Иду на свет - Мария Анатольевна Акулова

Данила кивнул на лежавшие на столе бумаги, намекая на тесты, которые Рите и Максиму клепали по просьбе.

— Думаешь, то, что во Франции не прокатило, тут — нормально? Слава богу, давно нет.

— Это был план Максима. С ним разбирайся…

И только теперь, кажется, осознав, что спасаться за двоих нет смысла, Рита ответила, снова бросая на бумажки взгляд, полный отвращения.

Её реакция — ожидаема и вполне объяснима. Они с Максимом — не одна команда, а ситуативные соучастники. Сомнений никаких: если Данила даст ход делу, тот самый Максим сольется ещё быстрей и куда эффективней. Его причастность практически не докажешь. Расхлебывать будет эта звезда.

И её не жалко. Вот совсем.

Данила осознает это, продолжая на неё смотреть. Рита зла. Щеки покрыты красными пятнами. Скулы закаменели.

Сидит и сверлит, не моргая, те самые отброшенные бумажки…

Очевидно, она рассчитывала, что встреча пройдет и закончится иначе. Может даже в номер позвала бы. Может правда с «сыном» познакомила бы.

А потом Максим бы уссыкался от смеха из-за того, какой же Чернов всё-таки долбоеб…

— Не хочешь проблем — в мою сторону и сторону моих близких не дыши, Рит. Замечу странные телодвижения — пожалеешь. Учись быть взросленькой наконец-то. У тебя сын вообще-то. Ты и так ему психику к херам сломала своими поступками. Хуже не делай. Смирись уже. Работу ищи, а не лоха. Глядишь, хотя бы за это он тебе когда-то спасибо скажет.

Выходя из отеля, Данила был в смешанных чувствах. Вроде бы легче стало, а вроде бы гаже…

Но рефлексировать нет никакого смысла. О чём?

Для себя он всё выяснил. Чужие головы чинить не собирался.

С Ритой — ясно. Максим пожалеет.

Перезвонил Санте и с удивлением обнаружил, что та звонок сбила. Потом вообще отключила телефон. Как это понимать — плюс-минус разобрался. Кажется, обиделась.

И это не казалось смертельным, пока ехал обратно в офис. Но в нём Санты не оказалось. А телефон она так и не включила.

Получилось — из огня да в полымя.

С Ритой вроде бы всё, но вместо облегчения — новый повод для нервов.

Отложив дела, Данила поехал к Санте. В пустую, как оказалось, квартиру. Только потом — к себе.

И вроде бы увидеть её дома — лучшее, что могло бы быть. А он не испытал облегчения.

Ещё на нервах. Ещё на адреналине. Злится, но уже на неё. Но очень ненадолго.

Потому что её рука лежит на чемодане, а с губ срываются слова, которым на этом языке очевидно не место…

И уловить нить её рассуждений Даниле снова сложно. Так всегда, если часть диалога происходит у Санты в голове.

Но, будто издеваясь над ним, умница не объясняет, а путает сильнее.

Для Данилы её эмоциональные речи — бессвязный набор слов. Но в зеленых глазах такой пожар, что поджигает даже его.

И где-то на слове «возвращайся в отель» до него наконец-то доходит…

Она его в измене подозревает, что ли? С Ритой?

Это всё — новый сюр. Над этим даже можно посмеяться. Но от Санты искры во все стороны. Она не оценит.

А он… Три недели тратил себя на то, чтобы перестать отрицать и смириться с необходимостью её отпустить, если попросит.

Как казалось ещё полчаса назад — потратил зря. Потому что причин уходить у неё нет.

Как оказалось сейчас — тоже потратил зря. Но потому что реальные причины ей не нужны. Она хочет и уходит.

Точнее ушла бы, если Данила ей дал.

Он же действует вопреки.

В частности, вопреки своим представлениям о правильности.

— Пусти. Я уйти хочу. Ты не имеешь права меня держать.

Людей за руки хватать нельзя. Принуждать нельзя. Навязываться.

Наверное, бояться тоже нельзя. Но вот он впервые так боится.

Поэтому:

— Да мне похуй, Сант. Так понятно? Ты никуда не пойдешь. Я тебя не пускаю.

Глава 15

Прошло две недели.

— То есть она действительно пришла к нему и заявила, что сын — его?

Альбина спросила далеко не впервые. Не впервые же получила от Санты уже даже слегка утомленное:

— Да. Действительно пришла и действительно заявила.

— Вот же сука…

Аля протянула восторженно, Санта не сдержала улыбку. Недолго просто смотрела на коктейльную пенку, потом потянула бокал к губам, чтобы отпить.

Вокруг — довольно шумно, за столиками — весело. Всё ровно так, как должно быть в хорошем баре вечером в пятницу.

Настроение у самой Санты не то, чтобы отрывное, но на предложение Альбины сходить вечером в одно хорошее место она ответила согласием. Потому что…

Вот уже две недели, как вечера у неё свободны. И вот уже две недели, как Аля знает о Даниле больше, чем сама Санта.

— И Данила от тебя это всё две недели скрывал…

— Три…

Санта поправила машинально, Аля же чуть вздернула бровь. Мол, серьезно? Это важно? А потом погасила улыбку уже о свой бокал. Потому что самой смешно, а Санте ведь реально это уточнение кажется значимым…

— Окей. Данила три недели это всё от тебя скрывал, а когда разобрался и поделился, ты собрала шмотки и ушла…

— Шмотки я оставила. А вообще… Да.

Санта знала, что у неё всегда есть опция: «это не твоё дело, Аля», но соглашаясь провести время с Примеровой, очевидно не ожидала, что Аля не коснется темы.

Да и чего греха таить, самой отчасти хотелось её коснуться.

Она, наверное, нетипичная женщина, должна бы карамелькой растекаться, но когда Данила схватил её за руку и хлопнул перед носом дверью — она испугалась.

Она правда хотела, чтобы он её пустил. А ему… Похуй.