Золотая кровь - Ляна Зелинская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И в этот момент она совершенно чётко поняла, что после того, как добудет Сердце Ангела, её, скорее всего, отправят в болото, на корм крокодилам. Потому его светлость так откровенен сейчас, потому и не скрывает своего лица и обещает баснословную сумму. Но он не знает, что она не только первоклассная воровка, но и имеет множество лиц, которые он не в силах прочитать. И что защитные меры, которые он принял, помогли бы против Люка, но не против неё, и сейчас в его ауре, как на ладони, она видит будущее, которое он ей уготовил.
Ну, хотя бы одно прояснилось — граф точно не работает на гранд-канцлера.
— Благодарю, Ваша светлость! Вы же знаете, уехать на Западное побережье — моя давняя мечта!
Она моргнула и снова улыбнулась, слегка растерянно, создавая иллюзию того, что уже представила себя уезжающей из Акадии с горой денег в саквояже. Главное — это честность. Граф не заподозрит фальши, и его белый оникс в перстне, который должен подсказывать, лжёт собеседник или нет, сейчас ему не помощник. Ведь Эмбер не лжёт. Она и правда убралась бы из этого города. Правда… не совсем так, как предполагает Его светлость.
— Ну вот, хорошо, когда желаемое совпадает с неизбежным — это ли не счастье? — граф похлопал рукой по подлокотнику кресла. — И вот ещё, Эми. Ты, верно, думаешь — граф очень богат, а опустился до кражи какого-то бриллианта. Я хочу, чтобы ты знала, почему я это делаю. Этот камень — фамильное наследие. Мой прадед подарил его на свадьбу моей прабабушке. Этот камень освятил сам падре Сильвио, в честь которого назвали и меня. Но потом в силу трагических обстоятельств и нечистоплотности некоторых людей, чьи имена я не могу назвать, чтобы не запятнать свою честь, этот камень был похищен из нашей семьи. И мой дед поклялся, что каждый потомок мужского пола будет искать семейную реликвию, пока не вернёт её в лоно семьи Морено. Я предлагал дону Алехандро сумму, втрое превышающую стоимость камня, и объяснял его важность для нашей семьи, но, к сожалению, так и не был понят. Увы, я должен вернуть этот камень — это долг чести.
— Я понимаю, сеньор, — Эмбер склонила голову в знак уважения, — вы не можете поступить иначе, не предав память предков.
Какое удивительное совпадение! И тут тоже честь семьи! Слышал бы Джарр эту историю, прослезился бы!
— Всё верно, Эми. Ты правильно понимаешь, что означают семейные традиции и клятвы, — граф встал, провёл руками по переливающемуся атласу жилета, разглаживая складочки, и поправил шейный платок, и без того безупречно задрапированный. — Сколько времени тебе понадобится, чтобы быть уверенной в том, что ты справишься?
— Несколько дней, чтобы всё разведать и купить необходимое. Через пару дней я смогу назвать точное время и что ещё мне может понадобиться.
— Через два дня, в это же время, здесь же, — ответил граф. — Не разочаруй меня, Эми.
— Я вас не разочарую, сеньор! Мысль о домике в Ачупите будет питать моё стремление, — ответила она воодушевлённо и выгребла содержимое шкатулки.
Пусть граф думает, что она уже распланировала, как потратит пятьдесят тысяч эскудо.
Когда она вышла в калитку на улицу Боскоджо, было уже темно. Пройдя немного, она остановилась под кустом голубого жасмина, чьё благоухание разливалось вокруг лёгким облаком, и прислонилась к чугунной ограде чьего-то сада.
После графа хотелось искупаться под водопадом. Смыть с себя его липкую золотую сладость, которой было пропитано всё вокруг. Сам граф точно фружере* — медовый десерт с орехами и меренгой, залитый сладким яблочным соусом и посыпанный сахарной пудрой. Липко даже от одного только вида. И, хотя она не потратила много сил на сопротивление его любопытству, ощущение всё равно осталось мерзейшее.
Джарру нужен камень. Графу Морено нужен камень. И как это понимать? Что такого в этом камне, что он вдруг оказался фамильной ценностью Костяного короля и Главного королевского интригана? Причём одновременно.
Но следом пришла другая мысль, которая перечеркнула всё остальное. Ведь граф ей заплатит, только когда она отдаст ему камень. Точнее… не заплатит. Мёртвым деньги ни к чему. Но если она украдёт камень и отдаст его Джарру, граф непременно узнает о пропаже камня, такое не утаить. Слуги проболтаются, или сам владелец… И тогда граф решит, что она его обманула — оставила камень себе. И он пошлёт к ней своих кортесов* — закончить начатое и отправить её к крокодилам. А, если даже он её не убьёт, отдать ему камень она всё равно не может — тогда её убьёт Джарр. И она, разумеется, не увидит никаких денег. Но Джарр заплатит мало, этого не хватит, чтобы сбежать из Акадии. А если Джарр узнает, что она работала на графа, он тоже её убьёт.
Чёрт!
Она очень рассчитывала на деньги графа, но, похоже, только что купила билет в один конец.
— Проклятье! Да что же это за напасть?!
Она оттолкнулась от изгороди и направилась по улице вниз. Всё это требовало трезвого осмысления. Но у неё есть в запасе несколько дней, прежде чем всё станет необратимо.
*Спиритус санктус — (лат. spiritus sanctus) — святой дух.
*Ми анхелито — мой ангел (исп.)
*Ми корасон — моё сердце (исп.)
*Амантэ — любовница.
*Фружере — выдуманный десерт.
*Кортес — от исп. cortés — вежливый. В рамках данного мира ироничное «вежливый человек» − наёмный убийца, наёмник.
Часть 2. «…Фигаро здесь, Фигаро там…» Глава 15. Джина
− Джина? Открой, это я!
Эмбер постучала в дверь чёрного входа в лавку. Послышалось шуршание, осторожные шаги, а затем на пороге появилась высокая джумалейка в оранжевом тюрбане и цветастой шали, наброшенной на плечи.
− Эми? Ты? — Джина зевнула и посмотрела по сторонам. — Что ты делаешь здесь в такой час?
Раннее утро было ещё совсем серым, а первые лучи лишь окрасили розовым статую Парящего Спасителя. Но сюда, в Мышиный тупик, солнце ещё и не думало заглядывать, и этот предрассветный сумрак оправдывал название узкого, точно нора, переулка.
− Очень нужно кое-что прикупить, − Эмбер улыбнулась и потрясла монетами в кошельке.
Увидев кошелёк, грозная джумалейка сразу смягчилась и отступила в сторону. А когда Эмбер вошла,
