В прицел судьбу не разглядишь - Альберт Байкалов

С того момента, как Банкет забросил тлеющий лоскут, прошло чуть больше минуты, а обстановка внизу полностью изменилась. Сейчас весь транспорт был как на ладони. В опустевшем дворе дымили разметанные по земле угли, валялся уже никому не нужный перевернутый казан.

– Командир, – почти простонал Дрон. – Давай я вниз?

Антон лишь отмахнулся.

Тем временем остатки тента вдруг вспыхнули ярким пламенем. Огонь разбежался от центра к краям и исчез, выставив на обозрение три автомобиля. В воздухе некоторое время метались хлопья сажи, словно опасаясь опуститься на раскаленные кузова, которые подхватил и с невероятной скоростью унес прочь небольшой смерч. Как Антон и предполагал, одного джипа не было. Именно его место занял «уазик». Он про себя чертыхнулся. Неожиданно бок стоящего в центре заокеанского красавца снизу лизнули языки пламени. Трое самых отчаянных моджахедов, все это время пытавшихся стянуть пылающую материю со стропил и оставшихся, после того как она сгорела, не у дел, переменились в лице. Только сейчас Антон разглядел пластиковую емкость. Она стояла между «УАЗом» и «Тойотой». Он видел такие раньше. В них помещаются семьдесят пять литров бензина.

Неужели эти хваленые воины бежали из-за нее? – удивился Антон, вспомнив нескольких паникеров в самом начале пожара.

В тот же момент послышался хлопок, словно сработало небольшое взрывное устройство, и в небо взметнулся сноп огня. Черные клубы дыма, формируясь в гигантский гриб, с шумом поднялись до уровня, на котором находился Антон. Под машинами стремительно разрасталось озеро огня. Пламя с гулом превратило в пылающие шары все три внедорожника. Даже с такого расстояния чувствовался жар. На оказавшихся ближе всех моджахедах вспыхнула одежда. Истошно вопя, они заметались по двору. Кто-то безуспешно пытался сбить с них пламя. Из дома выскочили еще несколько человек и тут же нырнули обратно. Антон успел разглядеть их. Двое были в камуфлированных штанах и майках американского образца для пустынь. Один в традиционном афганском одеянии. У Антона предательски зачастило сердце. Он даже с шумом перевел дыхание, чтобы успокоиться. В одном из этих людей он узнал Ата Алшиха. Он не мог ошибиться, хотя вот так, воочию, видел этого человека впервые. Почти все инструктажи по обстановке в зоне ответственности, или, как это принято называть, на направлении, пусть и условном, начинались с того, что доводилась информация о том, где находятся подобные этому арабу люди. Практически еженедельно обновлялись фото– и видеоматериалы. Спецназовцев обучали распознавать голоса этой нечисти при работе на средствах связи. Последние несколько лет с именем этого человека связаны многие теракты. Только подразделению Антона пришлось трижды с ним пересечься. Его появление здесь говорит о многом. Значит, не такой простой этот лагерь, как показалось на первый взгляд. По крайней мере, можно с уверенностью говорить о том, что люди, которых здесь собрали, готовятся выполнить серьезную задачу. Ата Алших очень осторожен, и вынудить его приехать в эту страну могло только что-то очень важное.

Антон обернулся к Дрону:

– Давай вниз!

Снова перевел взгляд на двор. Трое «пожарников» уже лежали, объятые огнем. Их скорченные фигурки под действием температуры находились в движении. Один подтягивал к животу ноги, второй медленно переворачивался на спину, принимая «позу эмбриона». При этом освободившиеся от одежды конечности становились тоньше и на глазах чернели. Туловище третьего скрывал забор. Зрелище не из приятных. В воздухе стоял отвратительный запах горелой плоти, тряпок и пластика. Бухнул бак на «уазике». Автомобиль подпрыгнул и закачался. Стали лопаться колеса.

«Пора», – принял решение Антон.

– Это Филин, «Атака»!

Почти сразу раздалось несколько выстрелов из «винторезов». Туман и Стропа работали по пулеметному расчету. С крыши уже слетел один бородач. Второй навалился спиной на заднюю часть «ДШК» и рухнул вместе с треногой на бок. Бежавшие со двора, где находились машины, еще не понимали, в чем дело.

Антон сдвинул планку прицела на первое деление и поймал в прорезь лоб скуластого афганца, повисшего на заборе со стороны улицы. Он пытался посмотреть, что происходит во дворе. Хлопок – и моджахед исчез. Вопли потонули в разрывах. От боевиков Банкета отделял глиняный забор. Такие тяжело брала даже танковая пушка. Он лишь на секунду выглянул из-за него, после чего в толпу ничего не успевших понять моджахедов одна за другой полетели сразу три гранаты.

Антон увидел подскочивших к забору спецназовцев. Джин опустился на одно колено. Шаман поставил ему ногу на плечо. Перебирая руками по стене, Джин выпрямился. Шаман вскинул автомат, послал две короткие очереди в сторону калитки, которая оказалась напротив, и перемахнул через нее. Во двор уже нырнул Кот, которому помог преодолеть забор Москит. Пригибаясь под похожими на бойницы окнами, они устремились к выходу из дома. В это время оставшийся снаружи Москит подсаживал Джина. Тот забросил на забор ногу и лег на него сверху. Москит ухватился за протянутую им руку, и вот уже все четверо спецназовцев во дворе. На все ушли считаные секунды. Но это если со стороны смотреть, кажется красиво и быстро. Антон знал, как тяжело сейчас всем восстановить дыхание. Пот застилает глаза, руки ходят ходуном, и в этих условиях надо быстро поражать цели. Банкет стрелял вдоль улицы. Из глубины дома раздалась очередь. Бензин догорал, но было видно, что спецназовцы страдают от жара. Джин метнул в дверной проем гранату и тут же перебежал к воротам. Следом за ним устремился Шаман. Вот они уже выскочили на дорогу. Треск автоматных очередей чеченцев смешался с криками выживших после бросков гранат Банкетом моджахедов. Сбитые с толку пожаром, взрывами, они умирали, так ничего не сумев понять.

Тем временем Кот присел под окном дома. Антон понимал, выкурить Ата Алшиха из прокаленного солнцем строения тяжело. Наверняка в его планы не входит сдаться живым. Будет драться до последнего. В то же время Кот и Москит находились в опасной зоне. С одной стороны, из-за толстых стен дома и узких окон находящиеся внутри араб и его люди не могли достать их из стрелкового оружия, с другой, если начнут бросать гранаты, наступит конец. Антон едва открыл рот, чтобы дать команду Коту отойти в сторону улицы, как земля вздрогнула, словно от удара огромного молота, крыша этого строения приподнялась, выпустив изнутри клуб черного дыма, и провалилась внутрь.

– Это Джин, у нас минус одиннадцать, – раздался голос Вахида. Антон понял, что на улице чисто. Еще трое сгоревших.

– Это Стропа, охранение уничтожено.

– Кот, что у тебя? – Антон встал на четвереньки, отполз от кромки, выпрямился и побежал вниз, увлекая за собой Лавра.

– Не знаю, – раздался растерянный голос. – Кажется, они сами себя подорвали.

Хатча высыпал в носилки последнюю лопату песка, воткнул ее в землю и оперся на черенок:

– Может, на сегодня хватит? Уже светает. Еще надо успеть замаскировать.

Анди посмотрел на Хатчу, стоявшего в вырытой по пояс яме, и кивнул:

– Вылезай.

Тот проворно выбрался наверх. Словно боялся, что его вдруг решат закопать.

Джамшед с Магомедом взяли носилки и, тяжело ступая, направились к дороге. По одежде заскребли ветви молодых сосен.

– Они сильно устали, – глядя им вслед, вздохнул Хатча.

– А ты? – Анди насмешливо посмотрел на него единственным глазом.

Ночь была звездная. На небе висел месяц. При таком освещении не было заметно, что Анди одноглазый. Но почему-то от вида заполненных чернотой глазниц его подчиненным становилось не по себе.

Каждый вечер за ними на грузовой «Газели» приезжает чеченец по имени Турпал. Среднего роста, неразговорчивый мужчина по возрасту был немногим младше Анди. Кузов его машины был с тентом. Там уже лежали лопаты и носилки. Все усаживались туда и ехали за город. Как выяснилось, Джамшед и Магомед поселились недалеко от Анди и Хатчи. Некое подобие небольшого микрорайона, расположенного близ горно-обогатительного комбината, находилось за выездом из Челдовска и считалось пригородом. Как Хатча догадался, место их жительства было выбрано с таким расчетом, чтобы, отправляясь на полигон, они не проезжали пост ГАИ. Впрочем, как выяснилось, Турпал хорошо знал местность, и они практически не пользовались шоссе, отдавая предпочтение лесным дорогам.

С наступлением темноты «Газель» сворачивала с грунтовки в лес и останавливалась посреди небольшой полянки, окруженной густым кустарником. Все выходили наружу и шли на край огромного поля. Здесь, по словам Турпала, уже не один десяток лет был военный полигон. На склоне небольшого холма они сооружали что-то вроде перекрытого окопа. Турпал не говорил пока, для каких целей. Но все и так догадались. С этого места будут стрелять. Возможно, они. Не надо было иметь семь пядей во лбу, чтобы понять, куда. В полутора километрах высился курган, на котором был оборудован огромный наблюдательный пункт. Они уже догадались: на учения приедет человек, который будет со своеобразной трибуны наблюдать за ходом баталии. Его-то и собираются подстрелить из этого окопа. Но помалкивали.