Добыча (ЛП) - Мелдон Лиз

Он услышал, как Аларик вздохнул, но его друг больше ничего не сказал — он знал, что лучше не спорить с Северусом в этот момент. Мойра пропала три дня назад. Три мучительных дня. Северус искал ее повсюду, просил об одолжениях и расплачивался за них. Сотни тысяч долларов перекочевали в карманы разных демонов, чья информация даже ничего не значила. Только прошлой ночью, после угрозы вовлечь Верье — пустая угроза, конечно, поскольку Верье было все равно, что Мойра была похищена, — он смог извлечь полезную информацию от демона, который работал на обслуживании в кампусе университета, у которого, наконец, была запись с камеры наблюдения.

Парни Дириэля забрали ее. Он накачал ее наркотиками, запихнул в машину и поехал на север.

Каким бы незначительным ни был Дириэль в Аду, без известной фамилии, о которой можно было бы говорить, и без особых демонических способностей, он построил для себя небольшую империю в Фарроуз-Холлоу.

Как он это сделал, можно было только догадываться. Однажды он просто появился, влиятельный и неприлично богатый, с людьми и боеприпасами в своем распоряжении. В отличие от других мафиозных семей, он редко проявлял свой вес, предпочитая проводить время, мучая и развлекаясь. Но у него была численная сила, и Северус знал, что это только отнимет больше времени, если он будет работать по уровням сети демона.

И время не было на его стороне, особенно после того, как он наконец понял, кто похитил Мойру.

Северусу нужно было найти ее сейчас — если она вообще пережила три дня в руках Дириэля.

К сожалению, единственная ведьма, которая согласилась помочь, не задавая вопросов и не взимая платы, была в Аду — в отпуске. И не отвечала на его личный вызов. Единственный способ, которым Северус смог вытащить свою кузину наверх, был через Аларика. Гибрид сказал своему отцу, что в магии, скрывающей их дом, произошел сбой, и Верье отправил ей просьбу вернуться на Землю. Естественно, в ее чарах не было ничего плохого; навыки Корнелии были легендарными, и она предлагала их только Верье и своей семье.

Однако, когда обе стороны поняли, что все это было всего лишь уловкой, чтобы вернуть ее на Землю, Аларик заработал легкую взбучку от своего отца, а Северус проснулся от своего двухчасового сна этим утром — это был первый сон, с тех пор, как Мойра исчезла, — из-за телефонного звонка от визжащей Корнелии. Все еще не придя в себя, он позволил ей снова и снова разглагольствовать о ее профессиональной честности и о том, как он заставил Верье усомниться в этом. Когда она закончила, Северус с затуманенными глазами объяснил свое затруднительное положение, и после некоторого хихиканья она согласилась зайти около девяти утра, чтобы помочь.

— Наконец-то, — прорычал он, когда заметил ее очень отчетливую фигуру, идущую через улицу. Закутанная в черное кружево, она была не более чем тенью, плывущей ярким, шумным весенним утром, и на ее лице была улыбка, когда Северус рывком открыл дверь и обнаружил, что она ждет с другой стороны.

— Доброе утро, кузен, — поздоровалась она, хрипло обращаясь к нему своим знойным голосом — она всегда звучала как блюзовая джазовая певица из другого десятилетия или заядлая курильщица с оттенком элегантности. — Ты выглядишь ужасно.

Когда Мойра спросила, был ли его двоюродный брат персонажем из фильма Тима Бертона, ее оценка стиля была недалека от истины. Хотя в Аду это было довольно модно, для современного земного времени все это было немного готическим и тяжелым.

Ее сильно затянутый корсет придавал ей тонкую талию и бедра делал пышнее, несмотря на ее и без того стройную фигуру. Сегодня она будто вальсировала прямо с викторианских похорон, от черной юбки с оборками из шелка до облегающего черного жакета на пуговицах. Кружево повсюду, включая высокий вырез, который поднимался вверх по ее шее и изящно расширялся под подбородком. Наконец, крошечная шляпка, которая сидела чуть сбоку, с черной сеткой, стекающей вниз, чтобы прикрыть ее острые, угловатые черты лица, была просто нелепой, даже для Корнелии.

Сегодня, к большому огорчению Северуса, ее лицо выглядело ясным, фарфоровая кожа была безупречной, а густая черно-синяя грива, доходившая до бедер, была уложена в нехарактерно аккуратный шиньон.

Войдя, Корнелия схватила его за подбородок, слегка сжала и встряхнула мимоходом. Ах, красные перчатки, ну конечно.

— Спасибо за твою оперативность, — прошипел он, отворачивая лицо от ее досягаемости и захлопывая дверь. — Я так долго ждал…

— Не говори со мной о пунктуальности и приличиях. — Она развернулась, ее демонические глаза сузились, когда она обвиняющее указала на него пальцем. — Я проводила лето в Пандемониуме с матерью, когда получила вызов Верье — причем довольно раздражающий. Тебе повезло, что я вообще здесь.

— Да, да, я уже выслушал лекцию, — проворчал Северус, хотя и остановился, чтобы поцеловать ее в щеку, которую она предложила, скромно наклонив голову, прежде чем направиться на кухню. — Давайте приступим к работе, хорошо?

— Аларик, дорогой, ты хорошо выглядишь, — почти пропела Корделия, ковыляя за ним, стук ее каблуков по паркету заставил Северуса закрыть глаза, чтобы не начался нервный тик.

— Привет, Корнелия. Рад снова тебя видеть.

— Дорогой, скажи мне, ты все еще бармен? Создание с твоими талантами предназначено для великих свершений! Я действительно должна заняться твоими картами… На самом деле, я принесла свою колоду, если вам интересно.

Северус ущипнул себя за переносицу; он знал, что должен был позвать Корнелию, когда Аларика не было дома. Ведьма была влюблена в сына Верье, и она дала понять это всем в комнате, включая Аларика, что схватит его в туже секунду, если он хотя бы улыбнется ей. Его сосед по комнате утверждал, что ему неловко от такого внимания, но все его покраснение, заикание и неловкость всякий раз, когда он был рядом с ней, говорили об обратном.

Однако сегодня был не тот день, чтобы кокетливо подшучивать. Северус был вне себя от беспокойства с тех пор, как исчез его маленький гибрид ангела. Он был нетерпелив, раздражителен и суетлив, не мог усидеть на месте больше пяти минут, прежде чем броситься в очередную авантюру, чтобы найти Мойру. Мысль о том, что другой демон заберет ее, используя в своих извращенных целях, заставила его внутренности закипеть, и тот факт, что это был Дириэль, только усугубил ситуацию.

Помимо ощущения собственной особой смеси страха и ярости, внутренний демон вызывал у него ужасную изжогу с тех пор, как они нашли выброшенный мобильный телефон Мойры рядом со столбом безопасности в кампусе. Зверь хотел ее вернуть так же отчаянно, как и Северус, и если они не найдут ее в ближайшее время, Северус беспокоился, что его сварят в кислоте изнутри.

— Действительно, с такой привлекательной внешностью тебе следовало бы быть сенатором, — проворковала Корнелия, снимая перчатки за стойкой, когда Северус присоединился к ней. Аларик стоял по другую сторону стойки, у раковины, возясь с тряпкой для мытья посуды. Раскрасневшиеся щеки и нервная улыбка его соседа по комнате были красноречивы, как всегда, и в любой другой день Северус присоединился бы к разговору, чтобы немного безжалостно поддразнить.

Но не сегодня.

— Сосредоточься, — рявкнул он, хлопнув ладонью по граниту. Аларик подскочил, но Корнелия просто бросила на Северуса раздраженный взгляд, прежде чем деликатно снять головной убор. Его взгляд метнулся к ее рукам без перчаток, испещренным шрамами, которым было много десятилетий. Это был знак чести среди рожденных в аду ведьм; магия имела свою цену, и Корделия с гордостью носила свои шрамы. Ее лицо также должно быть покрыто ими, большими и маленькими, толстыми и тонкими, глубокими и поверхностными, но она всегда создавала иллюзию, проходя через врата ада.

В конце концов, в наши дни людей со шрамами было мало, и если она хотела заниматься своими делами на Земле, не привлекая безумного внимания, ей нужно было выглядеть нормально. То же самое было с каждым демоном, который поднимался наверх; магия адских врат скрывала их рога и когти, изменяла их кожу. Короче говоря, врата ада делали существ подземного мира приятными на вид.