Алмазный Меч, Деревянный Меч. Том 2 - Ник Перумов

Клара слушала, невольно заворожённая звучавшей в словах козлоногого силой и достоинством. Глумливость куда-то исчезла, существо, говорившее с волшебницей, было предельно искренно и серьёзно.

– Говорил уже и повторю вновь – мы не хотим войны с сильными, кто населяет эти места. Мы не воины, мы не ищем славы или добычи. Мы просто прокладываем путь. Нам не нужна ни ваша Долина, ни скопленные вами богатства. За нами – сокровища множества миров, что уже стали Путём. Тебе никогда не представить огромности этого богатства, волшебница. Мы могли бы купить вас, но это уронило бы нашу честь, честь созидателей Пути. Поэтому мы говорим вам – уходите! И тогда останетесь живы.

Козлоногий умолк. Его гротескная физиономия с подвижными, постоянно кривящимися губами вся блестела от пота.

– Что ты ответишь нам, волшебница?

Клара помолчала, собираясь с духом. Нельзя сказать, что всё услышанное не произвело на неё совсем уж никакого впечатления.

– Я поняла твои слова. Ты можешь быть уверен… я передам их Совету и Архимагу. Они будут серьёзно обсуждать их. И… я постараюсь убедить Совет склонить слух к твоим условиям.

– Я рад, – сухо поклонился козлоногий. – Когда ваш Совет примет решение… напишите его на вашем языке и оставьте… Нет, не надо. Мы сами будем ждать тебя в окрестностях Мельина на третий день, считая от того, что вот-вот настанет в ваших владениях. Тебе пора отправляться в дорогу, волшебница. Твои вещи ты найдешь на развилке дорог в полумиле от вашей заставы. А в Мельине… ты сама поймешь, где нас искать. – Он усмехнулся.

Суконные ворота, которыми Фесс вернулся в Белый Город, стояли открытыми настежь и покинутыми. Пламя яростно штурмовало высокие каменные стены, горели деревянные шатры боевых башен, но сами башни, сложенные без всяких балок, из одних только каменных глыб, стойко сопротивлялись огню. Подхваченные горячим вихрем, через стену, словно зажигательные ядра катапульт при осаде, летели пылающие головни, однако на той стороне их встречали вёдрами воды и кусками мокрой мешковины. Тлело только полкрыши самого ближнего к стене дома – большой скобяной лавки, однако там огонь лишь бессильно шипел, отступая под натиском воды.

На улицу высыпал весь народ от мала до велика. В толпе потерянно бродили, или сидели, или лежали где придется вырвавшиеся из Чёрного Города погорельцы – на них никто не обращал внимания, обитатели ещё недавно чистых улиц Белого Города озабочены были спасением собственного жилья. Вид полыхающих за стеной домов был чрезвычайно красноречив.

Попытки Фесса выяснить, где Император и где маги, ни к чему не привели. Те, кто хотел сражаться вместе с Императором, уже ушли; остались только те, кто думал лишь о спасении домов и имущества. Однако из их поневоле сбивчивых и противоречивых рассказов Фесс понял, что сюда не добирались ни имперские войска, ни их противники. Императора следовало искать где-то возле орденских подворий – там бои шли всю первую половину ночи.

Фесс повернул на север.

Белый Город был весь охвачен ужасом. Твёрдые сердцем ушли – кто к стене, бороться с наступающим огнем, кто – к Императору; большинство же, конечно, просто остались дома.

Впрочем, некоторые приняли сторону магов. Особенно из тех семей, где были ушедшие в Радугу дети или родственники.

…Фесс услыхал свист стрелы, тело само рванулось в сторону и вниз, рука взметнулась, ловя дрожащее древко.

– Серый! Серый! Смерть ему! Смерть смутьяну! – раздались вопли.

Их было, наверное, с десяток – сытых и свежих молодцов, явно голубой дворянской крови, что бросились на него из-за полуоткрытых ворот роскошного особняка. Фесс не стал тратить на них слишком много времени – двух он убил, остальных просто раскидал, не желая задерживаться. Но про себя отметил – далеко не всё дворянство идет за Императором, а это значит – Империя на пороге гражданской войны. Какие-то провинции встанут за Императора – по большей части это север и запад, там почти нет баронских владений, а крестьяне свободны. Юг почти наверняка останется за магами – они связаны с баронством родственными узами, а где бароны – там и баронские дружины, и сельские ополчения…

Конечно, обученные панцирники легко разметают бездоспешных, но… история сохранила немало примеров того, как закованные в броню дружины пасовали перед нестройной крестьянской толпой, наспех похватавшей косы, цепы и вилы.

…На своё счастье, магов Фесс заметил раньше, чем они его. Несколько человек в однотонных синих, жёлтых и оранжевых плащах, не таясь, шли посреди пустой улицы, освещённой только заревом пылавших в Чёрном Городе пожаров. Надо сказать, что выглядели они не слишком бодро; кое-кто еле тащился, кого-то просто вели, поддерживая под руки.

Но у каждого в руке был длинный посох. Посох со сверкающим кристаллом наверху.

Фесс похолодел. Маги Радуги собирались прибегнуть к заёмной Силе, Силе Камня и Дерева, соединённой в посохе волшебника. Посохи эти уже много лет почитались детством магического сообщества, их не использовали – верилось, что всё, на что способны посохи, маг Семицветья способен сделать и так, быстрее и лучше.

Фесс знал длинную запутанную легенду и об этих камнях, и о тех деревьях, из чьих ветвей были вырезаны посохи, но вспоминать об этом сейчас было явно не время и не место.

Радуга решила драться насмерть, если уж эти посохи оказались вынуты из арсеналов. И это значило также – набольшие Семицветья считали, что проигрывают битву за Мельин, если уж решились на такой шаг.

Использование посохов с Искажающими Камнями ещё долго будет аукаться в пределах Мельинской Империи – изменением действия многих заклятий, смещением магических потоков и источников, вторжением чудовищ из других измерений, появлением Бродячих богов и иных бедствий, многие из которых могли обернуться настоящими катастрофами.

«Радуга бросила на кон свою последнюю ставку, – подумал Фесс и тотчас оспорил себя: –Нет, не последнюю». Он не понимал, где Верховные маги Орденов, где Сежес, Реваз, Гахлан, где главы Арка, Флавиза, Угуса, Кутула?.. Почему не выступили они?..

…Никем не замеченный, он крался следом за кучкой магов. Их было восемь: пятеро мужчин и три женщины. Все казались измученными и обессиленными.«Если только это не ловушка… у Императора появится шанс», – мелькнуло у Фесса.

Напасть на магов со спины было бы сейчас чистой воды самоубийством. От стольких Фессу не отбиться, несмотря на всё его умение. Тогда, около башни… они играли с ним, играли и несколько заигрались. Волшебники сами загнали себя в ловушку, когда башня рухнула, а магический удар обратил во прах их собственные заклятья.