Невинные грехи - Кэтрин Каски

— Ну-ка понюхай его, Киллиан. Только не подходи слишком близко…

— Ты думаешь… он отдал концы и никто не заметил? — Киллиан усмехнулся и пнул ногу Гранта каблуком.

Один глаз Гранта приоткрылся.

— Развлекаетесь? Я просто немного вздремнул.

Локлен помахал над ним газетой.

— Вздремнул или почитал про мастерскую миссис Фрай в Ньюгейте? Похоже, у них дело процветает. — Он пробежал глазами статью. — О! Да здесь и о Фелисити с Присциллой есть! Они устраивают школу для детей заключенных.

— Покажи! — Грант потянулся к газете, но Локлен отвернулся от него.

— Я еще не закончил.

— Я слышала свое имя? — В гостиную вошла Присцилла.

— В сегодняшней газете написали о вашей с Фелисити работе в Ньюгейте, — воскликнул Локлен. — Поздравляю!

— Я знаю. Только, братец, статья эта была во вчерашней газете. Я купила несколько штук. Подумала, вдруг папа или его секретарь еще не прочитали.

— Мудро, сестренка, — усмехнулся Киллиан.

— Если вы не заметили, то я в последнее время вообще стала хорошей. Почти как наша дорогая Фелисити. Кто знает, может, и я в скором времени искуплю себя в глазах папы. — На лице ее появилась горделивая улыбка. — Поплин говорил, что я только сегодня получила почти дюжину приглашений от дам из лучших в Лондоне родов? Правда-правда. Салоны, где раньше меня не желали видеть, теперь открывают передо мной двери. Я даже получила приглашение на чай от леди Резерфорд.

Киллиан застыл.

— От матери графа Резерфорда? Да ты, наверное, паришь от счастья.

Ее губы выровнялись в твердую линию.

— Я уже отклонила ее приглашение. Не хочу идти к этой старой сове, которая заявляла прямым текстом, что считает себя выше нашей семьи.

— Ничего не понимаю, — признался Локлен. — Фелисити говорила, что ты уже и замуж за Резерфорда собралась. И по тебе было видно.

— Это было давно, я тогда из-за скандалов думала, что не заслуживаю лучшего. Теперь, когда меня хвалят за старания и труд, мнение мое изменилось. Я теперь не просто хорошенькое личико. Мужчина, за которого я выйду, должен ценить мою доброту и бескорыстие.

— Что ж, прекрасно, если так, Присцилла. — Локлен посмотрел на Киллиана, на мгновение выразительно поднял бровь и снова повернулся к Присцилле. — Во всяком случае это хороший план, и я желаю тебе всяческих удач в его осуществлении.

— Спасибо, Локлен.

Только сейчас Присцилла заметила Гранта, который второй день валялся на диване. Она сложила на груди руки.

— До сих пор думаешь о Фелисити? «Она не возьмет меня обратно… Какой я бедный, несчастный!» — Присцилла уперла руки в боки. — Я бы тебя тоже не взяла, Грант! Посмотри, во что ты превратился: грязный, растрепанный, от тебя смердит виски.

Она решительно подошла к нему и столкнула его ноги в туфлях с дивана.

— Прими ванну, оденься, как подобает джентльмену твоего положения, и иди к ней. Если ты будешь торчать дома, это не поможет тебе вернуть Фелисити.

— Ты прекрасно знаешь, что я не могу пойти к ней. — Грант вздохнул и потер ладонями лицо. — Не имея хоть какого-нибудь повода.

— А у тебя нет повода? — спросил Киллиан. — Наверняка можно что-то придумать.

— Наверное, можно, — пробормотал Грант, потом поднял голову. — Я обещал Фелисити, что верну жемчужное ожерелье ее бабушки, искал его две недели, обошел все магазины и ломбарды, всех ювелиров и скупщиков краденого, которых знаю. И ничего! Боюсь, что найти побрякушку невозможно. Она исчезла слишком давно. Ее и след простыл.

— Ты не мог проверить всех. Но есть люди, которые могут, — заметил Локлен.

— Кто? — Грант, оживившись, сел.

— Теперь у тебя есть деньги, — напомнил Локлен. — Средства.

— Да.

— Иди к сыщикам. Когда папин помощник обратился к ним за помощью, они твой перстень отыскали за три часа. — Локлен взял Гранта за руку и поднял его с дивана. — Не могу поручиться, что твое ожерелье найдется так же быстро, но попробовать стоит.

Присцилла вышла в коридор.

— Поплин, наберите, пожалуйста, лорду Гранту ванну и приготовьте его синий кашемировый костюм. Он собирается выйти.

Грант сжимал в ладони ожерелье, согревая жемчужины, все семь миль пути до резиденции миссис Фрай в Ист-Хэме. Он воображал, как его тепло, его любовь передастся Фелисити, когда он вернет ожерелье и застегнет его у нее на шее, и в их сердцах снова наступит благодать.

Извозчик чуть придержал лошадь и крикнул, что впереди показался дом Фрайев. Грант сдвинулся на край сиденья и высунул голову в окно. Фелисити находилась там, за этими стенами, и была надежда, что она простит и примет его любовь.

Неожиданно парадная дверь здания отворилась, вышел какой-то господин и махнул стоявшей на другой стороне улицы карете.

Граф Резерфорд, черт бы его побрал! А он что здесь делает? Резерфорд приподнял локоть, вышедшая за ним следом Фелисити взяла его под руку, и они вместе пошли к карете.

Грант втянул голову в плечи. Проклятье! Что же теперь делать?

Карета укатила в противоположном направлении. Когда она проезжала мимо, в ее окне показалась физиономия Резерфорда. Граф проводил Гранта взглядом, наградив его самодовольнейшей из улыбок.

Грант яростно забарабанил в потолок кеба и велел извозчику следовать за каретой Резерфорда. Он не собирался оставлять их в покое до тех пор, пока не узнает, что у проклятого графа на уме.

В конце концов, Фелисити принадлежит ему… Если, конечно, она согласится снова принять его как мужа… На этот раз по закону.

— Садитесь рядом со мной, мисс Лайтфут. — Хелен, вдовствующая графиня Резерфорд, похлопала по сиденью кареты. — Я так рада, что вы согласились сегодня у меня почаевничать. Миссис Фрай и, осмелюсь сказать, многие участницы благотворительных обществ не нарадуются на вас, на ваше трудолюбие и доброе сердце. Хотя почему-то никто не упоминал о вашей красоте. Мисс Лайтфут, вы ангел. — Она выразительно посмотрела на сына, намекая на то, что ему следует вставить комплимент. — Ты согласен, сын мой?

Кучер подстегнул лошадей, отчего графа Резерфорда отбросило назад и он чуть не упал на Фелисити. Когда его спина снова прижалась к тугой подушке сиденья, он широко, даже слишком широко, улыбнулся Фелисити с таким недвусмысленным видом, что у нее тут же запылали щеки.

— Полностью, мама. Ангел, спустившийся с небес.

— Можете вообразить мою радость, мисс Лайтфут, когда сын упомянул о знакомстве с вами.

Мы за чаем познакомимся поближе, и я надеюсь, вы согласитесь поговорить с женщинами из моей ассоциации о вашей работе, о том, что вы делаете для улучшения жизни узниц Ньюгейта. Мы давно ищем новое, благородное применение нашим значительным денежным ресурсам и времени.