Русские народные сказки - Unknown

Мужик год орла кормил. Исправились у орла крылья. Он говорит:

– Полетим теперь ко мне!

Подхватил мужика, и полетели они к орлу. Мужик в гостях у орла год был. Пил, ел, гулял как прошел год, не видал.

Вот собирается он домой. Дает ему орел берестяной коробочек.

– Возьми, – говорит. – Только не открывай, пока домой не придешь.

Шел-шел мужик и думает: «Что же это за коробочек такой? Дай-ка я погляжу, что в нем».

Открыл он коробочек. Посыпались оттуда дома да амбары, лавки – полны товара. Никак он не закроет этот коробочек.

Где ни взялся колдун. Говорит:

– Отдай мне то, чего дома не знаешь, а я тебе помогу.

Мужик подумал: «Все-то я дома знаю. Нечего мне бояться».

Ну и согласился отдать то, чего дома не знает. Колдун договор написал. Дома, амбары и лавки в коробочек сложил.

Пришел мужик домой, глядит – жена его сына родила.

Мужик затосковал, весел с тех пор никогда не бывал. Положил договор в сундук, на самое дно, и никому о нем не сказал.

Живут они, поживают, сын с матерью ничего не знают. Коробочек открыли, амбаров понастроили. А мужик все невеселый.

Вот сравнялось Ивану двадцать два года. Полез он как-то в сундук и увидел договор.

– Что это? – спрашивает он отца. Мужик ему все рассказал.

– Эх, батя, – говорит Иван, – давно бы мне надо было сказать! Ну, не гневайся! Пойду я твой долг платить.

Шел-шел, зашел в лес дремучий. Там стоит дом премогучий, кругом по балясинам человеческими головами обнесен, кожами человеческими обвешан. Является Иван к колдуну. Колдун говорит:

– Давно, давно пора, Иван – мужицкий сын, отцов долг заплатить, мне послужить! Ступай на кухню отдыхать. А завтра за работу.

Пошел Иван на кухню. А у колдуна в кухарках красавица девица, была. И Иван собой красавец. Полюбились они друг другу. Рассказал Иван, откуда он и зачем пришел. Красавица девица говорит:

– Плохи твои дела Иван – мужицкий сын! Хочет тебя хозяин погубить жизни лишить. Видишь посреди двора колоду? Велит он тебе завтра ее поколоть, порубить, в поленницу дрова сложить.

– То для меня пустое дело! – отвечает Иван. – Силой меня отец с матерью не обидели.

– Не хвались раньше времени, Иван – мужицкий сын! Колода та не простая. Тут не сила, а сноровка нужна. Деревья, что вокруг колоды стоят, такими, как ты, молодцами были. Станешь завтра колоду рубить, увидишь на комле маленький сучочек. Бей по тому сучку топором. Промахнешься – на себя пеняй. Вот велит на другой день колдун Ивану колоду поколоть, порубить, в поленницу дрова сложить. Берет Иван в руки топор. Размахнулся во все плечо и ударил по колоде.

Колода как лежала, так и лежит. А сам он в землю будто корнями врос.

Размахнулся Иван по второму разу. Сильней прежнего ударил.

Колода как лежала, так и лежит. А сам он по пояс дубовой корой оделся.

Тут испугался Иван. Вспомнил, что кухарка ему говорила. Приметил на комле маленький сучочек. Нацелился в него, попал топором.

Загремела колода, на поленья развалилась. Поленья сами в поленницу сложились. Спали с Ивана чары.

Приходит он к колдуну, докладывает: выполнил приказ.

Вышел колдун во двор. Посмотрел – правда. Злоба его взяла, однако вида не показывает.

– Ну что же, говорит, – спасибо за службу, Иван – мужицкий сын. Ступай на кухню отдыхать. Завтра будешь мне неезженого коня объезжать.

Приходит Иван на кухню, смеется.

– Это, – говорит, – для меня дело пустое, коня объезжать.

– Не хвались, Иван, раньше времени, – говорит кухарка. – Хочет тебя хозяин погубить, жизни лишить. Конь-то не простой будет. Дам я тебе три пуда железных прутьев. Когда станет конь подниматься кверху, бей ты его теми прутьями между ушей, сколько сил у тебя хватит.

Вот наутро подвели Ивану неезженого жеребца. Это сам колдун конем обернулся. Сел Иван верхом, поднялся конь выше лесов, чуть ниже облаков. Хочет Ивана на землю сбросить. А Иван к нему крепче прижимается, ногами бока давит, железными прутьями между ушей бьет.

Бил до тех пор, пока конь на землю не опустился. Привязал Иван коня у подъезда. Приходит к колдуну. А тот уже обернулся человеком, лежит в постели, охает:

– Послужил ты мне хорошо и на этот раз, Иван – мужицкий сын. Ну, исполни еще мой приказ: искупайся завтра утром в моей бане.

Приходит Иван на кухню, рассказывает служанке, смеется.

– Разве это работа, – говорит, – в бане искупаться?

Та отвечает:

– Плохо тебе завтра будет, Иван – мужицкий сын!

Хочет хозяин тебя живьем изжарить, кожу содрать, голову на балясину повесить. Ну, ложись спать, утро вечера мудренее.

Испекла она ночью пышку-говорушку. Посадила в баню. А сама с Иваном бежать.

Приказывает колдун наутро слугам баню топить, докрасна раскалить.

Приходит спрашивает:

– Как, Иван – Мужицкий сын, хороша баня?

А пышка-говорушка Ивановым голосом отвечает:

– Баня не скоблена,

Три года не топлена,

Зуб на зуб не попадает.

Рассердился колдун на слуг, что плохо баню топят. Велел еще дров подложить.

Приходит снова, спрашивает:

– Как, Иван – мужицкий сын, хороша моя баня?

А пышка-говорушка отвечает:

– Баня не скоблена, Три года не топлена, Зуб на зуб не попадает.

Взялся колдун сам баню топить. Все дрова пожег. Спрашивает:

Пышка-говорушка отвечает:

– Баня не скоблена, Три года не топлена, Зуб на зуб не попадает.

Открыл колдун дверь, а там пышка-говорушка. Хватился – кухарки нет.

Снаряжает колдун погоню. Слышит красавица девица, что погоня близко, обернулась она свиньей, а Ивана пастухом сделала. Подбегает погоня:

– Тут Иван – мужицкий сын не проходил?

Пастух отвечает:

– Нет, никого не было.

Вернулась погоня ни с чем. Колдун спрашивает:

– Никого не видали?

– Нет никого. Только пастуха со свиньей повстречали.

– Это они самые и были!

Слышит красавица девица, что нагоняют. Сделала она Ивана конем, а сама обернулась репьем. Возвращается погоня ни с чем. Колдун спрашивает:

– Что же, никого не видали?

– Нет, никого. Только конь ходит, а на хвосте у него репей.

– Ах, это они самые!

Побежал колдун сам. Бежит – земля дрожит. Слышит красавица девица нагоняют. Обернулась она морем, а Ивана селезнем сделала. Стал колдун воду пить, чтобы море осушить. А селезень крякает:

– Чтоб ты лопнул! Чтоб ты лопнул!

Так оно и случилось: лопнул колдун и издох. Прибежал Иван – мужицкий сын со своей невестой домой, к отцу-матери. Свадьбу сыграли. Стали жить-поживать.

Все у них хорошо. Письма мне пишут, только я что-то тех писем не получаю.

ДВОЕ ИЗ СУМЫ

Жил старик со старухой. Вот старуха на старика всегда бранится, что ни день – то помелом, то рогачом отваляет его; старику от старухи житья вовсе нет. И пошел он в поле, взял с собою тенеты [25] и постановил их. И поймал он журавля и говорит ему:

– Будь мне сыном! Я тебя отнесу своей старухе, авось она не будет теперь на меня ворчать. Журавль ему отвечает:

– Батюшка! Пойдем со мною в дом.

Вот он и пошел к нему в дом. Пришли; журавль взял со стены сумку и говорит: «двое из сумы!» Вот сейчас вылезли из сумы два молодца, стали становить столы дубовые, стлать скатерти шелковые, подавать яства и питья разные. Старик видит такую сладость, что сроду никогда не видывал, и обрадовался оченно. Журавль и говорит ему:

– Возьми эту суму себе и неси своей старухе. Вот он взял и пошел; шел путем дальним и зашел к куме ночевать; у кумы было три дочери. Собрали ему поужинать чем Бог послал. Он ест – не ест и говорит куме:

– Плоха твоя еда!

– Какая есть, батюшка! – отвечала кума. Вот он и говорит:

– Собери свою еду-то. А которая была у него сума, той говорит, как приказывал ему журавль: двое из сумы! В ту же минуту двое из сумы вылезли, зачали становить столы дубовые, стлать скатерти шелковые, подавать яства и питья разные.

Кума с дочерьми своими удивилась, задумала унесть у старика эту суму и говорит дочерям:

– Подите истопите баньку; может, куманек попарится в баньке-то.

Вот только он вышел в баню-то, а кума сейчас приказала своим дочерям сшить точно такую же суму, какая у старика; они сшили и положили свою суму старику, а его суму себе взяли. Старик вышел из бани, взял обмененную суму и весело пошел в дом свой к старухе; приходит ко двору и кричит громким голосом:

– Старуха, старуха! Встречай меня с журавлем-сыном.

Старуха глядит на него быстро и ворчит промеж себя:

– Поди-ка ты, старый кобель! Я тебя отваляю рогачом [26].

А старик свои слова говорит:

– Старуха! Встречай меня с журавлем-сыном. Вошел в избу старик, повесил суму на крючок и кричит: двое из сумы! Из сумы нет никого. Вот он в другой раз: двое из сумы! Из сумы опять нет никого. Старуха видит, что он говорит бознать [27] что, ухватила помело мокро и ну старика гвоздить.

Старик испугался, заплакал и пошел опять в поле. Отколь ни взялся прежний журавль, видит его несчастье и говорит: