Наследник рода Ривас (СИ) - Ск Св

Мария округлила глаза:

- Ой! Действительно, эту тайну мы с тобой должны держать накрепко. Никто не должен знать об этом!

- К сожалению, родовитый Этьен уже знает. Но он обещал молчать.

- Так вот почему он так увивается вокруг тебя! Ну, за него можешь быть спокоен, вассал не сможет разгласить тайну своего сюзерена.

У меня с души свалился булыжник весом не менее, чем этот дом. Моя тайна останется со мной... пока по крайней мере. Надо выспросить у Кузьмича, можно ли сделать так, чтобы домовые обращались ко мне только наедине.

***

К дворцу мы прибыли немного раньше, чем нужно. Сделано это было специально, для того, чтобы избежать втягивания меня в какую-либо группировку. Зайдя в Большой зал, мы скромно отошли в нишу, укрывшись от любопытных взглядов. Очевидно, укрылись очень хорошо, потому что слуга, нашедший в конце концов нас, выглядел изрядно запыхавшимся.

Меня поставили первым в ряду награждаемых, по происхождению, Мария, как опекун, встала за моим плечом. Следующим за мной стоял главный фискал Белопайса высокородный Георг, герцог Гронинген. Он тепло поприветствовал меня и принялся выспрашивать о том, смогу ли я повторить ту волну силы, которая уничтожила возгулов. Я не стал его особо обнадёживать, сказав, что в принципе помню, что нужно делать, но вот когда у меня появится достаточно силы для такого повторения, неизвестно. После моих слов он выглядел довольным: оказывается, это больше, чем он рассчитывал.

Наконец, невидимые музыканты (ну или артефакт, но тоже не бросающийся в глаза) заиграли государственный гимн, "королевские" двери, находящиеся на противоположной стене зала от тех, в которые входили приглашённые, распахнулись и в зал по воздуху вплыл малый трон с сидящим на нём королём Фредериком II. Трон доплыл до начала шеренги награждаемых и остановился. Король спустился на пол, и к нему тут же подскочили двое. Один развернул свиток с именами награждаемых, другой с помощью своего фокуса удерживал на весу в воздухе коробочки с наградами. Глашатай представил меня и дал краткое описание причины награждения. Благодаря магии (я заметил артефакт у него на гортани) слышно его было даже в самых отдалённых уголках зала, но нигде его голос не оглушал. По знаку второго из сопровождающих короля одна из коробочек отделилась, отрылась и подплыла к королю. Король взял её в руки и, прежде чем передать мне, спросил:

- Мне докладывали, что Вы долго лежали в больнице, маркиз.

Я поклонился королю. - Да Ваше Величество, но консилиумом я был признан здоровым.

- Что ж, я рад. Моей стране необходимы такие герои как Вы.

- Благодарю Вас, Ваше Величество за высокую оценку.

- Заслуженную маркиз, вполне заслуженную.

Он передал мне коробочку и отвернулся к герцогу Гронинген. Я же ещё раз поклонился и мы с Марией поспешили обратно к "свой" нише. К нашему сожалению, там нас уже поджидали люди, одного из которых я бы поместил на почётное второе место в списке тех, кого не желал бы видеть. Он же при виде нас расплылся в широчайшей улыбке:

- Первородный Серж Ривас, разрешите лично поздравить Вас со столь высокой и, несомненно, заслуженной Вами наградой. Вы ведь знакомы с родовитым Фрэнком, бароном Дани?

Мы с Марией раскланялись с бароном. Тот что-то пробормотал, в чём, при очень большой фантазии, можно было различить слова поздравления. Дождавшись окончания этой процедуры, всё тот же человек продолжил:

- Вы представляете, первородный Ривас, что тут происходило в эти дни? Оказывается, король сильно разозлился на тех своих подданных, которые ни как не помогают в восстановлении разрушенного войной и приказал взыскать с них чрезвычайный налог в двойном размере. Я, конечно же, как губернатор, немедленно внёс принадлежащие Вам и хранимые у меня по доверенности кции Западных железных дорог в качестве гарантии уплаты налога Вами. После этого известия эти акции поднялись вполовину! Ведь не может же первородный предоставлять какие-то ничего не стоящие бумажки в качестве обеспечения налога. А мне так нужны были деньги! И я продал весь принадлежащий мне пакет.

Он издевался надо мной, образно говоря хохотал мне в лицо, рассказывая, как облапошил наш род трижды. Первый раз - первородного Стефана, убедив его купить эти акции, затем меня, сдав их в качестве обеспечения уплаты налога, который я теперь буду вынужден уплатить, чтобы не быть признанным мошенником за обеспечение, внесённое "дутыми" ценностями и третий раз, когда воспользовавшись этим, продал свои акции. Подтекст его речи был абсолютно понятен: "когда к тебе, щенок, приезжают такие люди и предлагают поделиться, плати, а не то заплатишь во много раз больше". Где-то я даже восхищался его беспардонной наглостью. Но он перешёл грань допустимого: не тогда, когда практически публично унижал меня (ну не верю я, что поблизости нет ни одного записывающего артефакта, да и прочесть воспоминания - для менталиста не проблема), а тогда, когда решил вмешать в это государство. Он рассчитывал, что я не буду поднимать публичный скандал, поскольку это не в моих интересах (раскрытие этой аферы могло поставить под сомнение компетентность Марии, как опекуна), но забыл или решил, что я не догадаюсь о том, что каждая такая операция оставляет "следы на бумаге". Подумав это, я стал изучать свои ногти. Родовитый Даниэль де-Фонбло, надо отдать ему должное, почувствовал неладное почти сразу:

- Первородный, Вам неинтересны столь приземлённые материи?

- Отчего же? - Спросил я и повернулся к Марии. - Найди, пожалуйста высокородного Георга. У меня для него есть прекрасный рассказ о схеме мошенничества в исполнении нашего дорогого губернатора.

- И при чём здесь я?

- Ну как же. Даже если у Вас была доверенность на распоряжение моими акциями Западных железных дорог, то подписана она явно не обеими моими опекунами и управляющим совместно.

- И чего же Вы хотите? - Произнёс ставший мгновенно серьёзным и резко побледневший родовитый Даниэль.

- Мы забываем о том, что я должен платить налог в двойном размере, Вы выкупаете у меня весь пакет Западных железных дорог по той цене, по которой его приобретал первородный Стефан, уплачиваете налог за меня из этих денег, а остаток переводите мне. Если Вам не удастся договориться с чиновниками министерства финансов о том, что я плачу налог в обычном, а не в двойном размере, разницу Вы покроете из собственных средств... И да, Вы абсолютно правы, такую схему я предлагаю для того, чтобы в архивах сохранились хоть какие-то следы провёрнутой Вами аферы.

В этот момент я почувствовал запах. Этот запах мне запомнился ещё в вагоне-салоне графа Гент - запах одеколона, которым пользовался высокородный Пётр Кух. Очевидно, он увидел меня в компании двух представителей "пробритстанской" партии и решил напомнить, под чьим покровительством я нахожусь. Не оборачиваясь, я произнёс: