Отвергнутая - Лаура Паркер

— Мистер Додж! — кричала она. — Вы должны что-то сделать! Они исчезли! Их украли! Он украл их!

Она оглянулась вокруг, увидела иностранца в белом и указала на Акбара.

— Это он! Он вор, укравший мой жемчуг!

И тут, к удивлению всех гостей, она упала в обморок.

8

Все произошло в одно мгновение. Некоторые дамы устремились на помощь даме, которая лежала, распростершись на ковре, а несколько мужчин обернулись к Акбару с намерением схватить его.

Эдуардо не двинулся с места, но весь напрягся в предвкушении схватки. Он даже хотел, чтобы дело дошло до этого. Слишком долго он чувствовал себя взаперти в этих гостиных, чтобы его темперамент не взбунтовался.

Вперед вышел один из мужчин. Он был крупного телосложения, с большой головой, густыми усами и с внешностью преуспевающего человека. Засунув пальцы в карманы жилета и откинув голову, он смотрел на Акбара из-под полуопущенных век.

— Тебя обвиняют в краже жемчуга той дамы, — прогудел он. — Что ты на это скажешь?

— Ничего! — ответила Филадельфия, встав между Эдуардо и мужчиной. — Мой слуга может украсть не более, чем я. Как вы можете обвинять его?

— Это миссис Олифант обвинила его, а не мы, — возразил ей мужчина. — И я так полагаю, она знает, что говорит!

— Глупости! — возразила Филадельфия. Как это часто случалось и раньше в моменты стресса, ее французский акцент испарился. В ту же секунду она почувствовала, как палец Эдуардо уперся ей в спину. — Это невозможно!

Мужчина измерил Акбара долгим изучающим взглядом.

— Твоя хозяйка, конечно, вправе утверждать, что человек, который у нее служит, честен, но я все равно хочу проверить содержимое твоих карманов.

Эдуардо улыбнулся, расставив ноги для большей устойчивости.

— С разрешения мемсаиб вы можете попробовать.

— Я на вашем месте был бы осторожен, мистер Броутон, — посоветовал Генри Уортон. — Был слух, что этот парень у себя в стране совершил убийство.

— Спасибо, мемсаиб, — пробормотал Эдуардо так тихо, что услышала его одна Филадельфия.

Она и забыла о своей выдумке, которую выдала портье отеля на Пятой авеню о том, что ее индийский слуга убивал непослушных слуг.

Она бросила мрачный взгляд на Генри.

— Да, сэр, я предполагала, что вы мне друг. Мне очень жаль, что я ошиблась.

Она почти пожалела, когда увидела, как зарделись его уши.

— Я всегда доверял вам, мисс де Ронсар.

Это Акбару он не доверял, но вряд ли осмелился бы сказать ей об этом. Он с глуповатым видом огляделся вокруг, взвешивая, следует ли ему принимать сторону этого иностранца, даже если он влюблен в его хозяйку.

— Дама говорит, что ее слуга невиновен, и я верю ей.

— Я сожалею, мистер Уортон, но должен сказать, что этим делом должна заняться полиция. Мы пошлем за ней, и пусть они разбираются.

— Правильно, в полицию его! — выкрикнул кто-то из мужчин.

— Да, да, — согласился с ним другой. — В полицию!

Филадельфия побледнела. Ей не нужно было слушать бормотание Эдуардо, обвинявшего ее, чтобы понять, что менее всего она могла допустить, чтобы их допрашивали в полиции. Стоит им присмотреться к Эдуардо, как они смогут разглядеть его маскировку, а тогда, если это произойдет…

— Надо быть очень осторожными. Иностранцы. В обществе их никто не знает. Я, например, никогда не слышал…

Она услышала голос, произносивший эти грязные намеки, повернула голову, и в поле ее зрения оказалась хитрая физиономия маркиза д'Этаса. Он стоял в кругу дам и разглагольствовал. Когда он появился в салоне? И почему так радуется, что она оказалась в такой затруднительной ситуации? Если он намекнет властям о своих подозрениях на ее счет, то она, как и Эдуардо, может попасть в тюрьму.

— Минуту! — закричала она. — Почему я должна терпеть такое унижение? Нет, нет и еще раз нет! — Она обернулась к Генри, испытывая некоторые угрызения совести, что вновь спекулирует на его чувствах к ней, но полная решимости спасти Эдуардо и себя любой ценой. — Неужели вы ничего не можете предпринять, месье? Ваша тетя, что она скажет, когда узнает, что произошло со мной?

Генри подошел к ней и взял ее руки в свои.

— Моя дорогая мамзель, вы можете быть уверены, что я защищу вас.

— И Акбара?

Он взглянул на бородатого язычника и вновь подумал, почему этот человек ему так не нравится.

— Его обвиняют в воровстве, а это уж дело полиции, — безнадежно сказал он.

Она вырвала свои руки.

— Прекрасно, месье. Теперь я вижу, какова ваша преданность. Я сама справлюсь.

Она отмахнулась от него и прошла туда, где на диване сидела, всхлипывая, дама, потерявшая свои жемчуга.

— Мадам Олифант, выслушайте меня, пожалуйста.

Ее властный голос заставил плачущую даму посмотреть на Филадельфию с тревогой.

— Мадам, вы обвинили моего слугу в воровстве, и я настоятельно требую, чтобы вы отказались от своего заявления.

— Ни за что! — оскорбленно заявила дама. — У меня пропали мои жемчуга, и я хочу, чтобы мне их вернули!

— Естественно, что вы этого хотите. Я тоже была бы в отчаянии, если бы пропали бриллианты де Ронсаров. — Она проверила, что бриллиантовое колье по-прежнему у нее на шее. — Но я не стала бы обвинять вас, мадам, если бы обнаружила их пропажу.

Глаза у дамы расширились.

— Надеюсь, что нет!

— Вот именно! Вот и вы не должны обвинять моего слугу в воровстве!

Дама возмущенно посмотрела на нее.

— Он весь вечер прячется в холле. Каждый, кто выходит из салона, вынужден пройти мимо него. — Она посмотрела на Акбара, и его вид заставил ее вздрогнуть. — Посмотрите на него. Он напоминает мне какого-то бородатого сарацинского язычника. Я уверена, что нас должны защитить от него.

— Мадам, он — моя защита, и я доверю ему свою жизнь, как вы доверяете своему мужу. — Произнося эти слова, она оглянулась вокруг и убедилась, что супруг миссис Олифант странным образом отсутствует здесь. А где месье Олифант?

Дама опустила глаза.

— Его здесь нет. Он сегодня неважно себя чувствует.

— Вы одна?

Дама бросила на Филадельфию враждебный взгляд.

— Конечно нет! Меня сопровождает маркиз д'Этас.

— Ах вот оно что! — Филадельфия вложила в эти слова всю многозначительность, на которую была способна. — Маркиз был свидетелем кражи?

Растерянная женщина начала заикаться.

— Ну, я… не могу сказать с уверенностью…

— Тогда говорите приблизительно, — выпалила Филадельфия, нервы ее были напряжены до предела. — Маркиз был рядом с вами, когда произошла кража?

— Нет, я ведь не знаю, в какой момент украли жемчуг. Маркиз оказался первым, кто заметил пропажу. — Она разволновалась. — Малиновое мороженое, которое я съела, не понравилось мне, и маркиз галантно предложил проводить меня в библиотеку, где не так много народу и где я могла бы отдохнуть.