Кто-то внутри (СИ) - Мусаниф Сергей Сергеевич

Никогда не знаешь, что тебе в жизни пригодится.

Я встретил его второй удар лезвием своей шпаги, отвел меч в сторону, а затем шагнул ему навстречу, резко сокращая дистанцию, и всадил дагу ему в бок. Я был готов к тому, что снова сработает его защита, и уже был готов к следующей фазе боя, когда мне придется колоть его раз за разом, но золотое лезвие погрузилось в его тело, не встретив никакого сопротивления.

Но все же, это был не смертельный удар. Симб дернулся в сторону, пытаясь зажать рану свободной рукой, неловко отмахнулся от меня мечом и попал по стеллажу, перерубив одну стойку и задев несколько транспортировочных контейнеров. Серверная тут же наполнилась золотистым туманом. Я ожидал, что облачка ринутся к нам, как было тогда, в лесу, но они просто зависли рядом со стеллажом.

Тела, уже занятые симбионтами, их не привлекали.

Симб выругался по-китайски и предпринял еще одну попытку атаковать, но это был уже жест отчаяния. Ему и в лучшей форме не удалось меня достать, а этот выпад был просто символическим. Я легко парировал его удар из третьей позиции, перешел в атаку и всадил шпагу ему в грудь.

— Неплохо, — сказал Сэм.

Меч цинта погас и растворился в воздухе. Азиат упал на пол, вокруг раны в груди появилось слабое золотое свечение, видимо, он использовал остатки энергии, чтобы подлечиться. Мне было любопытно, что будет дальше, поэтому я медлил.

— Не стой столбом, добивай, — сказал Сэм.

Я сделал шаг вперед и еще раз погрузил лезвие шпаги в грудь цинта, на этот раз попав точно в сердце. Он обмяк и перестал сучить ногами. В момент смерти из его тела вылетело несколько золотистых огоньков, которые были поглощены моим оружием. Для меня это так и осталось исключительно визуальным эффектом, поскольку я ничего не почувствовал и понятия не имел, что это может означать.

Потом спрошу, решил, добавляя этот вопрос к уже и так весьма длинному списку.

Мое оружие исчезло.

Золотистый туман, на какое-то время заполнивший чуть ли не половину серверной, медленно рассеивался.

— Прощайте, братья, — сказал Сэм. Впрочем, особой скорби в его голосе не чувствовалось.

— Мы можем что-нибудь для них сделать? — поинтересовался я.

— Нет, — сказал Сэм. — Вы уже все для них сделали.

Уцелевших контейнеров было что-то около сотни, и я понимал, что просто в руках их не унесу. Пришлось снова отправиться в рейд по первому этажу, во время которого мне удалось отыскать две большие спортивные сумки, которые я и набил почти доверху. Ноша получилась тяжеленная, и я зашел в гараж, чтобы определиться с вариантами обхода.

В гараже действительно стоял «мерседес», огромный, брутальный, квадратный, со словно вырубленными топором гранями, и на фоне остальных обмылков он казался пришельцем из другого мира. Или из другого времени.

Но машина была слишком приметная, поэтому мой выбор остановился на стандартном автомобиле с иероглифами. Я убедился, что найденный на стенде у входа в гараж ключ подходит именно к этой машине, загрузил сумки в багажник, сунул пистолет под сиденье и понял, что совершенно не представляю, как открыть ворота гаража.

— В чем сейчас проблема? — поинтересовался Сэм.

— Я не вижу замка от ворот.

— Потому что они электрические, — сказал Сэм. — Тебе надо поискать пульт управления. Или какую-нибудь кнопку.

Почему он это знает, а я, проведший в этом мире на несколько дней больше, нет? Вряд ли ловушка, в которой его сюда привезли, была для него прозрачной, и он мог наблюдать все, что происходит снаружи.

Я нашел кнопку на стене слева от ворот, открыл гараж, сел за руль и медленно выкатился на подъездную дорожку. Никто не пытался меня остановить, никто меня не преследовал.

Выехав с территории особняка, я свернул на трассу, влился в общий поток и неторопливо, на общей скорости, поехал в сторону Москвы.

— Для человека, только что устроившего настоящую бойню, ты довольно хладнокровен, — заметил Сэм. — Особенно если учесть, что ждет тебя впереди. Скажи, а разве у большинства твоих сородичей нет морального императива, осуждающего убийство себе подобных?

— Я — солдат, — сказал я. — Война — это просто работа.

— Тебе не обязательно говорить вслух.

— Я знаю, — сказал я. — Но сейчас никто не может меня подслушать, и мне так удобнее.

— Ты странный.

— А у твоих сородичей есть моральный императив, осуждающий убийство себе подобных? — поинтересовался я. — Потому что ты ни на секунду не дрогнул, когда мы нарвались на этого симба. Да и гибель других демонов из поврежденных контейнеров вроде бы не заставила тебя переживать.

— Нет смысла переживать там, где ты ничего не способен сделать, — заявил Сэм. — Что же касается других симбов… Ты ничего об этом не знаешь.

— Так может быть, стоит мне об этом рассказать?

Убивая Вана практически без моего участия, он тоже не колебался. И среагировал очень быстро, практически одновременно со мной. Только я не мог причинить симбу вреда, а он — мог.

— Те, кто служит цинтам, больше не одни из нас, — сказал Сэм.

— Это отторжение на уровне идеологии?

— Разумеется, нет, — сказал Сэм. — Они — покоренные… Тебе знаком такой термин, как «зомби»?

— Да, — а сам он где с этим термином познакомился? Впрочем, я уже догадывался, где. Равно как и догадывался, откуда он знает про открывающиеся кнопкой электрические ворота и почему владеет информацией о местной обстановке куда лучше, чем я.

— Так вот, они — зомби, — сказал Сэм. — Они не могут принимать решения, они не могут общаться с другими, как раньше, они не могут даже самостоятельно мыслить. Они стали придатками разума, который управляет телом. Они превратились в механизмы для выкачивания энергии ци и ее применения по воле своего хозяина, и обратного пути для них уже нет. Этот процесс необратим.

— То есть, они не ведут диалогов со своими носителями, просто выполняя их распоряжения? А у нас с тобой почему не так?

— Потому что ты стал симбом без ритуала инициации, — сказал Сэм. Я почувствовал, сам даже не знаю, каким образом, что ему не особенно хочется распространяться на эту тему.

Но это была очень ценная информация, а потому меня интересовали подробности.

— Что за ритуал?

— Ты за дорогой-то следишь?

— Конечно. Так что за ритуал?

— Человек, желающий стать симбионтом, открывает клетку с заключенным в ней демоном в присутствии других симбов, числом не менее трех, которые контролируют процесс слияния и подавляют демона, обрубая большую часть его возможностей и низводя его до состояния придатка или зомби, которое я тебе описывал, — сказал Сэм. — Подчиняя его, превращая не более, чем в полезный механизм. При этом достаточно опытные симбы могут урезать практически любые способности демона, лишив симбионта боевой или любой другой полезной составляющей. Например, Ваны пользуются этим, когда промышляют контрабандой. Они продают богатым местным урезанный вариант симба, который способен только следить за здоровьем носителя, избавляя его от болезней и даря ему долголетие, но не более того.

Это звучало логично. По крайней мере, теперь стало понятно, чем именно торгует эта ветвь триады. Они не плодят боевых симбов, они всего лишь дарят здоровье и долголетие тем избранным, которые могут себе это позволить. Те симбы никогда не станут их конкурентами.

Но все же оставалось еще много неясного.

— А если этого не сделать, то получится, как у нас с тобой? — уточнил я. — Не зомби и механизм, но партнер и собеседник?

— Нет, — сказал Сэм.

— Нет?

— В подавляющем большинстве случаев демон, процесс слияния с которым не контролируется извне, поглощает разум носителя и становится единственным и полновластным владельцем его тела, — а вот это уже похоже на одержимость, подумал я. — И, если быть до конца откровенным, а я полагаю, что в нашей ситуации это лучшая модель поведения из возможных, я попытался проделать это с тобой, но у меня не получилось. А теперь, придерживаясь принятой нами стратегии откровенности, объясни мне, почему у меня это не получилось.