Время жить. Трилогия (СИ) - Тарнавский Виктор Вадимович

Время от времени Собеско посещала безумная идея пойти ва-банк и напрямую рассказать все Куоти в надежде на помощь его неведомого покровителя, который две недели назад таки вырвал ребят из лап Службы Безопасности. Но чем поможет он в этот раз? Уж конечно, не защитит и не укроет: Собеско хорошо знал возможности любой спецслужбы и не сомневался, что эсбист без труда найдет способ покончить с ними, не вызывая подозрений. А что они могут сделать ему? У них нет ничего, кроме слов, а показания представителей низшей расы по законам пришельцев можно не принимать в расчет. Надо было быть не просто безоглядным оптимистом, но полностью оторванным от жизни идиотом, чтобы вообразить, что начальника Службы Безопасности всей планеты могут привлечь к ответственности, опираясь на донос двух рабов.

Более реальным казался Собеско другой вариант – сделать то, что велит пришелец, а затем попробовать захватить его врасплох. Забрать у него карточку-ключ, угнать катер, а там положиться на удачу. Пришельцы, несмотря на свой высокий рост, не производили впечатления силачей, и Собеско не сомневался, что справится почти с любым из них. Но и эсбист, очевидно, должен учитывать этот вариант и, конечно, постарается не подпускать их к себе.

Однако все равно это шанс, и неплохо было бы попытаться обсудить его с Арнингом. Кстати, нельзя забывать, что и у его напарника, наверняка, есть какой-то план, и он постарается воплотить его в жизнь. Собеско снова охватила волна беспокойства. За Арнингом нужно присматривать, чтобы он не наделал глупостей. Чинет славный парень и хороший товарищ, но он склонен к неожиданным перепадам настроения и импульсивным поступкам, а его умной голове иногда не хватает житейской сметки.

Ворота были уже рядом, и Собеско испытывающе взглянул на Арнинга, как всегда, вышагивающего впереди бригады. Тот улыбнулся ему и приподнял руку в приветственно-успокаивающем жесте. Собеско приложил палец к губам и сделал серьезное лицо и получил в ответ согласный кивок.

Что же, на какое-то взаимопонимание он все-таки может рассчитывать.

Первая половина дня прошла без происшествий, но Собеско это ничуть не успокоило. Приближалось самое опасное время – обеденный перерыв. В утренние часы Собеско не раз ловил на себе недоуменные взгляды Куоти и почти не сомневался, что во время обеда пришелец наверняка попробует выяснить, в чем дело. Конечно, они быстро дадут ему понять, что язык теперь необходимо держать за зубами, но что успеет сказать Куоти и что услышит эсбист? Не хватало еще только выдать ему заговорщиков – их единственных союзников во вражеском стане.

Поэтому за обедом Собеско намеренно повел с Куоти длинный разговор о производственных вопросах. Пришелец исправно отвечал, спрашивал сам, проводил на карманном калькуляторе нужные расчеты, однако Собеско чувствовал, что в нем нарастает тревожное удивление. Куоти был готов взорваться недоуменным вопросом, и Собеско напряженно ждал этого момента, чтобы за мгновение до него упредить, удержать молодого пришельца от неосторожных слов, показать ему, что их слышат недобрые уши.

Бригада работала на самом краю космодрома, где толстые керамито-бетонные плиты выпирали из земли, словно большие ступени. Они сейчас и сидели на этих ступенях, и лишь Гредер Арнинг, быстрее других справившийся со своим пайком, не спеша ходил взад и вперед по глинистому отвалу. Остановившись напротив беседующих Собеско и Куоти, он начал, словно от нечего делать, корябать что-то на земле огрызком палки.

Что это? Какие-то кривые переплетенные линии, которые, казалось, ничего не означали. И вдруг Собеско понял: Арнинг пишет на языке пришельцев. Он даже узнал надпись, которую он хочет воспроизвести. Подобный плакат висел над входом в недостроенную энергостанцию и означал: "Опасность!"

– …и все будет нормально, – ответил Собеско на очередной вопрос Куоти и встал, что должно было означать окончание разговора. Глядя прямо в глаза пришельцу, он прижал палец правой руки к губам, а левой указал в сторону надписи Арнинга.

К счастью, Куоти не проронил ни слова. Его брови подскочили вверх, лицо приняло удивленное выражение, но он молчал!

Тогда "заговорил" Гредер Арнинг. Копируя Собеско, он также приложил палец к губам, показал другой рукой себе на ошейник, потом на ухо, а затем дважды провел пальцем по рукаву своего комбинезона, словно рисуя на нем нашивки-уголки главного эсбиста. Заметив проблеск понимания в глазах Куоти, он повторил свою пантомиму, потом снова "нарисовал" нашивки, показал пальцем в его сторону, сделал резкое рубящее движение рукой и провел ладонью по своему лицу сверху вниз, как это сделал когда-то пришелец-взрывник с погибшим Шелни.

Собеско ждал. Они с Арнингом сделали все, что могли, теперь все было в руках Куоти. На какое-то мгновение его посетила тревожная мысль о стукаче в рядах бригады, но, сделав усилие, он отбросил ее. В конце концов, все привыкли к тому, что они обедают вместе с пришельцем, в отдалении от остальных, кроме того, Арнинг показывал свое представление, стоя спиной к бригаде.

Куоти несколько секунд смотрел на них, а затем пружинисто вскочил на ноги. Подойдя к ним вплотную, он небрежно стер подошвой ботинка надпись, сделанную Арнингом, хитро улыбнулся им и приложил палец к губам.

– Поднимайте людей, – громко сказал он. – Если вы хотите отдыхать на свой Новый год, сегодня вам нужно ударно поработать.

За весь остаток дня они перемолвились с Куоти едва десятком фраз, но на прощание, когда Собеско уже начал заводить бригаду обратно в лагерь, Куоти снова на секунду приложил палец к губам и ободряюще махнул им рукой.

По крайней мере, Куоти теперь был предупрежден. Что делать дальше, Собеско пока не слишком представлял. Однако на этот раз все решили за него. Незадолго до отбоя к нему подошел Рико и, заговорщицки ухмыляясь, предложил ему прогуляться за угол барака.

Неужели это Рико?! – обожгло Собеско запоздалое подозрение. Тот самый стукач, о котором он, якобы, не должен беспокоиться?

Тормоз Рико, тугодум Рико, нелепый недотепистый клоун, которого никто никогда не принимает всерьез… Могло ли это быть лишь искусной маской? Призадумавшись, Собеско вдруг с удивлением вспомнил не один и не два случая, когда Рико своими дурацкими выходками, вызывавшими всеобщий незлой смех, гасил в зародыше серьезные ссоры и не давал разгореться конфликтам. И почему-то он всегда в курсе того, что происходит вокруг, хотя не говорит ни на одном иностранном языке. Не говорить-то он не говорит, но может быть, он понимает?…

И случайность ли то, что он ведет его на то самое место у торцевой стены барака, где обычно беседовали они с Арнингом, когда им надо было обсудить какую-либо проблему с глаза на глаз? И вообще, что Рико знает об их делах с Куоти? Уж не потому ли начальник планетной Службы Безопасности обрек на смерть именно его?…

– Что ты весь так напрягся, командир? – с легкой насмешкой вдруг спросил Рико. – Или почувствовал что?

– Почувствовал, – усмехнулся в ответ Собеско.

Это был совершенно другой Рико! Куда-то внезапно исчезли и туповато-удивленное выражение лица, и бессмысленный взгляд широко открытых наивных глаз, и простоватая манера речи. Словно за всем этим всегда скрывался другой человек, который вдруг на секунду приподнял маску.

– А? И чего? – маска снова была надета на место. – У меня тут, эта, дело есть. Важное!

– Ладно, не темни, – кивнул Собеско. – Я понял. Говори, что тебе приказали передать.

– Это я-то темню? – правдоподобно удивился Рико. – Ничего мне не передавали, я сам подслушал.

– Где подслушал?

– В хитром домике. Меня туда после ужина вызвали.

– По долгу службы? – наугад бросил пробный шар Собеско.

– Вы знали? – на лице Рико появилось знакомое выражение непонимающего удивления.

– Догадывался, – Собеско и на самом деле начал догадываться. – Кум о чем-то проговорился?

– Нет, не кум, – прошептал Рико чуть ли не в самое ухо Собеско. – Он только начал со мной беседовать, как тут входит самый главный, тот, кто Дранго тогда арестовывал. Они друг с другом стали разговаривать, а переводчик, видать, кто-то из них забыл отключить. И я все слышу!