Решала - Дмитрий Валерьевич Иванов

либо филармония, либо ТЮЗ, а в театр «Оперы и балета» билетов я не помню. Тут аншлаг постоянно. А сейчас ещё и «Евгений Онегин»! В лице будущей оперной звезды Дмитрия Хворостовского.

— Анатолий, кажется? — услышал я мощный и красивый голос рядом с собой, а затем и увидел эту самую звезду. — А что, комсомольские работники тоже любят оперу? Узнал? — спросил Хворостовский уже тише, подойдя ко мне. — Помнишь анекдот «Музыка навеяла...»?

Точно! Я же с ним познакомился в день приезда в Красноярск! Он тогда студентом был, но уже думал о работе в этом театре, а я представился будущим комсомольским работником.

— Я уже коммунист и в крайкоме работаю, — зачем-то хвастаюсь я. — Анекдот мой вспомнил?

Сам ему этот анекдот и рассказал, когда мы сидели за одним столиком в кафе «Нива».

— При даме рассказывать не буду! А в крайкоме чем занят?

— Знакомься, тоже бывшая работница горкома ВЛКСМ Ева. А я в комиссии по выезду работаю.

— Очень приятно, — обменялись улыбками Ева и Дима.

И это было гораздо искреннее, чем недавние взаимные комплименты Ритки и Евы.

— Слушай, так это кстати! Мне приглашение пришло недавно на конкурс. Пока документы ещё не собирал, — обрадовался Дмитрий. — В сентябре будет проходить в Тулузе, это Франция, «Международный конкурс вокалистов».

— Возьми визитку, порешаем, — протягиваю я артисту недавно изготовленную продукцию шелкографии.

С этими визитками я выделался — не стал печатать на принтере или в типографии, а заказал у частника, кооператора, который развивает этот вид печати в городе. Получилось очень стильно и необычно.

— Так ты начальник! Ничего себе карьеру сделал за это время! — удивился певец.

— Ты тоже, говорят, уже известен, поёшь хорошо, молодец, — ответно хвалю я.

— Есть у меня один секрет — я всегда пою как в последний раз в жизни. Ладно, мне в гримерку пора. Рад тебя видеть был!

Он ушёл, а я превратился в мишень для взглядов окружающих. Стало даже слегка дискомфортно. Но все неудобства окупил восхищённый взгляд моей спутницы. Теперь уже не она носом водить будет, а я могу! Знакомство с Хворостовским это... это ошарашило её.

— А что за анекдот ты ему рассказывал? — схватила мою руку и прижала к своему телу Ева.

Пришлось рассказать.

Происходящее на сцене завораживало. Дима и в самом деле пел как в последний раз в жизни, выкладываясь по полной. А может, так и надо? Слушая бархатный баритон певца, я внезапно вспомнил, что где-то за год или два до моего перемещения из будущего в это тело, Хворостовский серьёзно заболел. Делаю себе заметку об этом факте, в голове пока. Может, как-то помочь смогу? Предупредить его о недуге, например?

Обратно ехали воодушевлённые увиденным и услышанным, и можно было бы пригласить Еву к себе, но уже поздно, и не хотелось такой вечер портить отказом. Хотя, может, его бы и не было. По этой причине утро воскресенья я встретил один, но уже чуть позже ко мне заявился Бейбут. Ещё в шинели, так как Красноярский гарнизон на летнюю форму одежды не перешёл, хоть на улице и устойчивый плюс. Увольнение у парня. Я о нем, кстати, знал заранее.

— У солдата выходной? — зевая, пропускаю друга в дом.

— Ага, пуговицы в ряд. До восемнадцати ноль-ноль. Есть чё пожрать?

— Вчера не до готовки было — в театр ходил. С такой девочкой, ты бы видел! — хвастаюсь я. — Колбаса есть, яишенку могу сварганить.

— Давай. Так уж и быть. Раз ты в театру ходил! — милостиво разрешил мне друг.

— Дать бы тебе по загривку, да маленьких не бью! — подзуживаю Бейбута на шуточную потасовку.

Но колбаска уже скворчит на сковороде, и пяток домашних крупных яиц, приобретённых у соседа, готовы присоединиться к ней. А значит, мой друг на разные глупости отвлекаться не станет.

— Вина надо купить, — дожёвывая колбасу, сообщает солдат.

— Э-э-э? — недоумеваю я, так как знаю — Бейбут спиртное не переносит.

— Девчонок пригласили сегодня вечером в клуб. С соседнего швейного училища. Я, почтальон наш и киномеханик.

— Это который шарик себе вставлял? — припомнил я.

— Ага, было такое.

— А как их проведёте в часть?

— Не боись! Всё продумано! Дыра в заборе есть, новая. У нас как старую заделывают, так мы сразу новую делаем. Ключи от клуба у почтальона, с меня — вино, с Вовки-киномеханика — бабы.

— Есть у меня вино в заначке. И презики. Дуриком не будь, пользуйся.

— Тогда поехали в центр, на рынок. Потом в кафе «Рига» хочу зайти, потом...

— Ты только что поел! Какая «Рига»? — поражаюсь я. — Поехали на Остров отдыха, там первенство Сибири и Дальнего Востока по боксу!

А куда ещё звать солдата-боксёра как не на мордобой? В театр мой друг точно не пойдёт.

Заехали на рынок, купили специй для шашлыка, я и себе взял, пригодятся. Потом зашли в кафе, отведали курицу-гриль, и к часу дня добрались до Острова отдыха. Сегодня здесь с самого утра проходят финалы, так что несколько боёв мы уже пропустили. Первенство не краевое, поэтому много незнакомых лиц, меня тоже не узнают, ведь мало кто сейчас знает в лицо боксёров — мы же не футболисты. Зато Бейбут в парадке со значками КМС, ГТО и ещё какими-то привлекает всеобщее внимание. А вот кто меня узнал, так это глава спорткомитета Черных Валерий Михайлович! Сука.

— Ты-то и должен награждать боксёров — мастер спорта международного класса, член сборной СССР по боксу! — завопил он, пробираясь ко мне сквозь толпу. — Толя, поручение к тебе. Выручай. Меня привлекли, а у меня дела в выходной... Проведи награждения боксёров, а?

Вот и делай людям добро! У меня, что ли, дел нет других? Я вот к Еве хотел заехать сегодня. Пытаюсь отмазаться. Куда там! Даже младший сержант предательски пихнул меня в бок:

— Чего ломаешься, как девка? В падлу, что ли?

Под моим взглядом, обещающим скорые увечья, он, конечно, сдулся, но дело своё сделал. Придётся награждать. Но это в пять вечера только будет.

Во Дворец спорта внезапно заносят кинокамеры и прочие телевизионные приблуды. Первый канал посетил нас! Вряд ли столичные ребята прикатили сюда из-за этого турнира, скорее всего, дали им задание, кроме, скажем передовика-фрезеровщика, поснимать ещё кого-нибудь в городе, хоть