Звездный зверь: Астронавт Джоунз. Звездный зверь. Туннель в небе - Роберт Хайнлайн

Они приближались к первому переходу, в рубке управления перешли на дежурство через смену. Но по-прежнему доктор Хендрикс не выходил на дежурство, а Саймз и Джоунз сменяли друг друга. Астрогатор выходил на каждое дежурство с Максом, но требовал, чтобы он сам делал работу и нес полную ответственность. Макс обливался потом. Он понял, что практические задачи и теории — это не самое сложное; у него не было способа и времени, чтобы проверить решения. Он не должен был допускать ошибок, но всегда оставалось место сомнению.

Когда за сутки до перехода «беспокойная бригада» перешла на беспрерывное дежурство, Макс подумал, что доктор Хендрикс заменит его. Но он этого не сделал. Саймза заменили, да, но Макс оставался на месте астрогатора под строгим контролем со стороны доктора Хендрикса, который следил за каждым его шагом, но не вмешивался.

«Боже мой! — подумал Макс. — Неужели он позволит мне совершить переход? Я еще к этому не готов, пока не готов. Я не справлюсь». Но данные поступали очень быстро, и Максу не оставалось времени на беспокойство: ему приходилось непрерывно обрабатывать эти данные, получать ответы и принимать решения. И только за двадцать минут до перехода Хендрикс молча подвинул его в сторону и взял управление на себя. Макс все еще приходил в себя, когда они прорвались через аномалию в новое небо.

Последний подход и переход перед Альционом был во многом похож на второй. Перед ним была пара недель ненапряженных дежурств, возглавляемых Саймзом, Джоунзом и Коваком, в то время как Келли и Хендрикс отдыхали. Максу нравилось и на дежурстве, и на отдыхе. Во время дежурств он продолжал тренироваться, пытался достичь нечеловеческой скорости доктора Хендрикса. После дежурства он спал и приятно проводил время. Он больше не боялся салона, играл там в трехплоскостные шахматы с Элли, в то время как Чипси сидел у него на плече, давая советы. Элли за это время сумела убедить капитана Блейна, что Чипси, который так хорошо воспитан и имеет такие хорошие манеры (она обучила паучка говорить «Доброе утро, капитан» всегда, когда Он видел Блейна) и во всех отношениях очень цивилизован, нельзя заставлять жить в клетке.

Макс даже научился обмениваться остротами с миссис Дейглер, и это даже доставляло ему удовольствие. Элли грозилась научить его танцевать, но ему пока удавалось отвлекать ее внимание от этого намерения до возобновления дежурств через смену, когда близость перехода сделала обучение танцам невозможным.

И снова он оказался на месте астрогатора в последние часы подхода. На этот раз доктор Хендрикс сменил его только за десять минут до прорыва.

После перехода, когда корабль направлялся напрямую к Альциону, решимость Элли победила. Макс научился танцевать. Ему это даже понравилось. У него было хорошее чувство ритма, он не забывал ее объяснений, от Элли веяло духами, и ему было приятно, когда она прикасалась к нему.

— Я сделала все, что могла, — объявила она наконец. — Вы самый лучший танцор из тех, кого я когда-либо встречала. — Она потребовала, чтобы он станцевал с Ребеккой Вебербауэр и с миссис Дейглер. В общем-то миссис Дейглер была вполне сносной, когда молчала, а Ребекка была довольно-таки привлекательна. Он начал с нетерпением ожидать посадки на Альцион, которая послужила официальным предлогом для его обучения танцам, поскольку он должен был сопровождать Элли повсюду на этой планете.

Только одно омрачало радость Макса на последнем отрезке пути: Сэм попал в затруднительное положение. Макс узнал об этом только после того, как это уже случилось. Он встал рано утром и отправился на дежурство. По дороге он встретил Сэма, который драил палубу в пустых коридорах пассажирского отделения. Он был одет в рабочую одежду, и кокарды на нем не было.

— Сэм!

Сэм обернулся.

— О, привет, парень. Говори тише, не то разбудишь людей.

— Но, Сэм, что, черт возьми, ты делаешь?

— Я? Драю палубу.

— Но почему?

Он оперся на свою швабру.

— Ну, парень, дело в том, что у меня с капитаном различные взгляды на жизнь. А он оказался сильнее.

— Тебя разжаловали?

— Ты поразительно догадлив.

— Что случилось?

— Макс, чем меньше ты будешь об этом знать, тем лучше. Не волнуйся. Sic transit gloria mundi. Пятница — всегда тяжелый день.

— Но послушай, мне надо перекусить и отправляться на дежурство. Я загляну к тебе после смены.

— Не надо.

О том, что случилось, Макс узнал от Ногучи. Оказалось, что Сэм открыл казино в пустом трюме. Вероятно, на это бы глядели сквозь пальцы неопределенно долгое время, если бы там были только карты и игральные кости и определенный процент уходил бы на «нужды заведения», то есть в карман главного полицейского. Но Сэм установил там еще и рулетку, а это привело к скандалу. Джиордано начал подозревать, что колесо останавливается с меньшим элементом случайности, чем это обычно бывает в более солидных игральных заведениях… и высказал свои сомнения главному служащему Квинеру. И с этот момента события приняли необратимый ход.

— Когда он установил колесо?

— Сразу после того, как мы поднялись с планеты Гарсона. — Макс вспомнил про «чехлы для чайников», которые он помог Сэму занести в корабль. Ногучи Продолжал: — Разве вы не знали, сэр? Я думал, что вы и он были довольно близки, до того как вы получили повышение.

Макс уклонился от ответа и начал просматривать бортовой журнал. Он нашел нужную информацию, записанную двумя днями раньше. Это была приписка Беннета к записям Саймза. Сэму не разрешалось покидать корабль до конца путешествия, а окончательное дисциплинарное взыскание было отсрочено до возвращения на Землю.

Было похоже, что капитан Блейн намеревался дать Сэму возможность продемонстрировать хорошее поведение до того, как он даст свои рекомендации гильдиям — капитан был добрым стариком. Но запрет на выход с корабля… Значит, у Сэма не будет возможности убежать от того, от чего он хотел убежать. Макс отыскал Сэма, как только закончилось его дежурство. Он вытащил его из спальной комнаты в коридор.

Сэм кисло посмотрел на него.

— Я, кажется, просил тебя не приходить?

— Сэм, я беспокоюсь за тебя. Этот запрет уходить с корабля… то есть у тебя не будет возможности…

— Тихо! — сказал Сэм, хотя Макс говорил шепотом. — Послушай меня. Ты можешь забыть об этом. Я получил свои деньги, а это самое главное.

— Но…

— Неужели ты думаешь, что они смогут так плотно запечатать корабль, что я не смогу из него выбраться, когда мне будет надо? А теперь уходи. Ты любимчик учителя, и я хочу, чтобы ты им оставался. Я не хочу, чтобы тебя отчитывали за плохих приятелей.