Мое простое счастье - Лаура Дейв

Но смотрел Гриффин по-прежнему не на меня, а на человека, которому явно не место в его сарае для вина, тем более без приглашения.

Я почувствовала, что надо срочно спасать положение. «Все не так, как ты думаешь», – хотелось мне сказать. Но все было именно так и никак иначе: я сижу на полу винного сарая с человеком, с которым не должна сидеть нигде, не только на полу винного сарая, между нами валяются две разбитые бутылки, а его губы вот-вот коснутся моих губ…

И потом, подобные слова слишком часто произносят в плохих телешоу и второсортных фильмах. Не так давно я слышала их от самого Гриффина, когда они с Джиа беседовали за чашкой кофе, разделенные широкой громоздкой стойкой. Мне хотелось напомнить ему об этом, словно тогда мы бы оказались квиты. Но время было совершенно неподходящее, поэтому я призвала на помощь всю свою находчивость, чтобы придумать достойную реплику.

– Что ты тут делаешь? Лаврак же остынет!

Находчивость явно меня подвела.

Гриффин протянул мне фонарь.

– Я подумал, тебе здесь темно, – сказал он и впервые встретился со мной взглядом. О, лучше бы он этого не делал…

– Спасибо, здесь и правда темно. Я уронила бутылку «Адами». – Как бы в доказательство я включила фонарь и посветила на усыпанный осколками пол. – Вернее, целых две. Ну, хотя бы не три…

И почему никто не зажал мне рот?!

– А вы, видимо, Ник? – спокойно – пожалуй, даже слишком спокойно – спросил Гриффин и протянул ему руку.

– Приятно познакомиться, – ответил Ник.

И они обменялись рукопожатием. На секунду мне почудилось, что сейчас кто-нибудь кого-нибудь ударит. Но Гриффин и Ник разжали руки, и никто никого не ударил. Естественно, никто никого не ударил – в конце концов, мы же взрослые люди!

– Извините, что явился без приглашения, еще и в такой ответственный день, – сказал Ник. – Я не знал, что сегодня открывается ресторан. Вернее, не знал, пока самолет не приземлился и таксист не высадил меня у вашего дома.

– А вы к нам откуда?

«Из Лондона» прозвучало бы ужасно – просто хуже некуда! Наверное, поэтому Ник ответил уклончиво:

– Мне нужно в Нью-Йорк. По работе.

Я почувствовала на себе взгляд Ника, но не обернулась: я была слишком поглощена тем, что смотрела то в пол, то на Гриффина – то на Гриффина, то в пол. А сам Гриффин смотрел на Ника – только на Ника. Все это напоминало детскую игру «Бег вокруг стульев».

– Нет, вы только представьте!

Мы все как один обернулись: на пороге сарая, где уже становилось довольно тесно, стоял Джесси с огромным пакетом кукурузных чипсов «Фритос» в руках. Почему он жевал кукурузные чипсы на банкете в ресторане собственного брата, было выше моего понимания.

– Шерил беременна, – объявил Джесси.

– Что?! – воскликнула я и направила фонарь на Джесси – прямо ему в лицо.

– Выключи эту штуку! – взмолился он, прикрывая глаза рукой. – У меня и без того проблем хоть отбавляй!

«У нас у всех проблем хоть отбавляй», – подумала я, заметив краем глаза ошарашенное лицо Ника.

Я погасила бесполезный фонарь и положила на полку от греха подальше – вдруг мне опять захочется его включить.

А Джесси тем временем продолжал:

– До сих пор поверить не могу! Нет, серьезно, представляете себе такое? Звонит она сегодня вечером… Заметьте, это наш первый разговор за несколько недель. Обычно-то Шерил сразу требует к телефону детей. Ну, я говорю: «Привет, женушка!» А она: «Я не поболтать звоню, придурок! Я беременна!» Как будто это я виноват… хотя в каком-то смысле, наверное, виноват… – Он замолчал, только тут заметив Ника. – А это еще кто?

– Джесси, – сказал Гриффин и потрепал его по спине, – пойдем в ресторан и там поговорим.

– Не хочу я никуда идти! – заартачился Джесси. – Давай поговорим здесь, поближе к выпивке!

– Ну, ты как хочешь, а у меня полный ресторан голодных людей. Так что извините, вынужден вас покинуть…

И с этими словами он развернулся и ушел.

– Гриффин!.. – окликнула я.

Наверное, надо было его догнать. Но я не могла пошевелиться – просто стояла и смотрела ему вслед, чувствуя, как сердце обрывается и катится куда-то в желудок.

– Что с ним такое? – спросил Джесси. – Это же у меня будет ребенок… вернее, целых два.

Даже в темноте было заметно, что вид у Джесси несколько ошалелый.

– Энни, мне очень жаль, что все так вышло, – сказал Ник. – Я сейчас уйду. Но можно сначала поговорить с тобой наедине?

– Нет, – твердо ответила я.

Ник посмотрел на меня и кивнул – понял, что я не передумаю.

– Хорошо. Тогда я пойду.

На том бы все и кончилось – по крайней мере, на этот раз, – если бы не Джесси.

– Погодите… а вы, собственно, кто? – спросил он.

Ник как раз проходил мимо Джесси. Еще чуть-чуть, и он бы ушел совсем…

– Он уже уходит, – вмешалась я.

Но Ник обернулся и представился:

– Ник Кэмпбелл, старый приятель Энни.

Джесси кивнул и уже хотел повернуться ко мне, как вдруг застыл, вытаращив глаза.

– Подождите… Ник? В смысле, ее бывший?

Но прежде чем Ник успел ответить, прежде чем я смогла вмешаться, Джесси бросил упаковку чипсов на пол и наотмашь заехал ему в челюсть. Что-то хрустнуло, Ник отлетел назад и грохнулся на пол.

Я инстинктивно наклонилась и взяла его за плечи:

– С тобой все в порядке?

Он кивнул, пытаясь пошевелить окровавленной челюстью:

– Да, все хорошо… наверное, я это заслужил.

Я воззрилась на Джесси:

– Ты что, рехнулся? Ну и чего ты хотел этим добиться? Мы же взрослые люди, в конце-то концов!

– Он ведь сам сказал, что заслужил, – заметил Джесси.

– Какая, на фиг, разница! Мы же взрослые люди! – повторила я, повышая голос и теряя самообладание.

В ответ Джесси только пожал плечами, поднял свои чипсы и ушел. А я осталась практически в том же положении, с которого все началось, – наедине с Ником и снова на коленях.

28

– Интересно, о чем ты думал, когда приехал сюда?

Мы находились в вестибюле отеля «Нортгемптон» – это было ближайшее место, где я могла оставить Ника в таком состоянии. Он сидел передо мной на столе, одной рукой держась за шею, чтобы не потерять равновесие, в другой сжимая стакан шотландского виски – тоже, в каком-то смысле, чтобы не потерять равновесие, а я вытирала кровь с его распухшей губы старинным, украшенным вензелем полотенцем.

– Я же сказал, что мне очень жаль. И мне правда жаль.

– Прекрасно. – Я сделала шаг назад и внимательно изучила результат своих трудов. – Только это не ответ на мой вопрос.

Ник растерянно посмотрел на меня:

– А что ты спросила?

– Хватит, Ник.

Я выбросила полотенце в плетеную корзину и опустилась в потертое кресло, скрестив на груди руки. Не хотелось даже думать о том, что открытие ресторана для Гриффина испорчено. Подобное простить невозможно. Но такова была неопровержимая истина, а я сидела в одной комнате с тем самым человеком, который это сделал.