Cлово президента - Том Клэнси

Русский кивнул.

– Я проверю. Есть и другие проблемы. Скоро Америка объявит войну – я имею в виду тотальную войну – вашей стране. Моя страна сможет предложить вам роль посредника в переговорах. Если вы сможете прошептать пару разумных слов в ухо нужного человека, наш посол готов прийти на помощь, и вы окажете услугу всему миру.

– Это просто. К полудню мы будем пытаться найти выход из создавшегося положения.

– Для вашего теперешнего правительства выхода нет. Никакого, – подчеркнул сотрудник Службы внешней разведки.

Глава 63 Доктрина Района

Войны обычно начинаются в точно рассчитанное время и редко заканчиваются в заранее определенные сроки. С рассветом Одиннадцатый бронетанковый полк был хозяином на еще одном поле боя, уничтожив одну из дивизий Второго корпуса Армии Аллаха. Другая дивизия вела бой со Второй бронетанковой бригадой саудовской армии, атакующей со стороны восходящего солнца. Тем временем американский полк снова остановился для заправки горючим и пополнения боезапаса, прежде чем нанести удар по Третьему корпусу противника, который до сих пор не принимал активного участия в сражениях.

Но теперь ситуация менялась. К обеим уцелевшим дивизиям было привлечено полное внимание всех самолетов тактической авиации союзников, находящихся на этом театре военных действий. Сначала была уничтожена их противовоздушная оборона. В каждый радиолокатор, стоило ему начать действовать, истребители F-16 пускали ракеты HARM, и через два часа в воздухе обозначилось полное господство авиации союзников. Истребители ОИР, действующие с аэродромов на своей территории, попытались оказать поддержку сухопутным войскам, окруженным и оказавшимся в трудном положении, но ни одному из них не удалось преодолеть заслон из саудовских и американских истребителей, наводимых на цель радиолокаторами АВАКСов. Они потеряли более шестидесяти самолетов в бесполезных попытках прорваться к войскам, которые им приказали защищать. Гораздо легче было нанести удар по кувейтским бригадам, столь нагло вторгшимся на территорию огромного и мощного северного соседа. Крохотные ВВС маленькой страны были вынуждены полагаться лишь на собственные силы в течение почти всего дня, хотя сами бои не имели никакого стратегического значения: дороги через болота были перерезаны, дамбы и мосты взорваны, так что потребуется немало времени, чтобы восстановить прерванные коммуникации. В результате воздушные бои стали выражением обоюдной ярости, но и здесь кувейтские истребители сумели достойно проявить себя, сбивая три вражеских истребителя за каждый потерянный. Для маленькой страны, которая только начала осваивать военное искусство, об этих боях еще долгие годы будут складываться легенды, причем рассказы о славных победах с каждым годом будут становиться все цветистее. И все-таки потери в ходе боев окажутся бессмысленными, а гибель людей напрасной, потому что ход войны стал уже необратимым.

После того как Третий корпус Армии Аллаха лишился противовоздушной обороны, внимание союзной авиации было обращено на более серьезные проблемы. На земле находилось свыше шестисот танков, восемьсот бронетранспортеров, больше двухсот артиллерийских орудий – как самоходных, так и на механической тяге, – несколько тысяч грузовиков и тридцать тысяч солдат, которые оказались далеко на территории иностранного государства и теперь пытались спастись. «Штурмовые иглы» F-15E барражировали над этой массой людей и боевой техники на высоте пятнадцати тысяч футов, сбросив скорость до минимальной, пока операторы их систем вооружения выбирали цели и наносили по ним удары «умными» бомбами лазерного наведения. Небо было безоблачным, солнце ярким, а поле боя ровным, и укрыться там было негде. Действовать здесь оказалось намного легче, чем на бомбардировочном полигоне на базе Неллис. Спустившись ниже, F-16 тоже взялись за охоту, нанося удары ракетами «маверик» и сбрасывая обычные бомбы. Еще до полудня генерал-лейтенант, командир корпуса, поняв, что он является теперь старшим из командного состава Армии Аллаха, собрал машины поддержки, пытаясь установить хоть что-то вроде порядка, и приказал отступать. Под бомбовыми ударами с воздуха, видя, как с востока приближается Пятая бронетанковая бригада саудовской армии, а в тыл готовятся ударить американские войска, он решил двинуться на северо-запад, надеясь вернуться на свою территорию в том же месте, где Армия Аллаха недавно пересекла границу. Его бронетехника попыталась установить дымовые завесы, что в некоторой степени затруднило действия союзной авиации. Проявив разумную осторожность, саудовские и американские истребители не стали снижаться, опасаясь, что войска ОИР начнут отстреливаться, а это на малой высоте могло оказаться эффективным. Поведение истребителей дало командиру корпуса надежду, что он сумеет вывести хотя бы две трети своих войск. По крайней мере ему не приходилось беспокоиться о горючем – теперь в его распоряжении находились автозаправщики всей Армии Аллаха.

Сначала Диггз отправился в бригаду Эддингтона. Ему были знакомы подобные зрелища и запахи. Танки могут гореть удивительно долго, иногда по несколько дней, из-за находящихся в них топлива и боезапаса, а едкий запах химических веществ скрывает отвратительный смрад сгоревшей человеческой плоти. Задача армии всегда заключалась в уничтожении вооруженного противника, но мертвые вражеские солдаты скоро начинали вызывать жалость, особенно когда погибли в такой бойне. Однако не так уж и много солдат Армии Аллаха погибло от пуль и снарядов Каролинской бригады. Большинство сдались в плен. Их следовало теперь собрать, разоружить, пересчитать и заставить работать, главным образом копать могилы, чтобы похоронить тела своих погибших товарищей. Все это было так же старо, как и сами войны, и урок, преподанный побежденным, всегда оставался одним и тем же: вот почему вы не должны снова воевать с нами.

– Что дальше? – спросил Эддингтон, сжимая зубами сигару. Победители прошли через разные, резко меняющиеся настроения. Сначала прибытие в спешке и замешательстве, страх перед неизвестностью, который они старались скрыть, решимость во время боя, а в их случае и ярость, подобную которой им не доводилось испытывать раньше, радость и эйфория победы, затем ужас от зрелища кровавой бойни и жалость к побежденным. Теперь цикл опять сменился. Большинство механизированных частей за последние несколько часов подверглись реорганизации и были готовы снова вступить в бой. Тем временем американская военная полиция и прибывшие саудовские войска занялись пленными.

– Пока оставайтесь на месте, – ответил Диггз к разочарованию и облегчению Эддингтона. – Остатки вражеской армии обратились в бегство. Вы не сможете догнать их, а у нас нет приказа вторгаться в пределы другой страны.

– Они просто напали на нас, как бывало и раньше, – сказал полковник Национальной гвардии, вспомнив Веллингтона. – А мы снова дали им отпор. Все это ужасно.

– Помните Бобби Ли и битву при Чанселлорвилле?

– Да, это верно. И он был прав. Эта пара часов, Диггз, когда мне пришлось заниматься передислокацией своих батальонов, запрашивать информацию, действовать на основании полученных данных… – Полковник покачал головой. – Я никогда не ожидал, что это будет так трудно…, но теперь…

– Хорошо, что война так ужасна, иначе мы могли бы привыкнуть к ней. Как странно, что иногда забываешь об этом. Бедняги, – сказал генерал, глядя, как несколько десятков военнопленных ведут к грузовикам для отправки в тыл. – Наведите здесь порядок, полковник. И займитесь своими людьми. Может прийти приказ о наступлении, хотя я в этом сомневаюсь.

– А где Третий корпус?

– Он далеко не уйдет, Ник. Мы преследуем его и гоним прямо на Десятый бронетанковый полк.

– Значит, ты все-таки знаком с тактикой Бедфорда Форреста. – Это был один из самых знаменитых афоризмов генерала Конфедерации Южных штатов. Он гласил: «преследовать и гнать», не давать противнику ни минуты на отдых, тревожить непрерывными налетами, все время беспокоить, заставлять совершать ошибки, загонять на войска, находящиеся в засадах. Впрочем, в данном случае это уже не имело значения.

– Темой моей докторской диссертации было «Гитлер как мастер политических махинаций». Мне он тоже не слишком нравился. – Диггз улыбнулся и отдал честь. – Ты и твои люди отлично справились с поставленной задачей, Ник. Я рад, что твоя бригада воевала вместе с нашими полками.

– Для нас это большая честь, сэр.

Это был автомобиль с дипломатическими номерами, но шофер и дипломат, сидевший рядом, знали, что к ним в Тегеране далеко не всегда проявляют должное уважение. В стране, ведущей войну, ситуация менялась, и часто можно было заметить тщательно скрываемые ранее секретные сооружения лишь по тому, что теперь вокруг них было больше вооруженных солдат, чем обычно. Было бы гораздо разумнее ничего не менять, но все почему-то поступают именно так. Автомобиль остановился. Шофер поднес к глазам бинокль, а пассажир достал фотоаппарат. Действительно, вокруг исследовательской лаборатории на территории экспериментальной фермы стояли вооруженные солдаты. Разве такое бывает на фермах, ведущих исследования в сфере сельского хозяйства? Как все просто, подумал резидент СВР. Автомобиль развернулся и направился обратно в посольство.