Корни зла или Вперед в прошлое - Галина Гончарова

— Абзац, — подытожила я.

— Гарфова[1] победа, — согласился элвар.

Ребенка мы упустили. Куда его занесло?

Ну-уууу, вы спросили! Знать бы! Куда угодно, от Арктики до Антарктики. Или, учитывая мир, от Кариема до Универа. Я могла бы высчитать примерный радиус попадания — только вы мне обеспечьте шесть книг по теории магических телепортаций, справочник констант магической телепортации (та-кая же гадость, как таблицы Брадиса в мире техники — полезная, конечно, вещь, но под расстрелом выучить не получится), издание от 35675-го года О.У. с подробными таблицами и еще пару полок цен-ных реактивов — для проведения экспериментов. А без них — никак.

Оставался один вариант — расспросить Мэнди, куда могли подевать ее малолетнего племянничка. А заодно хорошо бы поесть, переодеться, искупаться…

— Ёлка, нам в столицу надо!

— Надо. И что? Ты будешь оспаривать мое право на ванну, колбасу и тапки?

Я сразу решила, что переворот — переворотом, а без ванны я в столицу Элвариона не отправлюсь. Представляете себе — я появляюсь, воняя конским потом, своим потом, кровью и гарью, в обтрепанных тряпках неизвестно с чьего плеча, волосы — как метелка, морда — смотреть страшно! Я ни одного крема для лица сколько времени не видела!? Смешно? Страшно! Да, я ведьма, но моя специальность — война. Вот морду троллю набить — это ко мне. А при попытке наколдовать крем для лица — в баночке может оказаться все что угодно — от серной кислоты — до средства от тараканов. У всех есть свои слабые сто-роны. И сейчас мне подвернулась возможность привести себя в порядок. В конце концов, я врагов должна убивать не внешним видом, а магией!

— Я же не самоубийца — становиться между женщиной и колбасой!

— Правильно. Здесь кто живой остался?

— Нет.

— Тогда я в душ. И подберу себе что-нибудь из шмоток твоей тетушки.

— Не побрезгуешь?

Я фыркнула.

— Я же не бальное платье подбирать буду. Тут главное, чтобы в груди сошлось.

Элвар прищурился.

— Сойдется. Вольгиана явно была полнее тебя… в некоторых местах.

От оплеухи нахал увернулся и уже от двери послал мне воздушный поцелуй.

— Я за нашими дамами. А ты пока можешь разобраться тут, а можешь поискать ванну.

— Шляпу надень, — крикнула я ему вслед.

— Так точно, любовь моя…

Паршивец. И за что я его только люблю?

Я посмотрела на пентаграмму. На Вольгиану. То есть на их остатки. Прищурилась.

Разбираться тут даже не стоит. Только сделать что-то вроде памятного снимка — и двигать дальше. Пошариться в кабинете и в личных покоях. И лучше это сделать мне. Вдруг там ловушки…

Элвар нашел меня в кабинете Эрваса, где я копалась в бумагах.

***

— что ищем?

— А то ты не знаешь!

— Знаю. Но лучше отдай это все мне. Это же не по твоей части…

— Магия — как раз по моей.

— а вот доказательства существования заговора против ма… Мэнди — нет.

Я вылезла из-за стола. Подошла к элвару и крепко обняла его. Прижалась лицом к плечу. Потерлась щекой об грязный запыленный плащ.

Тёрн крепко обнял меня. И несколько минут мы просто стояли — ничего не делая, не говоря и даже не думая.

— спасибо, малыш…

— Я знаю, тебе тяжело. Но ты справишься. Я в тебя верю.

— Ёлка, это подарок. Я так тосковал по отцу, по матери… я с ума сходил! И теперь я могу еще раз увидеть их. Хотя бы еще раз…

Я не стала ничего говорить. Тёрн и так знает, о чем я думаю. Скольких мы утрачиваем за свою жизнь?

Многих. И когда уходит кто-то очень близкий, мы надеемся, что он — там. И что там, за чертой смерти хоть что-то есть. Маги даже представляют, что именно. Я знаю, что встречусь с теми, кто ушел раньше меня. Знаю. Но… пока мы — здесь. И иногда хочется кричать от невозможности увидеть. Услышать. Хотя бы на миг заглянуть в родные глаза, улыбнуться и знать — там или не там, но тебя лю-бят. И знают о твоей любви. Ведь то, что близкий тебе человек ушел за черту смерти, вовсе не отменя-ет всего остального. Он все равно близкий. Родной. И любимый. И к элвару это тоже относится.

Его родные умерли. Но здесь и сейчас он получил еще одну возможность хотя бы просто увидеть их.

Скажете — мало?

Но жизнь не дает стопроцентных подарков. Хватит и того, что уже есть. И… вот если заглянуть себе в душу… а кто из нас откажется от такого подарка?!

Пусть Аманда не знает, что мужчина рядом со мной — это ее будущий сын. Но Тёрн может смотреть на нее. Еще раз запомнить родные черты. И самое главное — помочь ей, поддержать в трудную минуту. Разве этого мало?

Очень много.

— Ты все понимаешь, солнышко.

— За это ты меня и любишь?

— Нет. Просто за то, что ты — это ты. Любят ведь не за заслуги перед отечеством и человечеством. А часто любят и вопреки им…

— Это верно…

О своей любви я говорить не стала. Пока я еще не была в ней уверена. Не до конца…

И элвар это понял. Он чуть отстранился и взъерошил мне волосы.

— В округе никого живого нету. Ты не хочешь пойти попробовать искупаться? Наших дам я уже уст-роил в разных концах дома. А если ты пройдешь по коридору направо и до конца, найдешь спальню Вольгианы. Там есть ванная комната. А нагреть воду для ведьмы — несложно?

— Несложно. А ты?

— А я подожду вас и покопаюсь здесь. Потом ты меня сменишь. Идет?

— Договорились. А где здесь кухня? Не знаешь?

— Знаю. На первом этаже, вниз по лестнице, налево по коридору, через холл и вторая дверь напра-во.

— Тебе что-нибудь принести?

— Разумеется!

***

Следующий час мы провели в банно-гастрономическом разврате. Я — в личной ванной комнате Воль-гианы. Мэнди оккупировала спальню Эрваса. На долю Эли досталась комнатка маленького принца. А я сама сначала рванула на кухню. Запасов там хватило бы на роту солдат. И хороших. Эрвас для своих родных ничего не жалел.

Тёрну я вручила штук пять бутербродов из сыра, мяса и зелени и он отправился охранять. То есть копаться в дядюшкиных бумагах. Но я честно через сорок минут вспомнила о приятеле и отправила его купаться. А сама еще раз пошла на кухню. Девчонки ведь тоже голодные.

Готовлю я, кстати, неплохо. И это связано с моей склонностью ко всякой алхимии. И вообще, если алхимик готовит плохо — значит это биолух!

Поэтому через час на столе стояли три салата — на выбор, я нарезала копченые мясо, рыбу и сало (а чего жалеть, не я ж платила?), в деревянном ларе таки обнаружились несколько караваев хлеба, а вкуснее копченой курицы и вообще народ еще ничего не придумал.