Маленькие трагедии большой истории - Елена Съянова

Моя подруга, отрабатывающая в день по нескольку 51-х, нашла время проконсультироваться со священником.

Но, поговорив с батюшкой, она пришла в ужас от его слов. Священник сказал, что ее подзащитная должна возрадоваться, потому что внучки ее в раю; сама же она была «наказана за гордыню». И предложил привести подзащитную к нему.

Адвокат была рада, что не сделала этого сразу. Догадываетесь, почему.

Адвокат понимает, что ее подзащитная нуждается не в защите и не в утешении. Люди разные: этот человек нуждается в объяснении того, что случилось. Как, наверное, нуждались в этом, на протяжении тысячелетий миллионы и миллионы таких же, смертельно раненных, но сильных и гордых, не способных на фальшивое перерождение.

Но где оно, в какой религии или идеологии прячется – объяснение беды?!

Последний аватар

В ежедневной хронике происшествий прошел сюжет: в одном книжном издательстве человек выстрелил в человека. «Уже и в таких местах палят», – пожало плечами большинство зрителей. Но у нескольких человек округлились глаза: лицо стрелявшего было им знакомо. Им оказался их сосед по дому. Звали его Игорь, жил в квартире 8. Спокойный, вежливый, тихий, аккуратный. Когда в доме появились дознаватели, соседи не знали, что говорить. Ну совсем ничем человек не выделялся, точнее сказать, на фоне общего свинства и буйства как раз и выделялся спокойствием и аккуратностью. Жил один, без жены и детей. Тоже нормально, молодой еще. Правда, тут соседей ожидало первое удивление – Игорь оказался не молодым, а моложавым; ему было уже сорок восемь лет. Второе удивление возникло при посещении квартиры 8, в качестве понятых: комната оказалась практически нежилой, Игорь ютился на маленькой кухне в компании двенадцати компьютеров. Все двенадцать были в режиме ожидания, когда в квартиру пришли с обыском. Проанализировали запущенные сайты: ни порно, ни жести – только научпоп, литература, исторические форумы. Установили, что писал Игорь очень много, под разными никами, писал столько, что, видимо, ни на что другое времени у него не оставалось.

На что жил, где достал оружие, следствие установило быстро, но общая картина складывалась странной: годами человек сидел, думал, сочинял, кликал, и что же – кликающий палец вдруг потянулся к курку?

Тем более что жертвой Игоря стал вроде бы случайный человек, молодой автор, пришедший в издательство по своим делам.

Сам обвиняемый долго молчал. Потом, так же внезапно, попросил дать ему компьютер, чтобы написать признательные показания и адрес. Молодой следователь с трудом получил у начальника разрешение на такие «фокусы». Но получил-таки и сел за другой компьютер.

Первый пост от Игоря был таким:

Я убил сто человек. Две трети – женщины, почти треть студенты, еще несколько разного рода и профессий. Хотите, чтобы я назвал имена? Софья, Юля, Анастасия, Светланочка, Ирма, Жанна, Суок, еще Артем, Павло, Иван Иванович, крис, аэроник, мустафа… Перечислять дальше? Я их всех убил, всех сто. А вы меня взяли за одного.

Потом пришел второй пост:

Не думайте, я не сумасшедший. Все крисы и Суок – это я сам, это мои ники. Сто ников, сто судеб. Я дал им ники и судьбы, я дал им всё, а они меня предали. Они не просто берут то, что я им давал, они захотели большего. Один из них atila – студент-недоучка. Подправив мой роман, он отнес его в издательство. Роман в двух частях. В первой я доказал, что «Битлы» – это дети Гитлера, пишу, как они родились, как выжили и были воспитаны, а в продолжении – как исполнили завещание отца. Этот роман должен был сделать меня звездой, а негодяй украл, издал. Я простил его. Но у меня еще много романов, и я отнес в издательство другой. Пока ждал ответа, месяц, убил их всех. Кроме atila, конечно. Потом пришел отказ под предлогом, что сюжет уже использован другим. Этот другой – have. Я собрал информацию, дождался его в издательстве, чтобы посмотреть, во что он материализовался. Остановил его, назвал по нику. Он сделал вид, что не понял, хотел пройти мимо. Как у Гоголя. Только там был нос, а тут ник. И прошел бы, если бы я не выстрелил. Я его не хотел убивать во второй раз, думал, что одного раза будет достаточно.

Прочитав посты, следователь решил, что, скорее всего, подозреваемый уже пациент, и сразу начал оформлять его бред в отчет, примерно так: «Подозреваемый много писал в интернете под разными кличками (никами), насочинял кучу романов и прочего; самое интересное у него стали красть. Поступали так: приходили в издательство, называли ник, под которым в сети висел текст, представляли себя автором и в итоге публиковались. А подозреваемый, вместо того чтобы восстанавливать свои права, с помощью паролей и прочего, решил пойти на преступление…».

Начальник отделения долго и мрачно смотрел в отчет и в распечатки постов, однако вместо выговора неожиданно кивнул:

– Ну понятно. Мой тоже все пишет, то за Машу, то за Дашу… Двадцатилетний балбес месяц сидел в каком-то форуме от лица – ты не смейся – старой проститутки и высказывался о политических лидерах. Таких приключений себе, то есть – ей – насочинял, таких связей! Вот и проживет дурачок сто чужих жизней и ни одной своей, а потом… А это как называется? – он показал на картинку, которой Игорь заменил свою подпись: серая сухая оболочка от куколки-мутанта, из которой разлетается во все стороны стая разноцветных бабочек.

– Аватар, – пояснил следователь, – видимо, последний.

«Спасите мою девочку!..»

– Спасите мою девочку!.. – кричал, рыдал, бился в истерике юный женский голос.

Сотрудник, взявший трубку, сразу решил, что дело плохо: младенца взяли в заложники. Из истерики матери он понял: нянька заперлась с ним в доме и, что самое ужасное – мучает его там и периодически дает матери слушать в трубку его крики. Сотрудник тут же доложил начальнику, выдернув его с какого-то важного совещания. Подполковник две минуты поговорил с матерью, и у него остатки волос встали дыбом: как раз в это же время звонила нянька и он сам смог послушать в трубке жуткие крики пытаемого крохотного существа – что-то нечеловеческое, рвущее душу, переходящее в бессильно затихающее поскуливание.

Группа захвата окружила особняк. Ужас ситуации заключался в том, что нянька была в доме одна. Молодая мать – беременная – металась около машины, ее муж был в отъезде, и с ним никак не удавалось связаться. Да и что родители могли бы сделать, если горничная, хорошо изучившая систему управления безопасностью особняка, находилась фактически в крепости, которую проще было взорвать, чем в нее проникнуть. Хозяин дома предусмотрел все, вплоть до штурма своих владений.

Группа действовала по отработанной схеме: переговоры, психолог, учитывая экстраординарность ситуации – приезд знаменитости… Засевшая в крепости тетка отвечала, что ей ничего не нужно от своей гадины хозяйки, а хочет она только одного – чтобы гадина «почувствовала». Что означает это «почувствовала» – она объяснять отказалась. При этом периодически включала громкую связь с криками своей жертвы. Знаменитость в конце концов схватилась за сердце, хоть и была шестидесятилетним крепким мужиком:

– Что вы хотите, что, что? – кричала знаменитость в микрофон. – Я вам все дам, все дам, что скажете, я вам клянусь… здоровьем своих детей – я сделаю все, что вы скажете! Только прекратите это!

– Спасите мою девочку! – молила беременная, заставляя мужчин стискивать зубы. Крики истязаемого крохотного существа мутили сознание, парализовывали волю…

– Конечно, спасем. Все будет хорошо, – бормотал психолог побелевшим губами. – Как зовут вашу девочку? Ксюша? Какое хорошее имя… вот увидите, Ксюша просто проголодалась, потому и кричит.

И, точно в ответ, опять раздались по громкой связи эти крики, непереносимые, нечеловеческие…

Если есть сейчас в мире крутые – в лучшем смысле слова – профессионалы, выученные на собственных ошибках, то это подобные подразделения. У них свои секреты, которые нам знать не положено. Где бы ни засел непрофессионал-террорист, «огонь на поражение» – это приговор. Командир отдал этот приказ, не отработав последовательно всей схемы, потому что был живым человеком.

Через минуту нянька лежала с пулей в голове. Но кошмар на этом не закончился. Потому что младенца нигде не было видно. И слышно его не стало: громко скулила только собачонка – тойтерьер. Холл был перемазан кровью; боец накрыл собачку подушкой, чтобы приглушить и послушать детский плач. Ничего. Тихо. Только слабый стон из-под подушки. Эти звуки… заставили бойца под бронежилетом покрыться липким потом кошмарного подозрения. Подцепив окровавленную собаку подушкой, он вынес ее на улицу. Собачка тихо скулила. Девушка схватила ее и прижала к лицу. В доме стояла мертвая тишина.

– Это… К-ксюша? – первым осознал психолог.

– Да, Ксюша, а что?! – взвизгнула девушка. А что вы хотели, чтобы эта тварь ее затерзала до смерти?!