7 лучших историй для мальчиков - Вальтер Скотт

– Что же делать? – спросил принц, останавливаясь перед Вальдемаром.

– Все необходимые распоряжения мною уже сделаны, – отвечал Фиц-Урс. – Я не пришёл бы к вашей светлости говорить о такой неудаче, если бы не сделал до этого всё, что было в моих силах, чтобы помочь делу.

– Ты всегда был моим добрым гением, Вальдемар, – сказал принц. – Если у меня всегда будет такой канцлер, моё царствование будет прославлено в летописях этой страны. Ну, как же ты распорядился?

– Я приказал Луи Винкельбранду, старшему помощнику Мориса де Браси, трубить сбор дружины, сесть на коней, развернуть знамя и скакать к замку барона Фрон де Бефа на выручку нашим друзьям.

Принц Джон покраснел, как своенравный и балованный ребёнок, воображающий, что его оскорбляют.

– Клянусь ликом господним, – сказал он, – не слишком ли много ты на себя берёшь, Вальдемар Фиц-Урс? Какова дерзость! Велит и в трубы трубить и знамя распускать, тогда как – мы сами здесь присутствуем и никаких приказаний на этот счёт не отдавали!

– Простите, ваше высочество, – сказал Фиц-Урс, в душе проклиная пустое тщеславие своего патрона, – но медлить было нельзя – каждая минута дорога, а потому я и признал возможным распорядиться лично в деле, столь важном для преуспевания вашей светлости.

– Я тебе прощаю, Фиц-Урс, – промолвил принц с важностью. – Доброе намерение искупает твою необдуманную поспешность… Но кого я вижу? Клянусь крестом, это сам де Браси! И в каком странном виде он является перед нами!

И точно, это был де Браси. Его лицо разгорелось от бешеной скачки, шпоры были окровавлены. Всё его вооружение носило явные следы недавней упорной битвы: оно было проломлено, измято, во многих местах обагрено кровью, забрызгано грязью, а пыль густым слоем покрывала рыцаря с головы до ног. Отстегнув шлем, он поставил его на стол и с минуту стоял молча, словно не решаясь объявить привезённые вести.

– Де Браси, – спросил принц Джон, – что это значит? Говори, я тебе приказываю. Саксы, что ли, возмутились?

– Говори, де Браси, – сказал Фиц-Урс почти в одно слово с принцем.

– Ты всегда был мужественным человеком. Где храмовник? Где Фрон де Беф?

– Храмовник бежал, – ответил де Браси, – а барона Фрон де Бефа вы больше не увидите: он погиб в раскалённой могиле, среди пылающих развалин своего замка. Я один спасся и пришёл поведать вам об этом.

– Озноб пробирает от таких вестей, – сказал Вальдемар, – хоть ты и говоришь о пожаре и пламени!

– Худшая весть впереди, – сказал де Браси и, подойдя ближе к принцу, проговорил тихим и выразительным голосом: – Ричард здесь, в Англии. Я его видел и говорил с ним.

Принц Джон побледнел, зашатался и ухватился за спинку дубовой скамьи, чтобы не упасть, как человек, раненный в грудь.

– Ты бредишь, де Браси, – воскликнул Фиц-Урс, – этого не может быть!

– Это чистейшая правда, – сказал де Браси. – Я был его пленником, он говорил со мной.

– Ты говорил с Ричардом Плантагенетом? – продолжал допрашивать Фиц-Урс.

– Да, с Ричардом Плантагенетом, – отвечал де Браси, – с Ричардом Львиное Сердце, с Ричардом, королём английским.

– И ты был его пленником? – спросил Вальдемар. – Стало быть, он идёт во главе сильного войска?

– Нет, он был лишь с горстью вольных иоменов, и они не знают, кто он. Я слышал, как он выражал намерение расстаться с ними. Он присоединился к ним только для того, чтобы помочь им взять замок Торкилстон.

– Так, так, – молвил Фиц-Урс, – в этом виден весь Ричард. Настоящий странствующий рыцарь, всегда готовый на всякие приключения, как какой-нибудь сэр Гай или сэр Бевис, в надежде на свою силу и ловкость. А важные государственные дела между тем запущены, и даже жизнь его в опасности. Что же ты предлагаешь, де Браси?

– Я? Я предлагал Ричарду услуги моей вольной дружины, но он отказался. Отведу своих людей в Гулль, посажу на суда и уеду с ними во Фландрию. В смутные времена военному человеку везде найдётся дело. А ты, Вальдемар? Не пора ли тебе отложить политику в сторону, взяться за копьё и отправиться вместе со мной?

– Я слишком стар, Морис. К тому же у меня дочь, – отвечал Вальдемар.

– Отдай её за меня, Фиц-Урс. С помощью меча я сумею доставить ей всё, что подобает её высокому происхождению, – сказал де Браси.

– Нет, – отвечал Фиц-Урс, – я думаю укрыться в здешнем храме святого Петра. Архиепископ – мой названый брат.

Пока они беседовали, принц Джон очнулся от оцепенения, в которое повергла его неожиданная весть. Он внимательно прислушивался к разговору своих сторонников.

«Они от меня отступаются, – думал он. – Рассеялись, как сухие листья при первом порыве ветра. Силы бесовские! Неужели ничего нельзя будет предпринять, когда эти подлецы покинут меня?»

Он помолчал, потом разразился натянутым смехом, придавшим поистине дьявольское выражение его лицу и голосу, прервал их разговор этим смехом.

– Ха-ха-ха, друзья мои! Клянусь ликом святой девы, я считал вас умными людьми и храбрецами. И что же! Вы отказываетесь от богатства, от почестей, от радостей жизни – словом, от всего, что нам сулила благородная затея. Отказываетесь в такую минуту, когда стоит лишь сделать один смелый шаг – и мы одержим победу.

– Не понимаю, на что вы рассчитываете, – сказал де Браси. – Как только разнесётся слух, что Ричард воротился, около него мигом соберётся целая армия, и тогда нам конец. Я бы вам посоветовал, милорд, бежать во Францию либо искать покровительства королевы-матери.

– Я ни у кого не ищу защиты! – надменно отвечал принц Джон. – Мне стоит сказать одно слово брату, и безопасность моя обеспечена. Но хотя вы оба, – и ты, де Браси, и ты, Вальдемар Фиц-Урс, – не задумываясь отступаетесь от меня, мне было бы не очень приятно смотреть, как ваши отрубленные головы торчат над Клиффордскими воротами. Ты, кажется, воображаешь, Вальдемар, что хитрый архиепископ не выдаст тебя даже у алтаря, если такое предательство поможет ему выслужиться перед Ричардом? А ты, де Браси, должно быть, позабыл, что на пути отсюда в Гулль стоит лагерем Роберт Эстотвил и граф Эссекс созвал туда своих приверженцев? Если мы имели причины опасаться этих скопищ ещё до возвращения Ричарда, то как ты полагаешь – чью сторону примут теперь их вожди? Поверь мне, у одного Эстотвиля достаточно войска, чтобы потопить тебя со всей твоей вольной дружиной в водах Хамбера.

Фиц-Урс и де Браси в страхе переглянулись.

– Нам остаётся одно средство, – продолжал принц, и лицо его омрачилось, как тёмная ночь. – Тот, кого мы страшимся, странствует в одиночку. Надо где-нибудь настигнуть его.

– Я за это не возьмусь, – поспешно отвечал де Браси. – Он взял меня в плен и помиловал. Я не согласен повредить хотя бы одно перо на его шлеме.

– Да кто же тебе велит наносить ему вред? – молвил принц Джон с резким смехом. – Ты, пожалуй, ещё будешь рассказывать, что я тебя подговариваю его убить. Нет, тюрьма лучше всего. А где он будет заключён, в Австрии или в Англии, не всё ли равно? Он очутится в том самом положении, в каком был, когда мы начинали своё предприятие. Ведь мы затеяли всё дело в надежде, что Ричард останется в плену в Германии. Известно, что дядя наш, Роберт, жил и умер в замке Кардифф.

– Так-то так, – сказал Вальдемар, – но ваш предок Генрих гораздо крепче сидел на престоле, чем это возможно для вашей светлости. По-моему, самая лучшая тюрьма та, от которой ключ хранится у пономаря; нет лучше подземелья, чем склеп под церковью. Больше мне нечего сказать.

– Тюрьма ли, могила ли – это меня не касается, – сказал де Браси.

– Я умываю руки.

– Негодяй! – сказал принц Джон. – Надеюсь, ты не донесёшь ему о нашей беседе?

– Я ещё никогда не был доносчиком, – надменно сказал де Браси, – и не привык, чтобы меня называли негодяем.

– Полно, полно, сэр рыцарь, – вмешался Вальдемар. – А вы, государь, простите щепетильность доблестного де Браси. Я надеюсь его уговорить.

– Даром потратишь своё красноречие, Фиц-Урс, – возразил де Браси.

– Ну, полно, мой добрый сэр Морис, – продолжал хитрый дипломат. – Не кидайтесь в сторону, точно испуганный конь. Чего вам бояться? Этот Ричард… Не далее как третьего дня твоим самым большим желанием было встретиться с ним лицом к лицу на ратном поле. Я сто раз слышал, как ты мечтал об этом.

– Да, – молвил де Браси, – лицом к лицу в открытом бою. А когда же я говорил, что желал бы напасть на него в глухом лесу?

– Какой же ты рыцарь, если это тебя пугает? – сказал Вальдемар. – Разве Ланселот де Лак и сэр Тристрам стяжали свою славу в сражениях? Они именно тем и прославились, что нападали на богатырей и великанов в глубине диких неизведанных лесов.

– Да, – сказал де Браси, – только ручаюсь, что ни Тристрам, ни Ланселот не справились бы в рукопашной схватке с Ричардом Плантагенетом. А отправляться вдвоём против одного человека у них было не в обычае.

– Ты с ума сошёл, де Браси! – сказал Фиц-Урс. – Ведь ты наёмный начальник вольной дружины, за деньги взявшейся служить принцу Джону. Тебе известно, где находится наш враг, и ты колеблешься, тогда как судьба твоего хозяина, участь твоих товарищей, собственная жизнь твоя и честь каждого из нас поставлены на карту!