Фрейлина - Шеннон Дрейк

Тут Гвинет с удивлением услышала, как кто-то тихо вскрикнул от восторга. Повернувшись на этот голос, она увидела Энни — она тоже радовалась как ребенок.

— Я думаю, он в часовне, — ответила Энни на вопрос своей госпожи.

— Раз так, мы пойдем туда и поговорим с ним, — решила Гвинет.

И все последовали за ней в часовню.

Преподобный Кеох пришел в ужас: как можно совершать свадебный обряд, не подождав перед этим положенное время! Но Гвинет объяснила, что она уезжает в свое поместье и чувствует, что будет не вправе оставить Лайзу здесь, если брак не будет заключен. Тогда он согласился. Во время этого разговора Гвинет с изумлением увидела, что в часовню входит Рован. На его лице было то мрачное выражение, которое, кажется, не покидало его все эти дни.

— Леди Гвинет, ваши сопровождающие готовы. Вы должны отправиться в путь через час, — коротко объявил он.

Она выпрямила спину, чтобы быть как можно выше ростом, и сказала негромко, но твердо:

— Так быстро я не уеду. Вам известно, что Тристан и Лайза хотят пожениться?

— Вы бы остановили их?

— О господи, нет! Милорд, я хотела бы, чтобы их поженили сегодня.

Рован нахмурился так свирепо, что она едва не отступила назад.

— В замке траур, — с укором произнес он.

Гвинет кивнула в ответ:

— Именно в честь милой моему сердцу Кэтрин я хотела бы без шума соединить их браком сегодня. Здесь и сегодня, перед Богом.

— Документы не готовы, — пробормотал преподобный Кеох.

— Вы можете совершить обряд, а потом заполнить нужные бумаги, ваше преподобие, — предложила ему Гвинет, пристально глядя на Рована, потом прикусила губу и задумалась, осторожно выбирая правильные слова, и наконец очень тихо сказала владельцу замка: — Все почитали леди Кэтрин. Но разве справедливо ради ее памяти не дать человеку, который так долго и верно служил ей и вам, жену, которую он любит, и радость, которая ему нужна? Милорд Рован, прошу вас, забудьте на время горе, которое так терзает вас. Позвольте заключить этот брак здесь и сейчас, просто и тихо.

Рован смотрел на нее с таким выражением лица, словно был готов обрушить гром и молнии. Гвинет подумала, что он сейчас начнет ругаться.

Но он лишь спросил:

— Что скажет преподобный Кеох?

— Такая поспешность некрасива, — со вздохом сказал священник. Потом поднял руки и заявил: — И все же, лорд Рован, если этим двоим будет достаточно просто слова Божьего, а вы и леди Гвинет станете свидетелями, то…

— Тогда пусть так и будет. Делайте это, — произнес Рован.

Гвинет только моргала в изумлении. Его гнев, кажется, остался. Но может быть, он решил, что Тристан заслужил счастье тем, что вернее всех служил Кэтрин.

Он был верен Кэтрин больше, чем сам Рован.

— Венчайте! — повторил Рован.

Все посмотрели на преподобного Кеоха.

— В таком случае идемте к алтарю, — сказал он.

— Ах! — в восторге воскликнула Энни и захлопала в ладоши.

— Лорд Рован, вы будете стоять вот здесь. Вы отдадите невесту Тристану. Леди Гвинет, вот ваше место. Вы будете свидетельницей.

Так преподобный Кеох начал обряд бракосочетания. Это был преданный Богу священник и очень добрый человек. Говорил он очень долго.

Наконец Рован откашлялся и прервал его:

— Ваше преподобие, не пора ли уже перейти к брачным клятвам?

— В самом деле пора, — смущенно пробормотал священник.

И вот Тристан и Лайза, чьи лица светились от радости, стали мужем и женой. Это была странная пара: она была намного моложе суженого и стройна, как тростинка, а он — широкий и плотно сложенный, и лицо у него было обожжено ветром и солнцем, как здешние скалы. Но их лица сейчас были так прекрасны, что Гвинет не удивилась, когда даже Рован, забыв на время о своем горе, почувствовал радость за эту пару.

Но после венчания он нетерпеливо сказал:

— Все!

— Милорд Рован, подождите еще минуту. Мы должны поставить на бумаге подписи, как положено.

Рован сгорал от нетерпения, пока священник заходил в комнату, где стоял его стол и лежала огромная Библия, садился в свое деревянное кресло и писал. Наконец он позвал всех четверых. Первыми расписались жених и невеста, причем неграмотная Лайза поставила крестик. Затем поставили подписи Рован и Гвинет.

Когда священник открыл свою книгу, чтобы вписать туда имена новых супругов, Гвинет не смогла не заметить, что предыдущая запись была о смерти леди Кэтрин, а непосредственно перед ней стояла запись о рождении мертвого младенца, которого звали Майкл Уильям Грэм.

— Теперь все закончено? — спросил Рован.

— Да, — ответил преподобный Кеох.

— В таком случае леди Гвинет должна отправляться в путь, — сказал Рован.

Он посмотрел на Гвинет, и она не могла не почувствовать укол совести: у Рована был такой вид, словно он презирал ее и не желал даже видеть.

Еще бы: она же заставила его помчаться спасать ее в ночь смерти его жены!

— Я уеду сейчас же, — заверила она его.

Она повернулась к Лайзе и обняла сначала ее, а затем Тристана. Потом сняла золотое кольцо с изящной резьбой и вложила его в руку Лайзы. Это кольцо во Франции подарила ей Мария, сняв со своего пальца.

— Это тебе. А вы, Тристан, были очень добры ко мне. По-моему, вы любовались одним из наших коней — тем, который чалой масти. Он холощеный, но это отличное животное. Мы привезли его из Франции, где он принадлежал королеве Марии. Его зовут Эндрю, не знаю почему. Теперь он ваш.

— Благослови вас Бог, миледи. Для нас было бы достаточно и того, что вы подарили нас друг другу, — поблагодарил Тристан.

Рован кашлянул, прочищая горло. Когда он заговорил, его голос показался Гвинет сердитым, но слова все же были добрыми.

— Я пожалую вам обоим усадьбу.

Гвинет подумала, что огорчила его: своими подарками она напомнила Ровану, что и ему нужно что-то подарить молодым супругам. Ну и пусть!

Ей вдруг очень захотелось уехать — сильней, чем ему хотелось, чтобы она уехала. Хотя она отчаянно старалась выглядеть спокойной, человеку трудно вынести такое презрение.

— Я уезжаю немедленно, — объявила она собравшимся.

Рован вдруг низко поклонился ей и сказал:

— Доброго пути, леди Гвинет.

Она кивнула и ответила:

— Да будет с вами Бог, лорд Рован.

Он повернулся и поспешно вышел из часовни. Гвинет была уверена, что он не придет прощаться с ней во двор, и через несколько минут была поражена, увидев его там.

Она сидела на своей кобыле, которая каким-то загадочным образом вернулась в замок. Энни была рядом с ней, а сопровождающие — десять человек — готовы были тронуться в путь в любой момент. Гвинет нежно прощалась с Тристаном и Лайзой, когда вдруг увидела, что Рован идет к ним от замка и слуги подводят ему коня.