Консультант (СИ) - Дакар Даниэль

– Насторожились. Разошлись по точкам. Один слева от двери, второй в сортире для посетителей сныкался, третий в переговорной. Ничего не предпринимают, ждут. Всё, не отвлекаю, работай.

Сортир… сортир – это плохо. Этого она не предусмотрела. В сортире у миз Галлахер не имелось сюрпризов для незваных гостей. А чтобы не сообразить, что происходит, Второй должен быть полным и окончательным кретином. Ну да ладно. Авось, сколько-то хлебнет через вентиляцию… ага, и станет абсолютно непредсказуемым. Вот веселуха-то!

Плевать. Некогда.

Спокойная и беспечная (спасибо тебе, Марго, за раздолбайство; теперь эти думают, что так и надо), Лана Дитц шагнула в лифт и коснулась браслета. А потом вышла на своем этаже и двинулась к дверям офиса, считая про себя. Раз… два… три… четыре… знак своим: пошли!

Бесчувственная тушка Номера Первого, чёрт бы его побрал, рухнула крайне неудачно, практически заблокировав дверную створку. Шуметь, привлекая внимание законопослушных (по меркам Большого Шанхая) соседей, уж точно не стоило, а время работало против Ланы. На счету была каждая секунда: убивать незнакомцев она не собиралась, а потому использовала сравнительно безобидный вариант пресечения их деятельности. К сожалению, вариант этот не обладал продолжительным действием. И к тому моменту, когда створку удалось сдвинуть, в её распоряжении оставалось не больше полутора минут.

По счастью, люди вольного капитана Силвы обладали опытом, который позволял не тратить время на разъяснения. Да и сноровка, с которой Рис Хаузер обыскал уже скрученного Первого, заслуживала того, чтобы быть отмеченной. Добытый в процессе арсенал, кстати, оказался так себе. Даже обидно немного – её что же, принимают за слабоумную школьницу?

Силва выглянул из переговорной и кивнул – всё в порядке, мол. Теперь оставался только Второй, не подававший, кстати, никаких признаков активности и даже просто жизни. Похоже, и не дышал вовсе. А между тем не отсечь прибытие новых действующих лиц он не мог: люди Силвы двигались очень тихо – для вулгов – но всё же не бесшумно. Или вентиляция сработала лучше, чем предполагалось? Ладно, сейчас поглядим.

Знаком велев команде рассредоточиться и не отсвечивать, Лана сместилась влево, чтобы в случае открытия двери в туалет створка прикрыла бы её, и вежливо сказала:

– Тук-тук!

Ответом стала короткая очередь. «Раскат», старый знакомец, грохотал в замкнутом пространстве так, что Лана на секунду почти оглохла. Осколки пластика брызнули во все стороны, пара пуль, срикошетив от бронированного стекла, просвистела совсем рядом, ещё одна по касательной зацепила щёку… в общем, шутки кончились. Совсем.

Лана, спасибо Али, имела вполне сносные представления о габаритах объекта. Очередь чётко обозначила его положение в помещении. И пробить левой рукой изрешеченную створку, схватить умника за глотку, и от души приложить лбом об остатки двери, было, в сущности, делом техники. А с техникой у Ланы Дитц, капрала Планетарно-десантного Дивизиона, уже давненько не возникало проблем. Не возникло и на этот раз. Правда, острые, как бритва, края пробитой дыры прорезали не только рукав куртки, но и руку под ним: при такой скорости и силе удара не спасало никакое уплотнение кожи. Однако по сравнению с другими проблемами это не имело не только решающего значения – вообще никакого.

Теперь сохранять тишину не имело никакого смысла. Поэтому Лана, по-прежнему удерживая обмякшее тело, скомандовала:

– Ломайте!

Ещё несколько драгоценных секунд ушло на то, чтобы срезать петли, после чего мрина сделала один длинный шаг назад и с облегчением сгрузила порядком поднадоевшую тяжесть на руки Риса и Силвы.

Как только хватка на горле ослабла, объект попытался рыпнуться, но тут же схлопотал полновесную затрещину от Риса и затих. Вовремя – на коммуникатор Ланы пришел входящий вызов.

– Да! Да, это Катрина Галлахер. Ловите проверочный пакет. Всё в порядке, сержант. Я официально прошу о десяти минутах. Да, именно. Спасибо. До встречи.

Одной из особенностей принятых на Шанхае правоохранительных процедур было предоставление жертве нападения по её официальной просьбе десяти минут на самостоятельную разборку с обидчиками. Если, разумеется, жертва оказывалась в состоянии о чём-то просить и не испытывала сомнений в собственных силах. По истечении указанного времени следовало либо выдвинуть обвинения, либо сдать захваченных преступников полиции. Кстати, убивать нападавших после просьбы жертва не имела права (до – сколько угодно), но это было единственным ограничением.

Лана высвободила руку из остатков двери, окинула задумчивым взглядом напряженные лица и решительно кивнула:

– В переговорную всех. У нас десять минут.

Рис специально засёк время. Ему действительно было интересно, как распорядится Лана отпущенными ей десятью минутами и чего она рассчитывает добиться за этот – по любым меркам недостаточный – срок. Что ж, впечатлений он получил массу.

Для начала хозяйка офиса приказала прикрутить Второго и Третьего к креслам, а Первого распять на столе. Одновременно с этим она открыла окно, в которое немедленно проскользнули три по-кошачьи гибкие фигуры.

Возмущенный возглас Резы «Что, это и всё?!» был оборван нетерпеливым жестом окровавленной левой руки – от куртки и перевязей с клинками Лана уже успела избавиться. Что интересно, невозмутимая Грета отнюдь не спешила перевязывать нанимательницу. Лану же, казалось, этот вопрос не беспокоил вовсе. Она просто вытерла предплечье о собственные волосы надо лбом, и тем ограничилась. Видок у неё, кстати, стал таким, что пригодностью оного для допроса восхитилась бы и тётушка Клодия, а она редко чем восхищалась.

Небрежная дробь по одной из стенных панелей сделала мрину обладательницей небольшой плоской коробочки, которую она перебросила Грете с коротким комментарием:

– Антидот. Займись.

После чего прошлась по разгромленной переговорной, засыпанной обрывками, обломками, объедками и осколками, неодобрительно качая головой и брезгливо морщась. На всё про всё ушло около двух минут. Оставалось восемь.

– В общем, так, – негромко и очень спокойно произнесла Лана, запрыгивая на стол и нависая над Первым, уже оклемавшимся настолько, чтобы начать пробовать на прочность охватывающие запястья и щиколотки узкие пластиковые ленты. Ленты держали надёжно.

– У нас очень мало времени. Если бы этот кретин, – кивок в сторону Второго, – не начал палить, соседи не вызвали бы полицию, и я бы прибегла к химии. Но до прихода копов семь минут с сантимами, а их хватит разве что на стандартные тесты. Так что придётся обойтись подручными средствами. Думаю, успеем. Вопрос первый и главный: кто вас послал?

Лежащий на столе мужчина ощерился и издевательски протянул:

– Да пошла ты!

– Ответ неверный, – вздохнула Лана и выстрелила в левую кисть пленника.

Тот взвыл, а раздосадованный Рис был вынужден признать, что опять не заметил, откуда она извлекла пистолет. Впрочем, куда она его дела – за ремень на пояснице – он углядел. А дальше стало и вовсе весело.

– Видишь ли, – ласково улыбаясь, девушка расстегнула рубашку и сбросила её на руки подсуетившегося капитана Силвы, – правило десяти минут требует передать вас полиции живыми. Но о комплектности в момент передачи оно не говорит ничего. Так что через шесть минут я могу отдать вас без пальцев. Без ушей. Без глаз. Без яиц. Шесть минут – это много, поверь.

Она наступила на простреленную кисть мужчины и под его переходящее в вой рычание завела руки за спину, расстегнула лифчик и, передёрнув плечами, стряхнула с них бретельки. Находящиеся в комнате представители сильного пола одновременно судорожно сглотнули: посмотреть было на что.

Тут Рис не выдержал:

– Солнышко! Ну, бельё-то зачем?

– А ты вообще в курсе, сколько здесь, на Шанхае, стоит качественная стирка? – капризно выгнула брови обернувшаяся Лана. Подтягивать повыше повисший на сгибах локтей лифчик она и не подумала. – И как плохо кровь отстирывается от кружев? Знаешь, сколько я заплатила за этот комплект?