Партизанская война на Украине. Дневники командиров партизанских отрядов и соединений. 1941–1944 - Сидор Ковпак

Мы решили в 22 часа двигаться по маршруту Темировцы — Медынь — Брынь — Боднаров — Майдан. Когда была построена колонна и думали двигаться, появились самолеты и сбросили бомбы на дер[евню] Седлиска и зажгли ее, а [с] пулеметов обстреляли лес. Одновременно с 76-мм пушек, батальонных минометов стали обстреливать лес у д[еревень] Сюлка и Сокул. 2[-му] бат[альону] было приказано штурмом занять Медынь к 23 часам, а 4[-му] с[трелковому] б[атальону], 5, 8 и 10[-й] ротам — к 1 часу выбить противника из Блудники и занять их. Второй батальон свою задачу выполнил к 2 часам, а 4-й батал[ьон] и роты не выполнили. Артиллерия и минометы беспрерывно обстреливали лес.

Обстановка была чрезвычайно напряженной, оставаться здесь было нельзя, надо вырваться, тогда решаем разведротой, 3, 6 и 9[-й] ротами штурмом занять переправу у дер[евни] Темировце, что и было сделано. Штурмом, с криками «ура», вброд выше груди, роты заняли брод и погнали противника. В 3 часа стали переправлять всю колонну. Двинулись по маршруту. К 6 часам достигли ж[елезной] д[ороги] Станислав — Стрий и форсировали ее, после прохода колонны взорвали ж[елезно]д[орожный] мост, 75 м, и не успели втянуться еще все подводы в лес, как появился разведчик, а за ним три штурмовика и стали бомбить и обстреливать лес, куда мы вошли.

На день остановились в лесном массиве, что западнее Станислава 12–15 км. Весь день самолеты не давали покоя. Костров не жгли вот уже пять дней. Рации не работают. За вчерашний день потеряли убитыми до 10 человек, в том числе бронебойщика Беляева, старого замечательного бойца. Раненых человек 40, в том числе комбат — 4[-го] Кудрявский и нач[альник] штаба 41[-го] с[трелкового] б[атальона] Брайко. Нами уничтожено до 15 автомашин и убито до 200 солдат.

Да, трудно описать ту обстановку, что пришлось пережить в ночь с 16 на 17 июля 1943 г. Но кто останется в живых, тот будет помнить [ее] всю жизнь. Я уже не говорю лично о себе, много было трудных обстановок, но это была самая трудная и тяжелая. Решалась судьба всего соединения. Только самоотверженность и храбрость отдельных подразделений и людей решила успех прорыва блокады. О некоторых людях и командирах можно сказать слово — «Богатыри». Хорошо вел себя Радик. Видя мои переживания, во многом мне помогал и, бедный мальчик, не меньше меня переживал.

17 июля 1943 г.

На дневку остановились в лесу, западнее Станислава 15–18 км. Личный состав устал крепко, но, придя на место, с целью маскировки костры не жгли, и люди остались не евши. А самолеты вот уже пятые сутки не дают нам покоя, еще на пути, как только вошли в лес, стали обстреливать и бомбить наугад. Но поражений не было. День сегодня исключительно жаркий. Лес густой и большой. В 22 часа двинулись дальше. 18 июля 1943 г. всю ночь шел сильный дождь. Дороги после дождя совершенно испортились. За всю ночь прошли только 11 км. Лошади из-за отсутствия корма и плохих дорог совершенно измотаны, люди от почти непрерывных дождей и отсутствия горячей пищи сильно переутомились. Несмотря на то что все промокли до предела, одежду пришлось сушить своим телом, т. к. костров раскладывать нельзя из-за маскировки, ночью кое-как сварили по ротам галушки и покормили народ раз за двое суток. Днем моросил дождь и искали нас самолеты.

19 июля 1943 г.

С места стоянки лес, что 20 км северо-западнее Станислава, вышли 18 июля 1943 г. в 21 час, но к моменту выхода разведка доложила, что села западнее, восточнее и южнее места нашей стоянки заняты большими гарнизонами противника. Надо снова пробиваться с боем. Это уже третье окружение противником нас начиная с 12 июля 1943 г. Причем несмотря на то, что мы проходили за ночь по 50 км с целью оторваться от противника, но к вечеру следующего дня, пользуясь преимуществом автотранспорта и хороших шоссейных дорог, он нас обгонял и делал заслон впереди, дабы не дать нам продвигаться к Карпатам. Причем из опроса пленных и захваченных документов [стало известно, что] с момента нашего появления в Галиции немцы бросили против нас, начиная со Скалата, два полицейских полка СС — 4[-й] и 23[-й], один батальон бельгийцев, один батальон кавказцев и одну четырехорудийную 76-мм батарею, 6 «Мессер[шмиттов]-110» и два разведчика. В предыдущих боях мы часть их основательно потрепали, пожгли до 50 автомашин и много убили.

Выход из создавшегося третьего окружения превосходящими силами противника мы решили [осуществить так, чтобы силами] 3[-го] с[трелкового] б[атальона] и 6, 8 и 9-й рот 11[-го] с[трелкового] б[атальона] разгромить по пути маршрута самую сильную группировку, где к вечеру наши разведчики засекли больше 100 автомашин, батарею и два батальонных миномета. Местом удара решили [избрать направление] на село Россульно, а вся колонна должна двигаться по маршруту Лесювка, Саджева, Глебовка, м[естечко] Солотвин, Маркова и Манява. Удар по селу Россульно должен быть нанесен в 24.00. После дождей дороги совершенно испортились, причем удар на село Россульна должен производиться 3[-м] батальоном с северо-запада, а 6, 8, 91[-й] ротами с севера. Когда колонна подходила к шоссе Станислав — м[естечко] Перегинско, в селе Россульно начался бой. Колонна пошла по шоссе на местечко Солотвин. По пути подожгла три нефтескважины. В местечке Солотвин в 3 часа завязался бой с группой немцев, которые через 30 минут были все уничтожены. Колонна форсированно стала двигаться дальше, и, когда голова колонны подходила к Маняве, а хвост был еще в м[естечке] Солотвин, это на протяжении шести км, появилось сперва два разведчика, а когда голова колонны поднималась на высоту 936 и подходила к лесу, появились 4 «Мессер[шмитта]-110» и начали бомбить и обстреливать колонну. Это происходило с 7 утра до 9 часов вечера. Постепенно колонну втягивали в лес по склонам горы, но все же эти стервятники нанесли нам ощутимый урон. Было убитыми до 10 товарищей и 24 раненых, убито больше 100 лошадей. Мы пулеметным огнем и из бронебоек сбили одного разведчика и одного «Мессер[шмитта]-110», которые упали недалеко от нас и сгорели. К вечеру колонну всю втянули в лес на полгоры, а большинство втянули на высоту 936 м. Вот и Карпаты. Встретили они нас неприветливо. Лично я пережил ужасный день. Морально был настолько потрясен этим варварским налетом на колонну, что просто передать не могу. Немцы на весь мир вопят, что союзники делают террористические и бандитские налеты на Германию и что пострадал от бомбежки исторический памятник — Кельнский собор. Подлецы и варвары. Они жалеют собор, созданный руками человека, а человека, создателя всех ценностей человечества, всей его культуры, зверски уничтожают и превратили в рабство десятки миллионов. И есть же идиоты, называющими себя культурными людьми, которые считают, что собор ценнее человека. По докладу командира ударной группы [из] 6, 8, 9[-й] рот тов. Бакрадзе, наступающего на село Россульно, они достигли к 24 часам окраины села, дали условный сигнал и начали штурм села. Ворвавшись в село, захватили две 76-мм пушки, батальонный миномет, два ст[анковых] пулемета и до 4-х часов дрались с немцами. Уничтожили 37 автомашин, захватили штаб полицейского полка, уничтожили много боезапа[сов] на машинах, уничтожили до 300 гитлеровцев. Но с 3-м батальоном за все время боя связаться не могли, и там, где должен наступать 3-й батальон, стрельба была, но не активная, роты в 4 [часа] 30 м[инут] вышли с боя и пошли по маршруту, а 3-го батальона до сих пор еще нет. Что с ним? Вероятно, он запутался или завяз в болоте, но его судьба крепко волнует. По пути арьергард порвал все мосты, особенно большой мост в м[естечке] Солотвин, до 400 м, в деревне Манява взорвали еще четыре нефтевышки и сожгли нефтеперегонный завод, а на нем до 60 тонн нефти и бензина. Дел мы наделали очень много. Ну, вот и Карпаты, с высоты 936 видна замечательная панорама. Хребты, горы, ущелья, виды исключительно красивые, и на фоне этой величественной красоты гул моторов «мессеров», взрывы бомб и трескотня пулеметов. Здесь же в войну 1914–1918 гг. происходили бои, мы находим очень много старых окопов. Население живет очень и очень бедно, но нас встретило гостеприимно.