Байки старого телемастера - Геннадий Гендин

Я бы с неподдельным интересом посмотрел на Вас лично, если бы вы в этой ситуации решили объяснить полковнику, что в нашей стране все граждане равны перед законом.

Поэтому я нисколько не удивился, когда в один прекрасный день наша бессменная диспетчер Маргарита Прокопенко сказала мне:

— Сегодня тебе наряды велено не выдавать. Зайди к Алексаше (так мы называли между собой нашу директрису — Александру Михайловну Канаеву), поедешь к какой-то шишке.

— А почему обязательно я? Вроде бы мы договорились, что для этого существует дежурный «пожарник»?

— Много стал рассуждать, умник. На этот раз велено прислать самого-самого. А кто у нас «самый-самый»?

Я зашёл в кабинет, когда директриса разговаривала по телефону. Она жестом указала мне на кресло, а положив трубку, сказала:

— Я помню наш общий уговор про дежурного «пожарника», но сегодня у меня личная просьба. У одного генерала из Генштаба Армии третий раз подряд один и тот же дефект в телевизоре «Т2-Ленинград», а у вас самый большой опыт работы с этой моделью. Пожалуйста, посмотрите телевизор повнимательней, не торопитесь, я велела освободить вас на сегодня от всех других работ.

— Нет проблем, — ответил я. — Надо — значит надо. А что за дефект?

— Не знаю. Возьмите у Маргариты Ивановны гарантийную карточку генерала, последний раз его телевизор ремонтировали только позавчера.

Я взял у Маргоши карточку. В первой заявке значилось «нет общей синхронизации» и отметка мастера: «замена лампы 6Н8С. Телевизор работает нормально». Вторая заявка через три дня была как под копирку: «нет общей синхронизации» и пометка того же мастера: «замена лампы 6Н8С. Телевизор работает нормально». Последняя заявка настораживала: «нет общей синхронизации».

— Ну, что там? — полюбопытствовала Маргоша.

— Трудно сказать. Но, скорее всего что-то там не так. Поглядим-посмотрим. А почему на заявке указано «…не раньше 15:00»?

— На этот раз генерал хочет поприсутствовать при ремонте самолично.

— Ясно. Стало быть, не доверяет. Но раз уж я притащился в наш дурдом с утра пораньше, а на спецобъекте нельзя появляться раньше трёх, давай подбери мне два-три наряда рядом с генералом, на Шаболовке или на Мытной, всё равно день у меня уже пропал.

— Ах ты, благодетель наш миленький! Ну, уважил! А у меня на завтра как нарочно в район Шаболовки 12 заявок! Вот, мой золотой, отбери сам, что тебе по душе.

Я отобрал три наряда по соседству с домом генерала и покинул ателье. С тремя ремонтами я разделался к двум часам и успел не спеша пообедать в хорошо знакомой мне столовой самого телецентра, благо у меня был на этот закрытый объект постоянный пропуск.

Без четверти три я уже был у генерала. Встретил он меня доброжелательно и очень просто сказал, что у него, честно говоря, возникли сомнения в том, что причина дефекта на самом деле в неисправной лампе. Я заверил генерала, что сегодня мы постараемся поставить точку в этой истории, привычно повернул телевизор на бок, отвернул поддон, снял заднюю стенку и повернул выключатель. Через минуту на экране появились беспорядочно бегущие полосы — явный признак отсутствия общей синхронизации. Я заглянул внутрь ящика и сразу же увидел, что лампа 6Н8С в схеме синхроселектора не накаляется.

«Что за чертовщина! — была первая моя мысль, — неужели опять сгорела лампа? Это в третий-то раз подряд?»

Тем не менее, я полез в чемодан, достал новую лампу, заменил её на перегоревшую и снова включил телевизор. Через минуту на экране появилось нормальное устойчивое изображение. Генерал выразительно посмотрел на меня:

— Ну и что вы об этом думаете?

— Честно говоря, пока что ничего определённого. Мне и самому с трудом верится, что три раза подряд выходит из строя одна и та же лампа, хотя полностью исключить такое нельзя. Давайте подождём немного, а я пока что проверю режимы питания.

Я достал тестер и, прежде всего, проверил напряжение накала, хотя в глубине души нисколько не сомневался, что оно в норме. Естественно, оно оказалось равно точно 6.3 вольта, стало быть, о перегорании нити из-за перекала не могло быть и речи. Но тогда из-за чего?

Прошло не менее получаса, я уже собирался закрыть крышку телевизора, когда вдруг снова пропала общая синхронизация. И я, и генерал чуть не подпрыгнули на месте.

— Ну…?!

Это всё, что смог сказать генерал. Я заглянул внутрь ящика — накал лампы 6Н8С не светился. Наконец-то меня осенило. Я просунул руку в ящик, покачал лампу, и она снова ожила, вернув телевизору нормальную синхронизацию.

— А ларчик просто открывался — прокомментировал я ситуацию. — Плохой контакт в ламповой панельке.

Я попросил генерала принести настольную лампу, вооружился лупой и без труда убедился, что вторая ножка панельки попросту не пропаяна. На устранение дефекта ушло не более 10 минут, после чего я включил телевизор, чтобы убедиться, что на этот раз враг побежден, однако ни изображения, ни звука не появилось. «Что ещё за чертовщина!» — воскликнул я про себя. Зато генерал посмотрел на меня с большим интересом.

Я снова включил и выключил телевизор — никакого эффекта. Покрутил ручку переключателя каналов — мертво. Хотя, впрочем, не совсем. На третьем канале явно, хотя и негромко прослушивалась работа УКВ-ЧМ станции, а по экрану в такт со звуком пробегали горизонтальные полосы. И тут меня осенило во второй раз.

— А который сейчас час? — спросил я генерала.

— Пять минут пятого, — ответил он. — А почему вы спрашиваете?

— А потому, что дневные передачи телецентр заканчивает ровно в 16.00, и возобновит работу только в 7 вечера. Так что в ожидании этого события нам предстоит скоротать почти три часа.

Три часа — срок немалый, поэтому, чтобы скоротать время, я решил открыть генералу страшную тайну. А тайна эта состояла в следующем: телевизор «Т2-Ленинград» в то время был единственной моделью, которая помимо собственно телевизора и УКВ-ЧМ приёмника была оборудована, хотя и простеньким, но всеволновым АМ-приёмником на базе приёмника 3-го класса «Ленинградец». Несмотря на невысокие параметры, приёмник имел аж 6 диапазонов: ДВ, СВ и 4 полурастянутых КВ — 25, 31, 41 и 49 метров. Что же касается наиболее желанных, но запрещённых в СССР диапазонов 13, 16 и 19 метров, на которых в основном вещали все «вражеские голоса», их в приёмнике, естественно, не было.

Однако же не зря Россия испокон веку славилась своими Кулибиными, Левшами и прочими умельцами-самоучками. Один из таких умельцев (не будем уточнять его фамилию), обслуживавший большую часть парка телевизоров «Т2» и знакомый с основами радиотехники пришёл к логичному выводу, что при параллельном соединении двух индуктивностей общая индуктивность становится меньше наименьшей. Поэтому если одновременно нажать не одну, а сразу две или три кнопки коротковолновых диапазонов, то…

Так количество коротковолновых диапазонов в простеньком приёмничке «Ленинградец» сразу возросло с 4-х до 12-ти, перекрыв почти без провалов участок от 11 до 49 метров.

Генерал проявил живейший интерес к моему открытию, поэтому оставшееся время мы провели за практическими занятиями. Для этого мне пришлось вытащить штекер наружной антенны из гнезда «Антенна ТВ» и переключить его в гнездо «Антенна приёмника». Этот приём существенно повышал реальную чувствительность приёмника на коротких волнах.

За этим занятием время вынужденного перерыва промелькнуло незаметно. Вдоволь наслушавшись «голос Америки», «Би-Би-Си», «Немецкой волны» мы обнаружили, что время вечерних телепередач уже наступило. Я установил переключатель программ в положение приёма первого канала.

На экране появилось изображение с устойчивой строчной и кадровой синхронизацией, но сильно «зашумлённое» перемежающейся рябью и мелкой сеткой, хотя три часа назад ничего подобного не было.

«Этого мне только не хватало», — подумал я.

— Что-нибудь не так? — разделил моё беспокойство генерал.

— Сейчас посмотрим, — ответил я без особого энтузиазма.

Первая разумная мысль состояла в том, что если у одной лампы был плохо пропаян контакт на панельке, то такое же могло быть и на других панельках. Я прощупал все лампы радиоканала, но они оказались горячими. Проверка тестером убедила меня в том, что все режимы на всех лампах абсолютно нормальные. Тем не менее, шумы и помехи наблюдались на всех трёх телеканалах.

Время шло, а ничего вразумительного мне в голову не приходило. До конца вечерних передач оставалось уже меньше получаса, когда я сказал генералу:

— Боюсь, что сегодня мы вряд ли установим истину. Поэтому я пока что закрою телевизор, а завтра с утра приеду к вам со специальным испытательным прибором.

— Ну что ж, — вяло согласился генерал, — Вам виднее.

Я повернул телевизор, чтобы закрыть заднюю стенку и…