила тихим жалобным голосом, прося помочь ей найти дорогу. Дед не растерялся. «Авада Кедавра!» - говорит. Тогда она коснулась его лба прозрачной прохладной рукой и пропала. Наутро туман растаял, и они обнаружили, что блуждали друг вокруг друга на расстоянии метров десять, не слыша друг друга. А джип вдруг сам собой сломался, ремонтировать некому, и до руин они не дошли. Пришлось толкать джип вручную в село. Два дня толкали. И вся аппаратура в джипе вышла из строя. И с того дня моего деда мучили непрекращающиеся головные боли, и он заснуть не мог без того, чтоб ему не приснился кошмар.

Когда Гойл умолк, Крэбб с Макнейром заставили его повторить все сначала.

Рудольф никак не мог выбросить из головы сигнусовскую контрольную:

- Барти, а в кого превращается Грим на берегу моря?

- В собаку, Рудольф!

- Это все знают, Грим - это собака. А при чем здесь берег моря?

- В черную раковину, - сказал Рабастан. Видя, что старший брат и Барти ему не верят, он распорядился: - Стойте, где стоите. Я сейчас Чудовищную книгу о чудовищах за шестой класс принесу. Там написано. Если мне на слово не верите. - И Рабастан удалился.

Рудольф продолжал:

- А когда гоблин торгует на рынке и отводит нам глаза, выдавая себя за человека, а поганки и червей - за яблоки и виноград... Каким заклинанием мы снимаем Дурильные чары?