Бессмертный (СИ) - Поселягин Владимир Геннадьевич

Всё это время с помощью второго дрона я отслеживал что там с афганцами и группами преследования. Афганцы мелких отрядов уходили дальше, а вот у крупного, там моджахеды, оставляя явные след прошедшего каравана, брали по одному-два ящика, закидывая на плечи, самых крепких выбирали, и пока караван уходил дальше, отбегали подальше, и прятали ящики в разных схронах в скалах. Замечу, заранее подготовленных. Всё-таки придётся побегать по горам, изображая следопыта, чтобы все схроны вскрыть. Приказ стоял довольно ясный, вернуть всё. Вот это всё и будем возвращать. Чёрт, лошади нужны, иначе не вывезти. Или на месте уничтожить и составить акт? Надо будет у начальства уточнить. Вообще, как я понял, мелкие отряды, что вывозили зенитные комплексы, спланировали отдать нашим на растерзание, чтобы успокоить, а вот крупный караван должен был уйти, у него одной охраны только за две сотни рыл. Сейчас около сотни, остальных использовали чтобы наших притормозить. Не знаю кто планировал эту операцию, но продумано было всё, это вызвало уважение. И исполнители подобраны толковые, иногда всё рушится при проведении операции, если набрали идиотов. Тут явно был тщательный отбор. Теперь по группам преследования. Один взвод спецуры так повис на хвосте одного из малых караванов, что вот-вот возьмёт его. Это происходило в восемнадцати километрах от нас. На хвосте второго малого тоже две группы, видимо соединились, ещё три группы, похоже заблудились, плутали лесам. Одна скоро наткнётся на отряд духов, явно будет бой, на него подтянуться и остальные. Две группы, около роты спешенных мотострелков и рота десантников шли по следу крупного каравана. Как я отметил, там не обнаружили следы носильщиков и то что груз у каравана постепенно уменьшался. Пришлось выходить на связь с полковником, мой радист быстро настроил рацию, при этом броня встала, я дал пять минут оправится. Вот и сообщил ему, что по имеющимся у меня сведеньям, у большого каравана распределяют груз по схронам, нужно искать следы. Тот меня успокоил, прибыли горные егеря, их по следу и пустят, там опытные следопыты. А мы снова двинули дальше. Успеваем перехватить караван. Животным же не объяснишь, что нужно спешить, они отдыхать хотят, так что время, потраченное ими на отдых и позволило нам встать на пути моджахедов. Да и те не по прямой шли, покрутились по ущельям и местным лесам.

Вот мы на месте, вошли в ущелье. До темноты час остался, колонна встала у берега ручья, несколько бойцов разбежались, это наблюдатели, а я подозвал командиров, ставя им боевую задачу.

— Значит так, банда на подходе. Полчаса, максимум час и они будут тут. Это ущелье для них место отдыха, потом пойдут дальше. Тот, кто разработал эту операцию сделал ошибку, тут следовало держать свежих мулов и лошадей. Перегрузили бы и ушли от наших, с гарантией. Появится конвой из вон той расселины. У меня за спиной скала, думаю на неё можно подняться с обратного склона, оттуда должно быть видно часть расселины, хотя бы до половины. Дауров, отправишь туда наблюдателя с оптикой, чтобы предупредил, если те засветло появятся. Технику замаскируем тут, ветками и камнями, дистанция чуть меньше шестисот метров, как раз для них, сами мы пересечём ручей и займём позиции на той стороне. Слева и справа по флангу, чтобы не попасть под огонь своих машин. Работает броня, штатным вооружением и «АГС», плотность огня развить максимальную. Бить по целям, не жалея людей и животных. Мы в поддержке работаем по тем целям, что броня пропустила. Если раньше стемнеет, воспользуемся световыми ракетами.

— Товарищ лейтенант, у нас нет ракет, — вставил слово один из трёх сапёров, он у них старший, ефрейтор.

— У меня есть сумка с шестью ракетами. По три дважды, нам должно хватить. Далее, облачимся в бронежилеты и каски, бой с близким контактом, могут долетать осколки, что уж про пули говорить. Санинструктору подготовить место для приёма раненых, подобрать двух помощников из экипажей бронемашин. Механиков-водителей бери. Да, забыл добавить, воды на сутки не хватит, а пить из реки опасно. У меня есть специальные отечественные таблетки для спецвойск, пять минут подождать, и они всю грязь и инфекцию, что может быть в воде, поднимают наверх, сливаешь грязь и можно пить, не опасно. Хоть воду из лужи используй. Санинструктору получить средство, да и каждому следует иметь при себе такую таблетку. У меня их много, выдам.

— В какой пропорции использовать? — спросил сержант медицинской службы, тот три года отучился на сельского фельдшера, доброволец, и тоже срочник.

— Одна таблетка на двадцать литров. Можно ломать, половина на десять литров, ну и там дальше. Всё, не стоим, работаем, времени нет. Стой, Дауров, обозначать туалет, чтобы всё вокруг не заминировали. Теперь работаем.

Командиры экипажей отбежали и стали разгонять машины в ряд, дистанция метров пятьдесят между каждой, рубили кустарник, маскировали технику. Я же общался с миномётчиком. Велел ему укрыть грузовик за лесом, из расселины, где духи скоро должны появится, его не увидят, подготовить миномёт к бою, я буду корректировать. Пока сапёры ставили световые ракеты, их чуть прикопать нужно, чтобы взлетев на высоту, те опускаясь на небольших парашютах, освещали всё вокруг. Вот так вернувшись к броне, я поднялся на «бэтр», и чуть расставив ноги, стал изучать в бинокль кое-что в нашем ущелье, но дальше по ручью.

— Зама ко мне, — бросил я радисту внизу.

У нас режим радиомолчания вот уж как два часа, так что тот у меня за посыльного, вот и рванул за Дауровым. Тот наблюдал как облачившись в защиту бойцы перешли ручей, там по колено, и готовили две позиции, по флангам, пулемётные лёжки и для снайперов. Наблюдатель уже на скале, следил за расселиной. Чуть рычал мотором грузовик миномётчиков, удаляясь за лесок. Все при деле. Главное сильно не нашуметь, пока те рычание моторы техники не слышат, но скоро сблизятся и лучше в это время сохранять молчание и тишину, несколько бойцов маскировали изрытый гусеницами песок, чтобы противник не засёк наше тут присутствие. Санинструктор у ручья набрав воды в большой двадцатилитровый термос, у нас один был с собой, наблюдал как пузырится вода. Я ему выдал коробку. Между прочим, всё сам сделал, пси-силой. Там длинная лента прозрачного пластика, можно отрывать квадратик, внутри таблетка, белая, а пузырится фиолетовым, собирая грязь. Действительно безвредна и вода чистая после неё. Не опасная. В коробке пять сотен таких таблеток. Вода в канистрах тёплая, пить противно, а в ручье практически ледяная, вот санинструктор и таблетку проверял, и набирал свежей холодной воды напоить бойцов, что уже с нетерпением на него поглядывали, взмыленные, от спешной работы.

Подбежавший зам, хотел было отчитаться, но я его остановил, сказав:

— Залезай ко мне.

Тот забрался на броню, командир экипажа, который нёс срубленную ветку кустарника, недовольно взглянул на того, с мокрых ботинок стекала грязь с песком.

— Помнишь я говорил, что дорога странно расчищена? Глянь туда.

Я протянул бинокль старшему сержанту и тот всмотревшись, сразу воскликнул:

— Это же наша «БМП»! Вроде «единица».

— Хоть и кормой к нам, но я тоже думаю «единица». Скорее всего угнана у правительственной армии Афганистана. Вот что, мы тут надолго, возможно и завтра тут же будем. Завтра с утра отправишь людей, сапёра не забудь, пусть осмотрят технику, механики глянут, можно её реанимировать или нет. Если нет, снимаем всё ценное и подрываем. А сейчас людей выделить не могу.

— Сделаем, товарищ лейтенант.

— Добро. Работаем.

Тот убежал, а я стал надевать броник и менять кепи на каску. Командир экипажа «бэтра» в мой бинокль изучал корпус «БМП» в кустарнике. Естественно я о ней знал, больше скажу, спутники и дроны в этих лесах и горах ещё шесть единиц видели, брошенные год назад или меньше. Были и более старые, но они меня не заинтересовали. Среди брошенных боевых единиц была самоходка «Су-76», у меня такой пока не было. Тут прибежал посыльный от миномётчиков, миномёт поставили, только площадку приготовили для него, разравняв ровную поверхность, окоп делать не стали, сержант лично навёл на расселину, на глазок, правильно или нет по первому выстрелу будет ясно, а пока ждём. Тут и наблюдатель подал сигнал, засёк движение в расселине. Это дозор караванщиков. Так что мы разбежались, я устроился на броне «бэтра», встал за «АГС», отсюда буду командовать, и все замерли, мой радист у колёс машины, ожидал приказов, тиская в руках цевьё автомата. Дауров командовал засадой с левого фланга, командир первого отделения засадой с правого, оба на связи, но рации до первого выстрела мы пока не использовали. Не успел появится дозор, как стемнело, в горах это мигом, и стало очень темно, так что тараща глаза, те шли через кустарник к берегу реки, не удобно, попадут под фланговый удар стрелков, но те и сами друг друга поразить могут перекрёстным огнём, значит, дозор на нас. Четыре пулемёта у парней, ударят по каравану. По одному в отделениях и у Даурова «ПКМ». Он пулемётчиком был. Вот и караван появился, дозор дал сигнал, что всё тихо. Только один молодой дух всё принюхивался, и я понял, чует выхлоп нашей брони, видимо что-то осталось и тот улавливал, но не мог понять что, запах почти развеялся.