«АПОЛЛОН-13» - Джеффри Клюгер

Если что и боялся увидеть в иллюминатор командир корабля, то это была утечка – примерно то же самое, что пилот самолета боится увидеть шлейф дыма. Утечку нельзя списать на сбой аппаратуры, от нее нельзя отмахнуться, как от неверных данных. Утечка означала, что нарушена целостность корабля, и он медленно и обреченно истекает кровью в космическое пространство.

Лоувелл пристально всмотрелся в растущее газовое облако. Если бы даже неисправность топливных элементов не отменила посадку на Луну, то это бы сделала утечка. В известной мере, он относился к этому по-философски. Ведь он и раньше знал, что нельзя быть уверенным в возможности посадки, пока стойки ЛЭМа не упрутся в лунную пыль. А теперь, похоже, это точно никогда не произойдет. Лоувелл осознал, что в другой раз его бы опечалил этот факт, но только не сейчас. Сейчас он должен передать в Хьюстон, где все еще продолжают искать неисправности в приборах и индикаторах, что дело не в данных, а в сияющем облаке, окружающем погибающий корабль.

– Мне кажется, – передал он на Землю твердым голосом, – что у нас какая-то утечка.

Затем, для усиления, а может и для самоубеждения, он повторил:

– У нас какая-то утечка.

– Принято, – сухим, как принято у КЭПКОМов, голосом ответил Лусма, – Мы поняли, что у вас утечка.

– Это какой-то газ, – сказал Лоувелл.

– Что ты еще знаешь? Откуда идет утечка?

– Справа от иллюминатора номер один, Джек, – ответил Лоувелл. Другие подробности ему были не доступны из-за ограниченного угла обзора. Этот короткий доклад из корабля вихрем пронесся по залу Центра управления.

– Экипаж считает, что у них утечка, – сказал Лусма по внутренней связи.

– Я слышу, – произнес Кранц.

– Вы поняли, ПОЛЕТ-КОНТРОЛЬ? – спросил Лусма для надежности.

– Понял, – заверил его Кранц, – Так, все. Думаем, что за утечка. ОРИЕНТАЦИЯ, вы не видите ничего ненормального в своих системах?

– Нет, ПОЛЕТ-КОНТРОЛЬ.

– А вы, ЭЛЕКТРИКА? Не показывают ли ваши приборы, что это за утечка?

– Подтверждаю, ПОЛЕТ-КОНТРОЛЬ, – сказал Либергот, думая, конечно же, о кислородном баке номер два. Если уровень в баке упал до нуля, а облако газа окружает корабль, то можно ручаться, что второй бак связан с тем подозрительным ударом, потрясшим корабль, особенно, если этому предшествовала такая кутерьма в показаниях приборов.

– Разрешите выделить системы, которые могут иметь отношение к утечке, – сказал Либергот ПОЛЕТ-КОНТРОЛЮ.

– Хорошо, начинайте поиск, – согласился Кранц, – Я полагаю, следует объединить усилия с вашей группой поддержки.

– Мы уже здесь.

– Понял.

В переговорах и в зале произошли разительные перемены. Никто ничего громко не объявил. Никто не сделал официального заявления. Но операторы начинали осознавать, что «Аполлон-13», чей триумфальный запуск произошел всего пару дней назад, превратился из выдающейся исследовательской экспедиции в обыкновенный аварийный полет. Когда это стало очевидно всему залу, на связь вышел Кранц.

– Так, – начал он, – Всем успокоиться. Мы должны быть уверены, что мы не растранжирим остатки электроэнергии и не потеряем топливный элемент номер два. Решайте проблему, но смотрите, не ухудшите положение необдуманными действиями.

(ПРИМ.ПЕРЕВ. – вот точный фрагмент переговоров:

ПОЛЕТ-КОНТРОЛЬ: – Так, всем успокоиться. У нас есть пристыкованный ЛЭМ. ЛЭМ в работоспособном состоянии, если мы хотим воспользоваться им или его системами для возврата домой. Мы должны быть уверены, что мы не растранжирим остатки электроэнергии командно-сервисного модуля, не испортим шину и не потеряем топливный элемент номер два. Так, нам надо сохранить кислород и все остальное. Похоже, у нас есть работающие стабилизаторы, но, чтобы вернуть корабль домой, нам придется хорошо поработать. Решайте проблему, но смотрите, не ухудшите положение необдуманными действиями… Хочу спросить у вас, ОРИЕНТАЦИЯ, не могли бы вы найти кого-нибудь в команде поддержки, кто бы вычислил эквивалентное изменение скорости? Нельзя ли вернуться к полученным данным и найти причину утечки?

ОРИЕНТАЦИЯ: – Понял. Мы попробуем, ПОЛЕТ-КОНТРОЛЬ)

Лоувелл, Суиджерт и Хэйз не слышали речь Кранца, но в этот момент им не нужны были слова «Сохраняйте спокойствие». Посадка на Луну определенно отменялась, но, возможно, они не находились в непосредственной опасности. Как заметил Кранц, топливный элемент номер два был в порядке. Также и экипаж и операторы знали, что с кислородным баком номер один все в порядке. Неспроста «НАСА» оснащало свои корабли дублирующими системами. Корабль с одним элементом и одним баком воздуха, может, и не годится для посадки на Фра-Мауро, но он пригоден для возврата на Землю.

Лоувелл проплыл к центру командного модуля, чтобы выяснить количество оставшегося кислорода в баке и оценить запас времени, отведенного им аварией. Если инженеры рассчитали все правильно, то экипаж вернется домой с приличным остатком кислорода. Командир взглянул на индикатор и замер: стрелка уровня была значительно ниже максимума и опускалась прямо на глазах. Лоувелл в трансе уставился на ее медленное, жуткое движение вниз. Он вспомнил стрелку бензобака в автомобиле. Кажется странным, что нельзя заметить, как она движется – она будто застыла на месте. Но, тем не менее, она когда-нибудь опустится до нуля. А эта стрелка, определенно, двигалась!

Это шокирующее открытие все объясняло. Что бы ни случилось с баком номер два, это случилось. Бак был неисправен, или у него сорвало крышку, или он треснул по швам, или еще что-то, но независимо от причины, он уже потерян для корабля. А в баке номер один, однако, была слабая течь. Его содержимое, очевидно, утекает в космос, и реактивная сила этой утечки, без сомнения, ответственна за бесконтрольное движение корабля. Было неплохо осознавать, что как только стрелка опустится до нуля, болтание «Одиссея» прекратится. Но с другой стороны, остатки кислорода могли бы поддерживать жизнь экипажа.

Лоувелл знал, что надо предупредить Хьюстон. Изменение давления было достаточно незначительным, поэтому операторы могли еще ничего не заметить. Привычка пилота – преуменьшить опасность, говорить небрежно: «Эй, ребята, ничего не заметили в другом баке?» Лоувелл подтолкнул локтем Суиджерта, указав ему на индикатор уровня. Затем указал на микрофон. Суиджерт кивнул.

– Джек, – тихо спросил пилот командного модуля, – вы обратили внимание на давление в баке номер один?

Пауза. Может, Лусма смотрел на монитор Либергота, а может, Либергот говорил не в микрофон. Может, они уже знали.

– Подтверждаю, – сказал КЭПКОМ.

Лоувелл не имел возможности вычислить скорость утечки из бака. Но как бы ни двигалась стрелка, у них все равно оставалось примерно 145 кг кислорода на пару часов. Когда последний килограмм кислорода выйдет из бака, на борту еще останется воздух в маленьком баллоне и электричество от трех небольших батарей. Все это было предназначено для использования в конце полета, когда произойдет отделение командного модуля от сервисного модуля и до входа в атмосферу потребуется лишь немного электрической энергии и несколько глотков воздуха. Маленький баллон и три батареи могут работать только пару часов. Учитывая еще остатки в протекающем баке, «Одиссей» мог поддерживать жизнь экипажа примерно до 3 утра по хьюстонскому времени. А сейчас было 10 часов вечера.