Чудесная реликвия - Тэсс Мэллори

– Повернись.

– Нет, – испуганно прошептала она.

Камерон молча повернул ее к себе спиной, схватил запястья и начал связывать веревкой. Связав руки, он толкнул ее на пол и связал лодыжки.

– Негодяй! – прошипела девушка.

Не обращая внимания на ругательства, Джейк направился к выходу и вышел из домика, громко хлопнув дверью.

Медленно тянулись минуты.

Торри попыталась определить, сколько прошло времени после ухода Джейка. И когда она решила, что прошло чуть больше тридцати минут, ее обуял страх: не мог же он бросить ее одну со связанными руками и ногами в лесу без еды и воды. Сердце сильно заколотилось в груди, и она отчаянно задергала руками, но движения только сильнее затянули узел.

Она попыталась разглядеть в темноте какой-нибудь предмет, которым можно было бы перерезать веревку, но на полу валялись лишь несколько банок бобов, которые во время поисков веревки бросил на пол Джейк, да лошадиная упряжь. После безрезультатных поисков взгляд девушки упал на огонь.

А если прижать веревку к тлеющей головешке?..

Торри с трудом подползла к огню и протянула руки к маленькому полену, которое лежало под странным углом чуть в стороне от огня. От сильной боли девушка вскрикнула и призвала на помощь все силы, чтобы не отдернуть руки. По лбу потекли ручейки пота.

Скоро она освободится! Джейку Камерону не удастся изнасиловать ее! Неожиданно из-за спины повалил густой дым, и Торри закашлялась. Руки пронзила нестерпимая боль…

– Торри!

Джейк Камерон стоял в дверях. Его руки были заняты седельными сумками, одеялами и флягой. Он побросал все на пол и двумя длинными шагами оказался около нее, грубо отдернул от огня и подумал, что второй раз за этот вечер ему захотелось отодрать ее до потери сознания, чтобы она надолго запомнила наказание. Но боль в глазах девушки заставила его действовать: он завернул ее в одеяло, затушил пламя, которое уже начало лизать платье сзади. Он не видел, насколько серьезны ожоги. Торри зарыдала, пытаясь освободиться от веревок, врезавшихся в руки и ноги.

– Все в порядке, – невозмутимо сказал лейтенант, – успокойся, Торри. Сейчас я развяжу тебя.

Девушка продолжала рыдать. Джейк достал из кармана нож и ловко перерезал веревки. Торри прижала руки к животу и свернулась на полу в позе зародыша. Душераздирающие рыдания сотрясали ее тело.

Джейк осторожно посадил ее к себе на колени и долго качал взад-вперед, что-то успокоительно мурлыкая. Когда рыдания начали затихать, он взял ее за руку.

– Ну-ка покажи, – мягко попросил Джейк и повернул ее руку. Лейтенант побледнел от вида сильных ожогов и красных рубцов в тех местах, где веревка глубоко врезалась в нежную кожу. Он обнял ее и закрыл глаза.

– Разве можно вести себя так глупо! – прошептал он, сам не зная, о ком говорит: о ней или о себе?

Розоватый солнечный луч попал Джейку в глаз. Он открыл затуманенные сном глаза и понял, что наступил новый день.

Господи, как же у него затекло все тело! От самой макушки вниз по спине и до пяток. Лицо заросло темной щетиной, изо рта сильно пахло перегаром.

Ночью он как мог обработал ожоги на руках Торри мазью, которую сделал из сочного растения, растущего в лесу. Потом забинтовал ожоги длинными лоскутами, оторванными от ее нижней юбки.

Торри проплакала много часов, как будто боль от ожогов пробудила в ее памяти все боли и страдания, какие у нее когда-либо были. Что-то словно взорвалось где-то глубоко в ней, прорвав плотину, сдерживающую чувства. И сейчас, впервые в жизни, их ничто не сдерживало, и они вырвались на волю.

Джейк обнимал девушку, борясь с жалостью, страхом и любовью. Он держал ее до тех пор, пока безутешные рыдания внезапно не оборвались и уставшая Торри не уснула. Джейк осторожно положил девушку на соломенный тюфяк, достал из седельной сумки бутылку виски и выпил большую часть, стараясь заглушить чувство вины.

А что было бы, если бы он не вернулся вовремя? Камерон посмотрел на пустую бутылку, лежащую около себя, потом на окно, за которым занималась заря. Его пронзила новая страшная мысль: беспокоило не то, что ее смерть не позволила бы осуществить план, а она, Торри, сама. Да что же с ним творится?

Лейтенант Джейк Камерон смотрел на спящую Торри. Он положил ее поближе к очагу, чтобы она не замерзла прохладной ночью, но достаточно далеко от огня, чтобы на нее не попали случайные искры. И вновь грудь стеснила незнакомая боль. Прижимая к себе рыдающую Торри, Джейк пришел к выводу, что она не была агентом Кмера. Правда, конкретных доказательств у него не было. Ему очень хотелось поверить в ее невиновность. Такое желание нельзя было назвать ни логичным, ни особенно умным. Желание поверить в то, во что хотелось поверить, противоречило его жизненному опыту и подготовке. Проанализировав это, Джейк смог прийти только к одному выводу: он, Камерон, спаситель будущего, влюбился в Торри Гамильтон.

Джейк сел и прислонился к стене, около которой спал. Ружье он положил на колени. Он совсем сошел с ума, если в голову ему хотя бы на секунду могла прийти мысль о любви. Любви не было места в его жизни. Но Торри была такой красивой, такой молодой… черт побери, такой молодой! По сравнению с ней он казался себе глубоким стариком. Он продолжал наблюдать за Торри Гамильтон, и его лицо посветлело. Эта девчонка была просто молодчиной! Джейк спросил себя, как много женщин, возвратившись в прошлое и оказавшись в полной зависимости от изгоя вроде него, боролись бы, как Торри.

«Боролась против тебя, – напомнил внутренний голос. – Боролась против человека, которого считала убийцей, насильником и негодяем». Даже если бы он сейчас попытался завоевать ее расположение, что бы это ему дало? Торри его объяснения посчитала бы очередной попыткой заманить ее в постель, чтобы заполучить кулон.

Дурак!

Джейк потер щетину на лице. Неужели в глубине души он надеялся счастливо жить с Торри где-нибудь в тихом деревенском домике после выполнения задания? Если он выполнит задание, то умрет. Если не выполнит и вернется к себе в будущее, то все равно не сможет взять ее с собой. Когда он попадет в двадцать пятый век, его жизнь не будет стоить и ломаного гроша. К тому же он никогда не заберет Торри в то страшное время, в котором ему довелось жить. Ну и самое главное, он и сам бы предпочел не возвращаться туда. Он сдавил голову, которую раздирала боль. Черт побери! Но это же безумие! «Возьми себя в руки, парень!»

Шорох напротив заставил его мгновенно насторожиться. Торри перекатилась на бок и повернулась спиной к угасающему огню. Волосы рассыпались по плечам и спине и напоминали водопад, темнея на фоне порванной сорочки (прежде чем приступить к лечению ожогов, вчера вечером он снова снял с нее платье). Ее лицо покраснело от сна, глаза были прикрыты, но даже в неярком свете он мог видеть отражавшуюся в них боль.