Черные Волшебники - Дуглас Найлз

Но ведь мы же пробыли в городе всего несколько часов!

– Кое-кому этого времени вполне хватило, чтоб напиться.

– Ну, хорошо! – рявкнул Тристан и встал прямо перед Понтсвейном, при этом цепи на его руках загремели. – Я совершил ошибку. Если это имеет для вас какое-нибудь значение, примите мои извинения. И прекратите свои дурацкие разговоры, или я выбью вам все зубы, клянусь богиней!

Он думал, что Понтсвейн ударит его, – честно говоря, он бы с удовольствием размялся. Принцу очень хотелось выместить на ком-нибудь переполнявшую его ярость. Высокомерный Понтсвейн был бы неплохой мишенью.

Но Понтсвейн только пожал плечами и отошел в сторону, чем ужасно удивил Тристана.

– Я начинаю понимать, – тихо сказал Дарус.

– Ну, так объясни мне, – попросил принц.

Калишит встал и, несколько раз пройдясь взад вперед по их крошечной тюремной камере, подошел к Понтсвейну, стоявшему у окна. Через некоторое время к ним присоединился и Тристан. Из окна открывался вид на ухоженный сад, окружавший роскошный особняк.

– Разве ты еще не понял? Наш арест, гибель «Везучего Утенка»… – все направлено на то, чтобы помешать тебе встретиться с Высоким Королем!

– Так ты думаешь. Высокий Король боится меня? – задумчиво произнес Тристан. – Но почему?

– Правители Морея и Сноудауна убиты или пропали, твой отец погиб от руки наемного убийцы. Остался только ты!

– Чем может угрожать принц небольшого королевства самому Высокому Королю? – спросил Тристан.

– Ведь ты же победил Зверя год назад – разве это само по себе не опасно, особенно для безвольного правителя? – проговорил Дарус. – Здешние солдаты ждали тебя – они прекрасно знали, что ты не нарушал законов, что ты не преступник, – но ведь ты и не король… И каким-то образом они узнали, что ты на пути в Кер Каллидирр.

Повисла напряженная тишина, все трое отлично понимали, что означают слова калишита.

Тристан подумал, а не имеют ли здешние стены уши?. А может, у них есть еще и глаза?

– Эти перья помогают ему удерживать направление полета. Мышцы крыльев настолько сильны, что он может поднять с земли и унести большого кролика.

Молодой орел спокойно сидел у Генны на коленях, пока Верховная Друида, расправив его крыло, рассказывала девушке о том, как оно устроено.

Генна подняла грациозную птицу:

– Конечно же, этот еще совсем малыш, – добавила Генна. – Ему надо немного подрасти, прежде чем он станет столь сильным.

Они сидели на скамейке в саду, окруженные яркими цветами и высокими древними дубами. Толстые пчелы с жужжанием лениво перелетали с цветка на цветок, собирая нектар.

– Из всех птиц и животных у него самые зоркие глаза, – продолжала урок Генна. – А скорость! Обличье орла самое удобное, если тебе надо быстро добраться из одного места в другое.

– Как бы мне хотелось попробовать! – воскликнула Робин, представив себе, как парит над землей. – Увидеть долину, весь мир!

– Скоро, дитя мое, – сказала Генна, удивив девушку своим ответом. – Ты многому научилась за последнее время, несмотря на мою болезнь. Ты уже почти готова узнать секреты животных, чтобы принимать их обличье, если в этом возникнет нужда.

– Наставница… – неуверенно начала Робин, она хотела задать вопрос, который так волновал ее. – Твоя болезнь имела какое-нибудь отношение к присутствию странного незнакомца в роще?

Генна долго молчала, прежде чем ответить на вопрос; Робин даже решила, что она, наверное, не слышала его.

– Дело здесь не в чужаке – по крайней мере, не только в нем, – наконец заговорила друида. – Видишь ли, я старею… Я на самом деле гораздо старше, чем выгляжу, если уж говорить правду. И возраст иногда начинает тяготить меня. Сначала я думала, что причина только в этом.

Тем не менее, когда появился чужак, я почувствовала нечто более страшное, чем просто недомогание пожилого человека; я ощутила присутствие давнего и сильного врага, с которым, как мне казалось, я уже никогда больше не встречусь, – по крайней мере, в этой жизни. Это присутствие, в каком-то смысле, сводило меня с ума. – Она подняла руку, увидев изумление, появившееся на лице Робин. – Нет, конечно, дело не в самом чужаке. Его я узнала. Когда-то он был очень сильным друидом в Долине Мурлок. Его звали Траэрн из Оаквейла. Я думала, что он погиб во время войны. Но нет, не Траэрн был причиной моего недомогания. Нечто появилось вместе с ним – оно отнимало силы и пугало меня. Возможно, оно поселилось у него в теле, а может быть, Траэрн носил его с собой.

– Почему ты не сказала мне?

– Я не могла, – объяснила Верховная Друида. – Охватившее меня безумие заставляло меня молчать. Меня ужасало это чуждое присутствие, но я не могла произнести ни слова, чтобы предупредить тебя. Сейчас оно ушло – или сильно ослабило свое воздействие.

– Черный камень! – воскликнула Робин.

– Что? Какой черный камень? Почему ты мне ничего о нем не рассказала? – резко спросила Генна.

– Я ничего про него не знала – во всяком случае, пока Траэрн не умер в первый раз. – Она рассказала Генне о свертке, который так оберегал Желудь, а потом описала камень, обнаруженный ею после его смерти.

– И где он сейчас? – спросила Генна.

– Когда я потеряла сознание, Ньют унес его куда-то. Я не знаю, куда он его дел. Ньют?

Маленький дракончик моментально появился всего в нескольких футах от них. Невидимый, он хулиганил в саду, встряхивая стебельки цветов, когда пчелы спускались на лепестки.

– Уже пора перекусить? – заверещал он, с довольным видом усаживаясь на скамейку. – Что-то утро сегодня никак не кончится. Уф, как жарко! А вы обе какие-то ужасно скучные… Да, кстати, что мы будем есть? Я что-то не вижу ничего съестного?

– Подожди, – строго сказала Робин, подняв руку, – мы скоро пойдем перекусить, но сначала, я хочу, чтобы ты рассказал, куда ты отнес тот черный камень?

Ньют слегка задрожал и завертел головкой в разные стороны, словно ожидал, что вот сейчас из леса выскочат его самые злейшие враги.

– Я спрятал его, – объяснил он театральным шепотом. – Я отнес камень в лес и выбросил его!

– Но где именно? – не отставала молодая друида.

– Да где-то там, – ответил волшебный дракончик, с раздражением показывая на юг. – Ну, а теперь, мы можем, наконец, поесть?

Робин ничего не оставалось, как со смехом согласиться. Она повернулась, чтобы пойти в домик и взять хлеба, сыра и фруктов.

И только тогда девушка заметила тоскливый взгляд Генны, устремленный в ту сторону, куда показал Ньют.

Полдо уже собрался спрыгнуть с дерева обратно на узкую улочку, но тут услышал какой-то подозрительный шорох, едва отличимый от шелеста травы.