Время вышло - Дэвид Класс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В комнате по ту сторону стекла в удобном кресле полулежал молодой полицейский из Небраски, его руки покоились на подлокотниках. Доктор Сингх, невысокий мужчина с седеющими волосами, одетый в элегантный черный костюм, сидел справа от него и говорил с ним глубоким, звучным голосом:
– Вы подходите к его автофургону. Вы чувствуете запах самшита и песка. Что вы слышите?
Ответ пришел через несколько секунд. Речь Дуайта была неровной, словно он фильтровал вопросы и кто-то задерживал его ответы.
– Кузнечиков… в кустах.
– Что вы чувствуете?
– Солнце… и легкий ветер на лице.
– Вы слышите собственные шаги?
– Да.
– По какой поверхности вы идете?
– По гравию.
– Теперь вы подходит к черному автофургону. Там есть наружное зеркало заднего вида?
– Да.
– Вы видите в нем водителя, который за вами наблюдает?
– Нет.
Психиатр постоянно переходил от общего к частному, стараясь никогда не навязывать и не подсказывать вопросы.
– Посмотрите на зеркало заднего вида. Какой оно формы?
– Круглое.
– Вы видите его глаза в этом круглом зеркале?
– Нет.
– Значит, вы не можете определить цвет его глаз?
Молчание.
– Но вы видите заднюю часть фургона более четко, после того как подошли?
– Да.
– Вы приближаетесь к фургону с задней левой стороны. Вы уже очень близко. Вы видите номерной знак. Какого он цвета?
– Белый с синим.
– Буквы синие, а фон белый?
Пауза.
– Я не вижу никаких букв.
– Синие цифры и белый фон. Вы нам говорили, что первая цифра – это семерка.
– Да.
– А какая цифра идет за семеркой?
– Не знаю.
– Представьте, что мы снимаем кино, – спокойно сказал доктор Сингх, не меняя тона. – Мы замедляем скорость проходящих через камеру изображений. Теперь мы делаем стоп-кадр на синих цифрах этого номерного знака. Мы снова запускаем съемку через телеобъектив. Изображения становятся крупнее и четче. Какая цифра идет за семеркой?
Молодой коп сидел совершенно неподвижно, глядя куда-то в пространство.
– Она изогнутая.
– Смотрите на эту изогнутую цифру. Когда я вслух произнесу эту цифру, поднимите вверх правый указательный палец. Это ноль? Единица? Двойка? Тройка? Четверка? Пятерка? Шестерка?
Дуайт слегка приподнял палец.
Хотя просмотровый зал был полностью звукоизолирован, все затаили дыхание.
– Господи, он действительно хорош! – прошептал Грант.
– Виваан – лучший, – тихо согласился Бреннан.
Доктор Сингх никогда не хвалил и не бранил пациента, не соглашался и не отвергал его ответы. Своим звучным голосом он продолжал задавать простые вопросы в убаюкивающем и одновременно метрономическом ритме.
– Какая цифра идет за шестеркой?
– Не могу сказать.
– Мы снова смотрим через телеобъектив. Первая цифра семерка. Вторая – шестерка. Поднимите указательный палец, когда я назову третью цифру. – Доктор Сингх назвал все цифры от нуля до девяти, но Дуайт не шевелился.
– Это прямая цифра или изогнутая?
Молчание.
– Мы делаем горизонтальную панораму вправо, через задний бампер, к задней правой стороне. Там есть маленькая наклейка. Мы делаем стоп-кадр на этой наклейке. Мы смотрим на нее через телеобъектив. Изображение становится крупнее и яснее. Вы видите наклейку на бампере?
– Да.
– Какой она формы?
– Квадратная.
– Какого она цвета?
Молчание.
– Он темная или светлая?
– Светлая. И выцветшая.
– На выцветшей светлой квадратной наклейке есть изображение. Мы смотрим на это изображение через телеобъектив. Изображение становится более четким.
Пальцы молодого копа вцепились в подлокотники.
– Вы видите изображение на наклейке?
Шепот:
– Да.
– Опишите, что вы видите.
– …Лицо.
– Какое это лицо? Опишите его.
Губы Дуайта зашевелились, но он не издал ни звука.
– Мы делаем еще один шаг. Лицо на наклейке на вас смотрит. Что за лицо на вас смотрит?
Дуайт начал дрожать и наконец выдохнул одно-единственное слово:
– Зубы.
– У лица, которое на вас смотрит, есть зубы?
– Да.
– Опишите эти зубы. Какие они? Почему вы обратили на них внимание?
Дрожь полицейского усилилась. Он начал потеть, хотя в кабинете работал мощный кондиционер и в помещении было довольно прохладно.
– Солнце светит вам прямо в лицо, – успокаивающе сказал доктор Сингх. – Вы идете по гравию. Вы слышите хруст под ногами. Вы чувствуете запах самшита, растущего возле дороги. Вы ощущаете утренний ветерок на плечах и шее.
Дуайт как будто немного расслабился.
– Вы видите лицо с зубами на выцветшей квадратной наклейке на бампере. Мы смотрим на нее через наш телеобъектив. Изображение становится более четким. Опишите лицо, которое вы видите. Почему вы обратили внимание на зубы. Что в них такого примечательного?
Наступило долгое тягостное молчание.
– Вы видите другие черты лица, кроме зубов?
Никакой реакции.
– Поднимите руку и укажите на наклейку.
Правая рука Дуайта покинула подлокотник, проплыла сквозь пространство вверх и остановилась.
– Ткните указательным пальцем в лицо на бамперной наклейке.
Четыре пальца Дуайта согнулись.
– Что это за лицо, на которое вы указываете? Кто или что смотрит на вас, показывая зубы?
Секунда шла за секундой. Указательный палец Дуайта немного дрожал, тыча в воздух, будто пронзая плотную ткань воспоминаний.
– Барсук, – очень тихо проговорил он.
– Это морда барсука, с рылом и выступающими острыми зубами?
– Да.
В обзорном помещении Грант уже запускал поиск на своем ноутбуке, а агент Ли набирала номер на мобильном телефоне.
Том с сомнением посмотрел на Бреннана и покачал головой.
– Я просто не могу в это поверить. Зеленый Человек ни в коем случае не стал бы оставлять наклейку на своем фургоне, отправляясь на операцию. Особенно наклейку с рисунком, который говорит так много…
– Это говорит нам не так много, как ты думаешь, – негромко произнес Грант, глядя на экран своего компьютера. – В Мичигане больше двух тысяч школ и спортивных клубов, талисманом которых является барсук.
Глава 22
Пробираясь под темнеющим небом сквозь пустынные Северные Леса[34], они говорили о токсичных химикатах в выбросах при отработке скважин. Это была совсем не романтичная тема, но каждая минута, которую они проводили вместе, была окрашена мучительными эмоциями. Почти тридцать лет они были сначала любовниками, а потом друзьями и тайными союзниками и понимали, что могут больше не увидеть друг друга.
Даже в те выходные, когда поток туристов был максимальным, этот заросший деревьями холмистый участок в северо-западном углу Центрального парка площадью шестнадцать гектаров оставался совершенно безлюдным, не считая редких наблюдателей за птицами. Но в этот холодный будний день, с неминуемым ливнем, Зеленый Человек и Эллен оказались совершенно одни. Было трудно поверить, что они
