Давай поженимся, ковбой - Пегги Морленд

— Пошел, мальчик! — скомандовал он коню. — Пошел.

Могучее животное двинулось прочь от ручья, вытягивая их за собой на спасительный берег.

Вместе с Коди и остальными членами поисковой группы, придерживая плотно укутанную в одеяло Стефи, Харли добрался до ворот. Он услышал, как с треском ударилась о стену дома распахнувшаяся дверь, и различил в сумерках силуэт Мэри Клер, с вытянутыми руками устремившуюся через двор им навстречу.

— Ох, Стефи, детка! — воскликнула она, вырывая ребенка из рук Харли.

Увидев мать, Стефи разрыдалась с новой силой.

— Я только хотела повидать Харли, мама! Но упала в речку. Мне так холодно, — жалобно запричитала она.

Мэри Клер обняла дочку и заплакала вместе с ней.

— Все хорошо, детка. Все хорошо. Сейчас ты залезешь в горячую ванну и сразу почувствуешь себя лучше. — Даже не поблагодарив оставшихся за спиною мужчин, она поспешила домой.

Коди повернулся к Харли, который сидел на лошади, виновато ссутулив плечи, и похлопал его по спине.

— Все будет в порядке, — успокоил он друга. — Горячая ванна, щедрая доза материнской ласки, и к утру девчушка будет порхать, как птичка.

— Это я виноват, — пробормотал Харли. — Только я.

Мэри Клер осторожно подтянула одеяло к подбородку Стефи и, отступив на шаг, стерла со щеки запоздалую слезу.

— Она оправится, — прошептала Лианна, обняв ее за плечи.

Мэри Клер прильнула к подруге и склонила голову к ее плечу.

— Я знаю, — со слезами в голосе проговорила она. — Но я еще никогда в жизни так не пугалась.

Глядя на спящую девочку, Лианна глубоко вздохнула.

— Я тоже, — произнесла она.

— Только представь, что могло произойти. Если бы не Харли… — В смятении Мэри Клер прижала ладонь к губам и испуганно раскрыла глаза. — Да я ведь даже не поблагодарила его! Схватила Стефи и сразу убежала!

— Я уверена, что он поймет, — пробормотала Лианна.

Мэри Клер отмахнулась.

— Нет! Я нынче наговорила ему столько ужасных вещей. Во всем обвинила только его! — Она сжала пальцы Лианны. — Я пойду к нему. Присмотришь за детьми?

— Ты же знаешь, что присмотрю.

Мэри Клер обнаружила Харли в коровнике, где, опустившись на колени, он кормил из лейки теленка. Вот здесь все и началось, вспомнила она. Здесь она отдала ему свое сердце в тот день, с которого, казалось, прошли уже миллионы лет. Слезы жгли глаза женщины. Господи, как же ей его недоставало.

Подойдя к загону, Мэри Клер мягко позвала:

— Харли!

Услышав ее голос, тот выдернул носик лейки изо рта теленка, вскочил на ноги и отшвырнул лейку.

— Что случилось? Что-нибудь со Стефи?

Слезы закипели в горле Мэри Клер, и она смогла лишь покачать головой в ответ.

— Нет, с ней все прекрасно, — наконец справилась она с собой. Увидев, с каким облегчением опустились плечи Харли, она поняла, как сильно он беспокоился за девочку. И почувствовала себя еще более виноватой. — Я пришла извиниться за слова, которые наговорила нынче днем, и поблагодарить тебя за то, что ты спас Стефи.

Зардевшись, Харли опустил голову.

— Не стоит. Ты была права. Это я виноват в том, что она убежала.

Желая разуверить Харли, Мэри Клер протянула к нему руку, но тот не двинулся с места. Она медленно опустила руку.

— Неправда, — удрученно проговорила Мэри Клер. — И с моей стороны было жестоко обвинять во всем только тебя.

Харли со злостью пнул лежащее на полу сено, чем настолько перепугал бедного теленка, что тот в панике забился в угол.

— Это была моя вина! — упрямо повторил Харли. В глубине его синих глаз Мэри Клер увидела столько боли и раскаяния, что сердце ее готово было расколоться на части. — Я пробудил в ней — во всех вас — ложную надежду и горько сожалею об этом.

Слова договорили то, что осталось недосказанным во взгляде.

— Ложную надежду? — переспросила Мэри Клер и, чувствуя, как подгибаются под нею колени, ухватилась за дверцу стойла. — Значит, так ты называешь наши отношения?

Харли стянул с головы шляпу и в отчаянии провел ладонью по волосам.

— Да.

Мэри Клер понимала, что он врет. Их соединяли далеко не ложные чувства. Такой честный и преданный человек, как Харли, никогда не смог бы разыграть несуществующие эмоции для того лишь, чтобы затащить ее в постель. Она закипела от негодования.

— Ты просто трус, Харли Керр!

Харли вскинул голову и опалил ее угрожающим взглядом. Но гнев почти тут же исчез из его глаз.

— Что ж, — ответил он, признавая свое поражение, — пожалуй, ты права. Но я никогда не собирался причинять тебе боль. Ни тебе, ни твоим детям.

— А мне кажется, — горько заметила Мэри Клер, — справедливей было бы сказать, что это себе ты не собирался причинять боль.

Харли сжал побледневшие губы. Слова Мэри Клер попали точно в цель.

— Один раз я уже потерял семью, — сказал он, поднимая с пола лейку, — и не хочу переживать очередную утрату.

— Боишься потерять нас? — с ужасом воскликнула Мэри Клер. — А чего ради ты должен нас терять?

Харли с грохотом водрузил лейку на кол и обернулся к Мэри Клер.

— Я же слышал, как ты разговаривала по телефону с этой своей подругой из Хьюстона, — провозгласил он, делая на этом слове такое ударение, что Мэри Клер тут же поняла: он решил, будто она беседовала с мужчиной. — Я слышал, как ты сообщила, что подумываешь о возвращении в Хьюстон. И слышал, как ты сказала: «Я тебя люблю».

Несправедливость его слов заставила Мэри Клер содрогнуться. Как мог он, услышав обрывок разговора, позволить себе разрушить все, что они имели, даже не спрашивая у нее объяснений?

— Подругу, которую ты имеешь в виду, зовут Лианна Фэрроу, и в эту минуту она как раз сидит у меня дома с детьми. А про то, что подумаю о возвращении в Хьюстон, я сказала просто потому, что нужно было хоть что-то ответить. У меня нет ни малейшего намерения возвращаться ни в Хьюстон, ни куда бы то ни было еще. Наш дом — в Темптейшене.

Хотя объяснение смутило Харли, он остался непоколебим. Вспоминать о Стефи, судорожно цепляющейся за дерево под яростным натиском бурлящей воды, и сознавать, что это он стал причиной беды, было выше его сил. Нельзя снова давать волю сердцу. Любовь — чертовски болезненная штука.

— Ничего не выйдет, Мэри Клер, — сказал он, покачав головой. — Лучше оставить все как есть. Я не могу быть снова связанным с тобой.

— Не можешь или не хочешь?

— Черт побери, Мэри Клер! — прорычал Харли. — Разве ты не понимаешь, сколько я потерял, сколько я настрадался, когда остался без жены и детей? Ты понятия не имеешь, как это больно.