Чужой среди своих 2 (СИ) - Панфилов Василий Сергеевич Маленький Диванный Тигр

— Не, ну а хули⁈ — усугубил своё положение тот, — Я, значит, это… тоже права имею! А вы это… не имеете! Отпстите… отпстите, я кому… а ты на хуй пошла! Тьфу на тебя! Тьфу!

Короткое разбирательство, свидетели… и патруль, забрав имеющего права нарушителя общественного порядка и собрав данные граждан, удалился.

— Пятнадцать суток, — констатирую удовлетворённо, чувствуя не то чтобы злорадство, но такое что-то…

Потыкав пальцем в книги, стоящие на подоконнике в стопках, повздыхал… Вот тоже, проблема!

Учебники мне выдадут в школе, но я ещё в колхозе договорился с местными, и мне притащили полный комплект на годы вперёд за бутылку самогона и уважение. Родители восприняли это вполне позитивно, посчитав, что ребёнок хочет заранее ознакомиться с программой, а такие вещи в еврейской семье принято поощрять.

Отчасти они правы, и, скажем, химию и биологию я изучал, просто чтобы освежить свои знания, ну и чтобы не ляпнуть чего-нибудь этакого… лет на пятьдесят вперёд программы. Не уверен, что хочу примерить на себя лавры вундеркинда.

Чёрт его знает, но все вундеркинды советской эпохи, о которых я знаю, закончили плохо. Вроде бы и слава, и известность всесоюзная, но судьба у всех сложилась на редкость неудачно.

Логика подсказывает, что были, наверное, и другие вундеркинды, о которых я не знаю…

… и вот здесь у меня опаска, вполне, как мне кажется, закономерная! Если вся страна работает на ВПК, а его руководство исповедует политику «Пушки вместо масла», то не может ли быть такого, что юные гении и просто вундеркинды, каким-либо образом проявившие себя, очень быстро переезжают в закрытые города, и там, в тепличных условиях уютного концлагеря, куют разнообразные щиты Социалистической Родины?

Нет, я не против существования ВПК и не отрицаю системы сдержек и противовесов, в том числе и ядерных! Но и особого смысла участвовать в этом не вижу, по крайней мере — для себя.

Работать годами и десятилетиями над какой-нибудь военной отравой, в гадючьих условиях закрытого коллектива? Спасибо, нет!

… но с биологией и химией в общем-то всё понятно. Есть чётко очерченные границы, и достаточно лишь точно знать, что в учебниках есть, а чего не будет ещё несколько десятилетий.

А вот литература и особенно история… вот где ужас хтонический! Это только кажется, что Достоевский или там Лев Толстой — вечная классика… а интерпретация⁈ Сочинения, которые положено писать «как надо»?

Это в российской школе и через полвека будет, увы… Но здесь и сейчас у классиков совсем другая идеологическая подоплёка, и в посёлке ещё слышал истории, как за неправильное сочинение ругали, вызывали в школу родителей и ставили на вид…

… а здесь Москва! Возможностей больше, но и вляпаться — на раз!

Один из вариантов — переписывать гладенькие, ровные сочинения отличников и активистов. Заранее.

Сочинения в школе год от года особо не меняются, и если собрать тетрадки отличников, а потом, чисто механически, переписать два-три варианта каждого сочинения, в памяти точно останется — как надо писать…

Тупая, механическая, раздражающая работа… Да ещё и, мать его, почерк! Каллиграфический…

Но история много сложней! Наборы цифр и имён, густо приправленные пропагандой, просто-напросто более вариативны, и заучить все темы, по крайней мере хорошо, не так-то просто.

Особенно если начнут гонять… Вот как удержаться? Очень легко влепить на автомате что-то своё, оттуда…

Правильное или неправильное — не суть! Я никогда не был фанатом РенТВ и иже с ними, но как и любой человек, достаточно тесно связанный с интернетом, постоянно цеплял глазами то броские заголовки, то натыкался у приличного, казалось, бы, блоггера, на весьма стрёмный и спорный разбор каких-то моментов истории.

Пока не вижу выхода. Наверное, мне придётся тратить на бесполезный в общем-то предмет массу сил, продираясь сквозь абзацы пропаганды и заучивая даты, чтобы выезжать хотя бы на их знании.

Так-то бы чёрт с ней… но история, как часть идеологического воспитания, нынче важный предмет, и историки, как правило, являются ещё и парторгами школы! Вот так вот… «забить» не получится при всём желании, если, разумеется, я обираюсь оканчивать десять классов.

— Вот ведь чёрт… — вздохнул я, весьма живо представляя себе не только объём работы, но и степень отвращения к ней. А ведь придётся!

Ещё раз глянув на часы, и поняв, что читать я решительно не в настроении, скинул рубашку и майку, размялся наскоро и принялся отрабатывать связки, работая исключительно на технику. Оказывается, в Москве это всё очень востребовано…

—… и моется, и моется… — услышал я старческий зудёж, выходя из ванной, — я посчитала, сколько вы там…

— Потом дадите, что посчитали, — перебила её мама, и старуха недовольно поджала дряблые губы. Собравшись с мыслями, она открыла было рот, явно готовая ко второму раунду зудёжа, но я решительно закрыл дверь в комнату перед её носом.

— Опять твой спорт? — для порядка поинтересовалась мама, смотрясь в зеркальце и поправляя пуховкой какие-то неведомые мне изъяны во внешности.

— Угу…

— А я пробежалась по парикмахерским, — похвасталась она, ноги гудят…

— Так, а что у тебя с ухом? — живо переменила она тему.

— А… ерунда, — отмахиваюсь я, — дурак какой-то… и главное, на ровном месте прицепился!

Она вздохнула, но воспитывать, рассказывая благоглупости о том, что все споры нужно решать мирно, не стала. Не та у неё биография…

— Пробежалась… — возвращаю её к теме.

— А, да… — кивнула мама, — есть, кажется, пара мест интересных.

Она с увлечением начала рассказывать о «девочках» и условиях работы, забредая подчас во что-то очень и очень женское, что я не могу не то что принять, но и даже понять.

— Кстати! — перебила она саму себя, — Я тут столовую неподалеку нашла, говорят, хорошая! Сходим?

— Давай, — оживился я, и, вспомнив о мамином пристрастии к домашним делам, живо пересказал ей недавнюю сценку с зонтиком на кухне.

— Ужас какой, — мама зябко поёжилась, — Не выдумываешь?

— Да зачем⁈ — вскидываюсь я, — Сама потом, думаю, увидишь! Да и после кастрюль с замками…

— Ну да… — погрустнела мама, — чем в таких условиях готовить, действительно, лучше в столовую.

— Ага… — киваю согласно, — а потом придумаем что-нибудь! Главное ведь — сама прописка, а остальное… Ладно, я тебя на улице подожду!

Выскочив на улицу, машинально хлопаю себя по карманам, и только сейчас вспоминаю, что бросил курить.

— Заебали, — закуривая, в сердцах сообщил мне остановившийся рядом грузчик лет сорока, одетый в потёртый серый халат, изрядно потрёпанный и видавший виды, — все зады у магазина обоссали! Как намазано!

— Ага… соглашаюсь с ним, озираясь на подъезд, из которого вот-вот должна выйти мама, — у нас вон тоже…

— Местный? — осведомился грузчик, выпустив клуб ядовитого дыма.

— Ага… — снова киваю, — недавно переехали, в седьмую квартиру.

— Соседи, значит… — задумчиво подытожил мужик, кивая чему-то своему.

— А ты молодец! — внезапно продолжил он, — Ловко того… ссыкуна! Да и с милицией что связываться не стал, это ты правильно…

Не говоря ничего, еле заметно пожимаю плечом.

— И не болтун, — хмыкнул мужик, пристально оглядывая меня, — А так ничего, крепкий… спортсмен?

— Ну… так, для себя! — снова пожимаю плечами, чувствуя себя, как на собеседовании.

— Эт правильно… — снова пыхнул мужик, замолчав.

— Миша! — позвала меня вышедшая из подъезда мама.

— Мамаша твоя? — прищурился грузчик.

— Ага… — я уже делю шаг от него, — только не говорите ей, ладно? А то волноваться будет…

— Х-ха… — неведомо чему развеселился тот, — не буду!

— Ты это, малой… — громко окликнул он меня, когда я уже подходил к маме, — подработать захочешь, сюда, на зады подойди! Дядю Сашу спросишь!