Твоя правда (СИ) - Грэй Дана

Он не прекращал расчесывать, но был так близко ко мне, что, хотя единственное, к чему он прикасался, были мои волосы, я чувствовала, как он напрягся, и по моей коже побежали мурашки. - Мы расстались.

- Что?

- Через день после Салема, - объяснил он, осторожно распутывая узел на краю, - я понял, что ее чувства ко мне были... сильнее, чем я думал.- Он сделал паузу, а затем добавил: - Поскольку я не хотел ее обманывать, я порвал с ней.

Я был потрясена. Диего порвал с Бьянкой. Через день после Салема. Может ли это быть...? Но ведь это невозможно, не так ли? Мы уже установили, что это не было... что он не был…

- Похоже, сейчас не самое подходящее время для семейных пар, - продолжал Диего, не замечая моего внутреннего смятения. - как я уже говорил, я только что вернулся от Майло, когда забрал тебя. Мне жаль этого парня. Он действительно любит Гестию.

- Гестия порвала с Майло?- Ошеломленно переспросила я. Да, она сказала, что сделает это, когда мы поссорились, но я думала, что это всего лишь слова, сказанные с горяча.

- Разве ты не знала?- Спросил Диего, и я услышала замешательство в его голосе. - Я думал, вы двое друзья.

- Мы поссорились, - выпалила я, прежде чем успела подумать. - В данный момент мы не разговариваем.

Он закончил расчесывать мои волосы, и я обернулась, что заставило меня понять, насколько мы были близки. Он был всего в нескольких сантиметрах от меня. Так близко. Слишком близко. Я отодвинулась назад, мое тело болело от желания делать вещи, которые я знала, были плохими, я знала, что они были неправильными, невозможными, даже…

- Что случилось?- спросил он, глядя мне прямо в глаза.

Не в силах выдержать его взгляд, я отвернулась. - Ссора, которая переросла в полномасштабный скандал, - сказала я, едва сосредоточившись.

Несколько мгновений он молчал, а потом спросил с беспокойством в голосе: - С тобой все в порядке?

И в этот момент мой разум поддался мыслям, которые я пыталась подавить. Мне хотелось броситься на него, схватить за плечи, прижаться к нему всем телом, взять его губы в свои, зарыться руками в его прекрасные волосы, растерзать его, обладать им. Я хотела, чтобы он был моим. Я хотела, чтобы он был только моим. Мне хотелось разорвать голову Гестии за то, что она считала, будто имеет на него право. Мне нужно было это право. Я должна была заполучить его.

Я резко встала, мое дыхание стало поверхностным и резким. Я подошла к полке, делая вид, что интересуюсь книгами, пытаясь найти что-то, на чем можно было бы сосредоточиться, чтобы отвлечься от пагубного следа мыслей, которые могли бы заставить меня действовать в соответствии со своими потребностями, как вдруг заметила маленькую фигурку. Это был маленький дракон, вырезанный из дерева, но детали были настолько замысловатыми, что я почувствовала себя загипнотизированной, на мгновение забыв обо всем остальном; дракон казался реальным, как будто он был в середине рева, с распростертыми белыми крыльями, детализированными до такой степени, что казалось, будто кровь пульсирует в их венах. Его тело создавало иллюзию силы и ловкости, а чешуя была вырезана таким образом, что казалась почти перьями.

- Что это такое?- Тихо спросила я, загипнотизированная скульптурой.

- Ничего, - последовал ровный ответ Диего, и я поняла, что он стоит прямо рядом со мной.

Я медленно повернулась к нему, глядя на него с большим недоверием.

- Ничего?- Прошептала я, оглядываясь на статуэтку и поддаваясь чарам, которые она на меня наложила. - Это прекрасно. Я никогда раньше не видела такой скульптуры. - Я снова посмотрела на Диего, лицо которого было загадочным. - Кто это сделал?

Он как-то странно посмотрел на меня, как будто никогда раньше не видел. И когда он заговорил, его голос был хриплым. - Я ее сделал.

Мои глаза расширились от шока.

- Это ты сделал?- Прошептала я в благоговейном страхе, оборачиваясь, чтобы посмотреть на дракона. - Боже мой, Диего, это ... ты действительно талантлив.

Когда он ничего не сказал, я оторвала взгляд от статуэтки и посмотрела на Диего, который был более напряжен, чем я когда-либо. Его глаза были устремлены на меня, лицо исказилось в каком-то огненном отчаянии. Как будто он пытался удержать себя от чего-то.

Мое удивление медленно исчезло, сменившись интенсивностью, которой я никогда раньше не испытывала. Я вдруг ощутила, как вздымается и опускается моя грудь с каждым судорожным вздохом, как дрожат колени, словно я пытаюсь сделать шаг, но мне мешает моя воля, которая медленно ускользает, пока мы стоим, глядя друг на друга.

И моя потребность в нем, потребность броситься на него была так сильна, что мне потребовалась каждая унция моей силы, чтобы напомнить себе, кто он, кто я, что я потеряла в последний раз, когда поддалась своим эмоциям, поддалась своим глупым, глупым капризам.

Эта последняя мысль заставила меня физически вырваться из оцепенения и отступить назад, дрожа всем телом. - Я... я должна позвонить своему домовладельцу, - сказала я слабым голосом, когда заставила себя сделать еще один шаг назад, к своей сумке. - О-он, должно быть, уже в пути...

А потом, как в тумане, меня вдруг прижало к стене, сильная рука обхватила меня за талию, вторая рука схватила меня за затылок, пальцы вплелись в волосы, нога просунулась между моих ног, твердая мускулистая грудь плотно прижалась к моей, и губы Диего прижались к моим губам.

Шок от всего этого, внезапность, заставили меня открыть рот,и его язык воспользовался этим и скользнул внутрь, переплетаясь с моим. Электричество пронзило воздух, пробежало по моему телу, а затем, когда дрожь пробежала по позвоночнику, мой разум наконец сдался.

Мои руки обняли его за плечи, когда я поцеловала его в ответ со всем, что было во мне, с желанием, потребностью, которую я подавляла, казалось, целую вечность. Он обхватил меня обеими руками, притягивая мое тело к своему, и когда его колено потерлось о мою проме....жность, я застонала ему в рот.

Это, казалось, довело его до крайности, потому что он почти зарычал в ответ. Он прикусил мою губу, мой язык, заставляя меня дрожать от желания, каждая клеточка моего существа нуждалась в нем... он был внутри моего тела, моей крови, моей души.

Это был самый страшный, волнующий, страстный поцелуй в моей жизни, и я не хотела, чтобы он заканчивался. Я просто нуждалась в большем, гораздо большем, нуждалась во всем, нуждалась в нем.

С проклятием он оттолкнулся, отступая, оставляя меня прижатой к стене, тяжело дышащей, желающей пересечь внезапное расстояние и накинуть на него всю себя, чтобы я не чувствовала внезапного холода, теперь, когда его тепло ушло. Он, казалось, не чувствовал себя лучше; он боролся с дыханием, пот выступил на лбу, его волосы были в беспорядке от моих пальцев, его рубашка была смята, как и моя.

Мы стояли, глядя друг на друга, и я знала, на этот раз точно, что мы оба чувствовали то же самое. Другого объяснения быть не могло. Больше никаких оправданий быть не могло. Дело было не только во мне, не только в моей голове; Диего Риверо был так же сильно влюблен в меня, как и я в него.

- Не останавливайся, - выдохнула я, мой разум был полон тумана похоти, желания, страсти, которая еще не была удовлетворена. - Пожалуйста, не останавливайся.

Он выглядел измученным, его глаза горели от боли. Он хотел этого. Ему снова захотелось наброситься на меня. Он хотел прижаться ко мне, хотел быть внутри меня так же сильно, как я хотела...

Но он отказывал себе в этом. Он отказывал нам. Потому что он не вернется ко мне, в мои объятия, и не закончит то, что начал.

Ярость, которую я никогда не чувствовала раньше, пронеслась в моей голове, подавляя все остальное, и я решила взять все в свои руки. Собравшись с духом, я шагнула к нему и, прежде чем он успел ускользнуть, обхватила его лицо руками и прижалась губами к его губам.

Он попытался сопротивляться. Я почувствовала, что он пытается сопротивляться. Но я была слишком зла, чтобы обращать на это внимание. Он не собирался возводить стену между нами теперь, когда все рухнуло. Я больше не заботилась о своей собственной защите, разнесенной вдребезги. Мне было все равно, что я отдаю ему всю себя. Я просто не могла заставить себя думать о том, что он только что открыл что-то внутри меня, что-то , что я обещала себе никогда, никогда, никому больше не давать.