Категории
Самые читаемые
RUSBOOK.SU » Проза » Историческая проза » Семь песков Хорезма - Валентин Рыбин

Семь песков Хорезма - Валентин Рыбин

Читать онлайн Семь песков Хорезма - Валентин Рыбин

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 32 33 34 35 36 37 38 39 40 ... 74
Перейти на страницу:

— Поезжай, Прокошка... Сделаешь дело, я тебя озолочу и к высшей награде представлю. Век мою милость будешь помнить. Возьми с собой штабного переводчика Колпакова, казаков полсотни, чтобы, в случав чего, в дороге от киргизов отбиться, и с Богом.

— Сделаю дело, господин генерал-адъютант! — пообещал Никифоров. — Умру, а сделаю. Велите казакам собираться!

Вскоре капитан Никифоров с переводчиком и группой конных казаков при небольшом верблюжьем караване отправились в путь. Перовский проводил его до самого моста через Урал, пожелал счастливого пути и, вернувшись в штаб, занялся делами

Зима опять была снежная и лютая, сообщение с Москвой и Петербургом почти прекратилось. Почта и та приходила с большим опозданием. Уже в феврале Перовский получил от московского почтового директора Булгакова известие, что государь император собирается ехать в Варшаву, а оттуда в Эмск, вернется не раньше чем через три месяца. Перовский, прочитав письмо, вовсе успокоился. «Поеду, когда снег стает и солнце пригревать начнет!»

Пустился он в дорогу в мае и, остановившись в Москве всего лишь на день, прибыл в Петербург в начале июня. Расчет его был точен: государь вернулся из заграницы двумя днями раньше, да вот незадача, граф Адлерберг, который мог бы испросить у государя для Перовского аудиенции, остался в Эмске с больной императрицей Александрой Федоровной. Пришлось добиваться аудиенции через посредство военного министра. Оставив сопровождающих его офицеров в гостинице, Перовский сел в карету и отправился в Главный штаб, Настроение у него было паршивое Чувство вины настолько сильно властвовало над Перовским, что он, боясь людских глаз и насмешек, по пути в Петербург въезжал в попутные города — Самару, Сызрань, Рязань — лишь ночью, сопровождаемый полусотней казаков. О Москве и говорить нечего. Каждый взгляд, брошенный на него, казался ему уничтожающе насмешливым. И в Петербурге, когда остановился в гостинице и был узнан, его все время подтачивала подленькая мысль: «А не сбрить ли усы? Без усов могут и не признать меня!» Но вовремя опомнился: господа вмчг бы раскусили неловкую хитрость и осмеяли еще больше.

Зимний дворец и здание Главного штаба после зимы выглядели уныло. Казалось Перовскому, что лютые метели обшарпали с них краску, а прогремевшие весенние грозы омыли их до наготы. Брусчатка под колесами кареты тоже скрежетала не так, как прежде. И паркетные полы в коридорах Главного штаба заскрипели под сапогами Перовского предательски звучно: «Вот он, вот он олух побитый, явился собственной персоной!» Но самое унизительное он испытал в приемной военного министра. Случилось так, что, войдя, он столкнулся с Чернышовым, который вышел из кабинета и разговаривал с офицерами. Пришлось в присутствии всех рапортовать о своем прибытии, на что военный министр ответил злой усмешкой, кивнул и даже не подал руки. А когда Перовский, задетый за живое, напомнил, что он, генерал-адъютант, командир отдельного корпуса, желал бы представиться государю, министр сухо пообещал:

— Хорошо, я извещу, когда государю угодно будет вас видеть.

Офицеры же просто отвернулись от Перовского, не желая его знать. Не обмолвившись больше ни с кем ни словом, он вышел из приемной и заспешил на Дворцовую площадь, к карете.

Недели две после этого, ожидая вызова, он почти не выходил из гостиницы, пребывая в обществе своего адъютанта. Иногда адъютант, когда Перовский пил чай или читал «Петербургские ведомости», докладывал: пришел такой-то и хотел бы встретиться. Перовский настораживался, но, к счастью, приходили старые друзья — люди из кружка Жуковского и Плетнева, приятели и друзья Даля, который служил в Оренбурге, участвовал в хивинском походе, а теперь лежал в Оренбургском госпитале.

И вот наконец-то принесли распоряжение от военного министра быть в девять утра на разводе в Михайловском манеже. В назначенный час Перовский прибыл туда. Господа генералы во главе с военным министром, дипломаты различных посольств, приехав немного раньше, стояли группами у входа, поджидая государя. Перовский прошел мимо и остановился поодаль. Все обра тили внимание на столь нелюбезного генерала в мунди ре атамана казачьих войск, в высоком мерлушковом кивере с длинным султаном, со множеством русских и иностранных орденов на груди. Чернышов занервничал, засуетился, ища глазами своего адъютанта. Отыскав, подозвал к себе:

— Пригласите генерала Перовского, пусть присоединится к свите.

Адъютант подошел, но Перовский не удостоил его вниманием.. Адъютант вернулся ни с чем. Это еще боль ше разгневало военного министра, и он подозвал второго адъютанта.

— Передайте генералу Перовскому, что военный министр покорнейше просит его не нарушать обычного порядка и присоединиться к общей группе лиц, желающих представиться государю императору.

Перовский молча выслушал и этого адъютанта и также молча продолжал прохаживаться по манежу. Чернышов растерялся. Неизвестно, чем бы закончилась эта сцена, если бы не разрядил ее появившийся внезапно, в сопровождении брата князя Михаила, сам император Николай. Государь принял рапорт от Чернышева, поздоровался с генералами и дипломатами и обратил внимание на стоявшего поодаль Перовского.

— Кто это такой? — спросил недовольно.

— Это генерал-адъютант Перовский, ваше величество.

— Перовский?! — радостно удивился царь и быстро направился к нему. — Здравствуй, Базиль, здравствуй. Как я рад, что снова вижу тебя. Давно ли приехал? — Государь обнял Перовского.

— Почти месяц, как в Петербурге, — отвечал тот в деланной скромностью.

— Но почему же ты до сих пор не явился ко мне?

— Так было угодно господину военному министру.

Лицо царя омрачилось. Он взял Перовского под руку и, обернувшись к великому князю Михаилу, проговорил:

— Замени меня, брат, на сегодня.

Не замечая Чернышева, царь прошел мимо, к тарантасу, усадил с собой Перовского и увез во дворец. В тот же день вечером Перовский переехал в Петергоф. В течение нескольких дней государь не отпускал своего любимца, расспрашивая во всех подробностях о неудачном походе. Василий Алексеевич не таился ни в чем. Жалуясь, рассказывал обо всем — о неумных советах Берга, о чрезвычайных жестокостях Циолковского, о повальной гибели лошадей и верблюдов, о находчивости уральских казаков, сумевших спасти своих коней. Царь от жалости промокал платком глаза, когда Перовский поведал о смерти лошади Пены полкового трубача. Она упала на снег последней. Трубач в слезах склонился над ней и не желал уйти, сколько ему ни приказывали. Наконец, он насыпал у изголовья умирающей гарнец овса и с рыданием удалился. Царь радовался, как дитя, за казаков, которые по ночам, чтобы не дать погибнуть голодным лошадям, воровали из-под носа часовых кули с овсом. Привязывали к длинному аркану острый крюк, затем один из казаков полз с ним ночью к фуражному складу под брезентом, зацеплял крюком куль с овсом, а дальше все просто — сидя в юламейке, казаки тянули на себя аркан, и куль становился желанной добычей. Царь негодовал, слушая с непослушании Циолковского, приговаривая со злостью:

— Это он за Польшу, за Польшу мстил! Жаль, недодумал я в свое время — надо было польских бунтарей упрятать в Сибирь, в рудники. А там, в Оренбурге, они живут припеваючи. Из ссыльных вновь в бунтарей превратились! Того и гляди опять восстанут. Ты, мил друг, промахнулся, приблизив этого поляка к себе. Могло случиться, что твой Циолковский увел бы пол-отряда в Хиву, а там бы поступил на службу к хивинскому хану. Ты, голубчик Василий Алексеевич, словно дитя. Велю тебе немедленно Циолковского отстранить от службы, Пусть едет в поместье доживать свой век. Остальных всех до единого представить к наградам. Я не смею рассматривать твою неудачу как поражение. Напротив - этот поход ничто иное как массовый героизм русского солдата... Да и мне самому не хотелось бы ходить в пораженцах перед лицом всей Европы. Представь списки лично мне. Я подпишу, и ты передашь их Чернышеву для исполнения. — Царь мстительно улыбнулся. — Как сделаешь дело, сразу отправляйся лечиться в Европу, выдам тебе пособие на дорогу... О Хиве пока забудь... Придет время — вспомним о ней.

Перовский был на водах, когда пришла весть о возвращении из Хивы капитана Никифорова Депешей из Оренбурга доложили, что посланник вернулся без договора, ибо Аллакули-хан в письменные дела и обязательства вступать не пожелал. Вел себя, однако, капитан Никифоров в Хиве с большим достоинством, и записи тайные на клочках бумажных делал, о чем он сам может поведать, коли будет дозволено ему прибыть в Петербург,

О возвращении посланника Нессельроде доложил государю. Тому не понравился жалкий, маловразумительный доклад из Оренбурга. Царь повелел явиться послу ко двору. После этого прошел еще месяц, и вновь граф Нессельроде доложил царю:

1 ... 32 33 34 35 36 37 38 39 40 ... 74
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Семь песков Хорезма - Валентин Рыбин торрент бесплатно.
Комментарии
Открыть боковую панель
Комментарии
Сергій
Сергій 25.01.2024 - 17:17
"Убийство миссис Спэнлоу" от Агаты Кристи – это великолепный детектив, который завораживает с первой страницы и держит в напряжении до последнего момента. Кристи, как всегда, мастерски строит